ни пытался скрыть это Семарадрид, было написано сомнение. Некоторые из них
сами дрались с троллоками и Мурддраалами в Твердыне Тира, другие видели
схватку Ранда с Саммаэлем у Кайриэна, тем не менее многие считали, что
утверждать, будто Отрекшиеся на свободе, - признак безумия. Он уже слышал
шепотки, будто сожженные и перепаханные взрывами окрестности Кайриэна - его
вина, когда он, точно маньяк, наносил удары, не разбирая, где друг, а где
враг. Судя по каменному выражению лица Лиа, если лорды не поостерегутся и
будут и дальше так поглядывать на Ранда, то кто-то из них рискует получить
между ребер копьем Девы.
сгрудились вокруг. Прав был Башир, когда говорил, что люди последуют и за
безумцем, лишь бы тот побеждал. И будут следовать до тех пор, покуда его, а
стало быть, и их не покинет удача. Как раз к тому времени, когда Ранд нашел
нужную карту - подробный чертеж восточной оконечности Иллиана, - пришли
айильские вожди.
Рийн, Ган из Томанелле и Эрим из Чарин. Каждый из них ответил кивком на
кивки Сулин и трех Дев. Бруана, широкоплечего гиганта с печальными серыми
глазами. Ранд поставил во главе воинов всех пяти кланов, и другие вожди не
возражали. Бруан слыл великим воителем, что совсем не вязалось с его
добродушным видом. Все айильцы были облачены в кадинсор, шуфа свободно
лежали у них на плечах. Оружия, если не считать тяжелых поясных ножей, никто
из них не имел, но пока у айильца есть руки и ноги, его нельзя считать
невооруженным.
тайренские лорды усмехались, морщились и демонстративно нюхали надушенные
платки и ароматические шарики. Они гордились тем, что в Тире айильцы
овладели лишь Твердыней, да и то с помощью Возрожденного Дракона или, как
шептались некоторые, Айз Седай, тогда как Кайриэн они побеждали и разоряли
дважды.
Седовласый, с морщинистым, продубленным ветрами и солнцем лицом, Ган метал
по сторонам свирепые взгляды, но это никак не могло изменить того факта, что
некоторые тирские лорды не уступали ему ростом. В мокрых землях Ган считался
бы очень высоким человеком, но среди соплеменников выглядел низкорослым, что
делало его, как и Энайлу, крайне щепетильным в этом вопросе. Кроме того,
кайриэнцев айильцы презирали более всех прочих обитателей мокрых земель и
именовали не иначе как древоубийцами и клятвопреступниками.
Чтобы один конец не загибался, он придавил его Драконовым скипетром, а на
другой поставил чернильницу на золотом основании и парную к ней чашу для
песка. Он не хотел, чтобы все эти люди принялись убивать друг друга. В
преданиях союзники поневоле со временем становились искренними и преданными
друзьями, но то в преданиях. Ранду с трудом верилось, что нечто подобное
может произойти и с его разноплеменным воинством.
поблизости от реки Шал, бравшей начало от Манетерендрелле, постепенно
переходила в лесистые холмы. Восточный край этих холмов был отмечен пятью
чернильными крестиками. Дойрлонские Холмы.
на лице Вейрамона заставила Ранда раздраженно бросить: - Да пусть будет кто
угодно: лорд Бренд, Совет Девяти, хоть сам король Маттин Стефанеос ден
Балгар! Я о деле спрашиваю:
ответил Джеран. Стройный и прямой, как клинок, с проседью в густых
светло-каштановых волосах, теперь он всегда был спокоен, ибо с приходом
Ранда завершилась четырехсотлетняя кровная вражда кланов Шаарад и Гошиен. -
Совин Най и Дуад Махдиин ведут постоянное наблюдение. - Он одобрительно
кивнул, и Деарик поступил так же. Прежде чем стать вождем, Джеран
принадлежал к воинскому сообществу Совин Най - Руки-Ножи, а Деарик - к Дуад
Махди'ин - Ищущие Воду. - Гонцы докладывают нам обо всех передвижениях
каждые пять дней.
видом, будто и не слышал слов Джерана. - Я отправляю отряд каждую неделю. На
дорогу туда и обратно уходит целый месяц. Но уверяю вас, что у меня самые
свежие сведения. Разведка очень
камня. Ранд предпочел не обращать на это внимания. Он и прежде пытался
сблизить между собой подвластные ему народы, да все без толку - стоило ему
отвернуться, как пропасть между Тайренцами, кайриэнцами и айильцами
становилась
побывал в них, если можно так выразиться. Существовало... некое место, в
которое можно попасть, если знаешь как. Странное, безлюдное отражение
реального мира. Он ходил по земляным валам и бревенчатым стенам огромных
фортов, знал ответы почти на все вопросы, которые собирался задать, но
скрывал это, ибо в каждом его плане заключался иной, скрытый, и Ранд
жонглировал ими, словно менестрель
принимать вещи такими, каковы они есть, независимо от того, нравится тебе
это или нет, - прочие же смотрели исподлобья. Ну что ж, рано или поздно им
тоже придется уразуметь, что дела обстоят не так, как хотелось бы.
скоро весь Иллиан соберется там, - с мрачным видом заявил Толмеран. Тир
враждовал с Иллианом со времени распада империи Артура Ястребиное Крыло, и
история обеих стран представляла собой нескончаемую череду войн,
начинавшихся зачастую по смехотворным поводам. Толмеран, как истинный
уроженец Тира, был не прочь сразиться с иллианцами, однако же, в отличие от
других Благородных Лордов, кажется, полагал, что не каждую битву можно
выиграть одним лихим наскоком. - Все разведчики докладывают, что лагеря
растут и возводятся новые укрепления.
- Сожги мою душу Свет, если я не застану этих иллианских раззяв врасплох, со
спущенными штанами. Они сами загнали себя в угол, засев в этих мышеловках. У
них ведь и кавалерии-то почти нет! Клянусь, я раздавлю их, и дорога на город
будет открыта. - В Иллиане, так же как в Тире и Кайриэне, говоря "город",
имели в виду столицу, по имени которой называлась и вся страна. - Сгори мои
глаза, я водружу ваше знамя над Иллианом уже через месяц. Самое позднее,
через два. - Бросив взгляд на кайриэнцев, он нехотя поправился: - Мы
водрузим. Семарадрид и я.
его станом и укрепленными лагерями Саммаэля на двести пятьдесят миль
простирались бескрайние травянистые равнины, где пятидесятифутовый холмик
считался горой, а крохотная, в два гайда, рощица - чащобой. У Саммаэля тоже
есть разведчики: каждая крыса, каждый ворон может оказаться его соглядатаем.
тайренских и кайриэнских солдат, да и то если повезет. Айильцы добрались бы
быстрее, дней за пять, но даже у айильцев целое войско движется медленнее,
чем отряд разведчиков. К тому же план Вейрамона не предусматривает их
участия в походе. Задолго до приближения армии Вейрамона к Дойрлонским
Холмам Саммаэль будет предупрежден и сам сможет нанести противнику
смертельный удар. Дурацкий план. Еще более глупый, чем тот, который
навязывал им Ранд.
и не примет на себя командование. Но даже и тогда никто не тронется с места,
пока я не решу, что сил собралось достаточно. Сюда идут подкрепления - из
Тира, из Кайриэна, и айильцы подходят. Я намерен разгромить Саммаэля,
Вейрамон. Покончить с ним навсегда и водрузить над Иллианом Знамя Дракона. -
Последнее было правдой. - Мне хотелось бы остаться здесь, с вами, но в
Андоре необходимо мое
могла бы превратить вино в уксус. На лице Толмерана не было вовсе никакого
выражения, но именно это указывало на крайнюю степень неодобрения.
Семарадрида беспокоила задержка. Он не раз указывал на то, что коли здесь, в
лагере, с каждым днем собирается все больше народу, значит, и в Иллиане
происходит нечто подобное. Ранд подозревал, что Вейрамон предложил свой
план, поддавшись на уговоры Семарадрида. Толмеран сомневался в способности
Мэта командовать армией. Конечно, истории о воинских подвигах Мэтрима
Коутона он слышал, но почитал их пустыми россказнями глупцов, желавших
подольститься к простому деревенскому парню, которого угораздило оказаться
приятелем самого Лорда Дракона. Некоторые возражения лордов не были лишены
резона, но это не имело значения, ибо план, предложенный им Рандом, являл
собой не что иное, как очередную хитрость. Представлялось маловероятным,
чтобы Саммаэль целиком положился на одних воронов и крыс. Ранд полагал, что
у него, у других Отрекшихся, да и у Айз Седай тоже в лагере немало и обычных
лазутчиков.
о собственной славе, смертельно ненавидел Иллиан, презирал кайриэнцев, а
айильцев считал дикарями. Именно такой человек и нужен был Ранду. Пока
командует Вейрамон, Толмеран и Семарадрид особого рвения проявлять не
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Березин Федор
Русанов Владислав
Сертаков Виталий
Прозоров Александр