Чтение 34–й страницы книги ~Опер против святых отцов~

выглянул и распорядился прислуге накрыть им закусить в столовой. Потом
обратился к Белокрылову:

- Вот об этом я хотел бы с вами подробнее поговорить. Поужинаете?

- С удовольствием, изнемог на даче от сухомятки.

Они прошли в столовую, встали у стола. Митрополит, как всегда, прочел
молитву перед едой. Сели и выпили водки, только что доставленной с завода.
Кирин проговорил, закусывая:

- Генерал, насколько я знаю, вы сколотили группу бывших офицеров, чтобы
решать всякие вопросы?

- Так точно: всякие.

- Способна ли ваша группа организовать и провести операцию по самому
епископу Артемию? Я имею в виду не примитивное нападение или что-то
неумелое, типа расправы с Феогеном. Надо так потрудиться, чтобы даже
спецслужбы, даже по оперданным не просчитали бы след, ведущий не то чтобы ко
мне, а даже к вам. Нужна именно такая штучная работа.

- Я понимаю, что лицо, способное заменить патриарха, должно быть вне
всяких подозрений, - проговорил Леонтий Александрович, попав в самую точку
гоняевских чаяний.

Кирин разгладил бороду.

- Отличный ответ, генерал. Поэтому будем считать нашу сегодняшнюю
случайную встречу первой и последней. Все вопросы, входящие в орбиту вашей
компетенции, будете решать только с отцом Вадимом Ветлугой.

- Мне придется зависеть от Ветлуги так же, как от Шкуркина?

- А вам взаимоотношения с Феогеном не нравились?

Белокрылов сказал искренне:

- Нет. Я привык к большей самостоятельности. У меня есть подразделение со
своей разведкой, контрразведкой, боевой силой. Я вполне мог бы согласовывать
лишь стратегию наших задач. Тактически я хотел бы действовать на свое
усмотрение.

Митрополит выпил, стал есть, думая. Потом кивнул.

- Доверяю вашим знаниям и опыту, генерал. Итак, стратегия на ближайшее
время у вас должна быть одна. Это подготовка и виртуозная реализация акции
по Артемию. Все, что связано с этим, что нужно или как-то пересекается с
главным вашим заказом, прокручивайте, как вам вздумается. Мне ученого в
таких делах учить - только портить.

- Спасибо, владыко.

Гоняев повел в воздухе пальцами.

- Отец Вадим будет у вас лишь в виде завхоза: обеспечение средствами,
помощь по смежным вопросам.

У Белокрылова развязывались руки. Он слушал, неторопливо ел, прикидывая,
где и как затаиться в ближайшее время. Генерал понимал, что на убийстве
Артемия их связка с митрополитом закончится. Устраивало его и это -
выполнить заказ самого Кирина Гоняева, а потом с огромным гонораром за
работу убыть куда-нибудь подальше от России к теплым морям.

На прощание Леонтий Александрович долго жал крепкую руку митрополита,
сказал:

- Еще раз простите, владыко, что непрошено вторгся к вам сегодня в
машину.

Кирин покровительственно улыбнулся, пробасил:

- Правильно поступили. Хлеб за брюхом не ходит.

***

Лейтенанту Топкову удалось узнать про дачу Белокрылова в кооперативе
"Роща" в то утро, когда генерал убирался оттуда. Лишь к вечеру собрались они
с Кострецовым на Рублевку. На генерала у них основательных улик не было, так
что поехали оперы больше присмотреться к возможному новому местопребыванию
Леонтия Александровича.

Было темно, когда Топков и Кострецов подъехали к "Роще". Выскользнули из
служебной машины, стали красться проулками к даче под номером 17. У
белокрыловского высокого глухого забора никого не наблюдалось, но за ним
кто-то возился.

Оперативники перемахнули через забор, приземлились и увидели освещенный
изнутри гараж рядом с темной дачей. В нем и около суетились, виден был
"уазик", в который что-то загружали. Кострецов приказал Топкову отрезать
выездной путь для "уазика", а сам пробрался к гаражу.

Двое бандитских по виду парней волокли из гаража куль - запеленутый в
одеяло длинный предмет. Кость вскинул пистолет и из темноты крикнул:

- Бросай поклажу! Милиция! Стоять!

Парочка с ходу шмякнула ношу об асфальт и бросилась врассыпную. Один - в
сторону Топкова, другой заскакал по противоположным от Кострецова кустам.

Капитан кинулся за ним, предупреждая:

- Стрелять буду!

Пальнул вверх. Бандит уходил, петляя, к дальнему забору. Сергей
остановился, поймал мушкой пистолета еще видное пятно бегущего. Целясь по
ногам, выстрелил.

- У-у-у! - взвывом откликнулись оттуда.

Подбежал Кострецов. Бандит валялся на земле, держась рукой за рану в
бедре. Капитан мгновенно обшарил его, вытащил из бокового кармана куртки
пистолет, сунул себе за ремень.

- Чего ж не отстреливался? - поинтересовался опер.

Парень, морщась от боли, сплюнул и злобно вскрикнул:

- А ты какое право имеешь шмалять? Мы ничего противозаконного не
совершали!

- Ты убегал от представителя власти, несмотря на предупреждение.

Подошел Топков, доложил:

- Ушел второй в темноте.

Капитан кивнул на раненого:

- Этот не уйдет. Давай аптечку из наших "Жигулей".

Гена принес и протянул антисептику и бинты бандиту. Тот перевязался.
Оперы, поддерживая его, отвели на дачу. Зажгли там свет, приковали парня
наручниками на террасе.

Размотали одеяло с куля, брошенного бандитами. Внутри - труп. Еще одно
тело уже было погружено в "уазик", а третий мертвец дожидался в гараже.
Розыскники пошли осматривать дачу.

На ее втором этаже Кострецов закурил, выйдя на балкон, идущий из комнаты,
где скрывался Белокрылов. Сказал Топкову:

- Засада на генерала на участке была. Он ее засек, вызвал
спецбригадовцев. Те приголубили востряковских ножами, пулей. А мы с тобой
захомутали их похоронную команду.

- С почтением уголовники относятся к смерти, - заметил Гена.

- Это единственно для них посильно духовное. Что-то и у этих полузверей в
башке происходит, когда видят: тот, с кем жрал, пил, баб драл, деньги хапал,
- совершенно без аппетита валяется. От озадаченности они и похороны любят
устраивать шикарные. Напоследок угодить уже воняющему телу. А есть ли душа у
братана, куда она отлетает - их не интересует.

Они спустились на террасу к прикованному бандиту. Кострецов сел напротив
него и осведомился:

- Вован послал братков домой доставить?

- Не знаю никакого Вована, - сжав зубы, ответил парень.

- Я о бригадире вашем. Вы ж востряковские. У вас там кладбище знаменитое.
Половина бандитской Москвы похоронена, да и взрывали уже его
ветераны-афганцы, тоже уголовнички. Самое место там будет и твоим
сегодняшним корешам. Как свиньям им тут глотки резали, мочили по всем
правилам.

- Сука ментовская! - прошипел блатарь.

Кострецов приподнялся и ударил носком ботинка ему прямо в рану. Парень
закричал от боли.

- Выбирай слова, падаль, - мрачно произнес капитан. - Как же вы, твари,
обнаглели! Да я с тобой при этих трех трупах что хочу, то и сделаю. Могу на
тебя их повесить, могу тебя вообще кончить, как при попытке к бегству. Так
что отвечай мне вежливо, параша.

Парень затравленно глядел из-под низкого лба, мокрого от выступившего
пота. Кострецов спросил:

- Вован вас послал?

- Он.

- Давно в его бригаде пашешь?

- С год, наверное.

Капитан протянул ему сигарету. Парень поглядел на кострецовские кулаки,
подумал и взял. Капитан поднес зажигалку, рассуждая вслух:

- Архимандрита Феогена вы положили, но Сверчка потеряли. А теперь снова у
вас неудача - три трупа. Это покруче всех ваших последних потерь. Неужели
после всего этого Вован на бригадирстве останется?

- Такое не моего ума дело, - хмуро произнес бандит.

- Тебя как кличут?

- Матюха.

- Ты что, Матюха, тупой? - пристально взглянул Кострецов.

- Нет.

Кость опять вскочил и ударил его ногой в бедро. Матюха выронил сигарету,
согнулся и закричал, затряс головой от дикой боли.

- Сигаретку-то подними, раз я тебя угостил, - тихо проговорил Кость.

Парень наклонился, подобрал бычок. Капитан продолжил как ни в чем не
бывало:

- Недовольны должны быть паханы Вованом. Как ему выкручиваться? Или завал
Феогена ему в большой зачет? Кто валил архимандрита Феогена Шкуркина в его
квартире на Арбате?

Матюха, кусая от боли губы, пробормотал:

- Не был я в том деле. Там все на Воване было.

- Что - все?

- Ну, организовывал мокруху ту сам Вован, - мялся Матюха.