Чтение 34–й страницы книги ~Страж 2~

затем - и то и другое вместе. Но ни один тест этого не подтвердил.
Честно говоря, я их уже давно сюда не пускаю - все равно никакого толку.

- Я вас понимаю, - посочувствовал Бен, облизнув пересохшие губы. -
Простите, у вас не найдется немного воды?

- Да-да, конечно! - тут же засуетился Томпсон, пошел на кухню и
вскоре вернулся с полным стаканом. Бен отметил про себя, что ступает он
очень тяжело, несмотря на свою стройную, даже атлетическую фигуру.
Видимо, эмоциональное потрясение подорвало и его физические силы.

Бен сделал несколько глотков и, отставив стакан на журнальный столик,
вынул из папки фотографию Элисон Паркер.

- Вот это и есть та самая Элисон, - объяснил он. - Снимок передал мне
детектив Гатц. Томпсон молча кивнул. Потом Бен передал ему фотографию
монахини.

- А это я снял сам пару дней назад. Томпсон медленно и внимательно
разглядывал снимки. На лице его выступили капельки пота.

- Гатц был убежден, что это одна и та же женщина. Я тщательнейшим
образом сравнивал фотографии, но все равно не могу быть уверенным на все
сто процентов. А вы как считаете?

- Не знаю, - задумчиво произнес Томпсон. Он неотрывно изучал снимки,
и удивление на его лице росло с каждой секундой.

И тут Бен заметил, что глаза Томпсона заблестели от слез.

- Да, это она, - наконец произнес несчастный отец, бросив фотографии
на стол. - Это та самая женщина, которую видела моя Энни.

- А почему вы так в этом уверены?

- Я это знаю наверняка. Да вы и сами читали в газете ее описание. Так
что сомневаться тут не в чем - все сходится, как Энни и говорила. Вы
ведь тоже не сомневались в этом. Это подтвердил бы любой.

- Но мне хотелось услышать эти слова именно от вас.

- Так вот вы их и услышали! - Томпсон неожиданно разрыдался. - Боже
мой, Боже мой... - беспомощно причитал он. - Господи, за что?..

Бен склонился к нему и осторожно тронул его за плечо.

- Прошу вас, не надо... Я прекрасно понимаю, как вам сейчас тяжело,
но нужно взять себя в руки. Теперь нам как никогда понадобится
самообладание.

И тут Томпсон пронзительно закричал. От неожиданности Бен отпрянул.
Казалось, что душа Томпсона, не выдержав страшного двухлетнего
напряжения, уже покидает тело.

Бену потребовалось несколько минут, чтобы успокоить его.

- Теперь я хотел бы увидеть вашу дочь, - наконец сказал он, когда
Томпсон перестал рыдать. Тот кивнул и закрыл лицо руками.

- Простите, - тихо прошептал он. - Со мной такое часто случается. Я
просто не могу больше этого выдержать...

- Я понимаю, - сочувственно вздохнул Бен. - Ну, пойдемте. - И он
помог Томпсону подняться на ноги.

Сначала тот отнес в кухню стакан, а потом повел Бена по лестнице на
второй этаж. Там они зашагали по коридору к самой дальней комнате.

Комната представляла собой настоящий мавзолей; склеп для еще живой
Энни. Здесь царила тишина и полумрак, словно на всем внутри лежал саван
безжизненности. Кружевные занавески на окнах никогда не раздергивались.
Тумбочка была пуста. В воздухе витало какое-то гнетущее ощущение боли и
безнадежности.

Энни Томпсон лежала в кровати, укутанная толстым стеганым одеялом.
Рядом стояло два стула, на одном из которых расположилась полная пожилая
женщина. Томпсон пояснил про нее, что это и есть сиделка Энни. А потом
добавил, что хотя денег у него не так уж и много, он все тратит на то,
чтобы Энни было хоть чуточку легче.

Бен застыл в дверях, с ужасом уставившись на больную девушку. Это
была точная копия Дженнифер Лирсон - начиная от цвета кожи и
бессмысленного выражения на лице и кончая отвратительным запахом, идущим
из-под ее тела.

Превозмогая тошноту, Бен медленно приблизился к кровати. Глаза
девушки были открыты. Он не сомневался, что она видит его, хотя никакой
реакции с ее стороны не последовало.

Томпсон нежно заговорил с дочерью, объясняя, что он привел с собой
друга.

- А она слышит вас? - осторожно поинтересовался Бен.

Томпсон лишь уныло пожал плечами.

- Это никому не ведомо.

Бен прикоснулся к ее коже. Холодная и сухая. Он отдернул руку и
машинально потер пальцы, чтобы избавиться от неприятного ощущения.

- Здравствуй, Энни, - сказал Бен. - "-Я пришел, чтобы помочь тебе. Я
знаю, ты не можешь мне отвечать, но все-таки ты постарайся понять меня.
Я друг твоего отца, и хочу тебе кое-что показать.

Томпсон настороженно склонил голову. Его беспокоили намерения Бена.

- Сейчас я покажу тебе фотографию. Если ты вспомнишь, кто это, дай
мне как-нибудь знать. Ну, моргни или пошевели пальцами. Дай любой знак.
Я замечу.

- А вы уверены, что это необходимо? - с тревогой в голосе спросил
Томпсон.

- Во всяком случае, мы ничего не теряем, - успокоил его Бен.

Он наклонился над самым лицом девушки и теперь ясно слышал ее дыхание
и чувствовал его зловоние, распространяющееся по всей комнате. Он достал
фотографии монахини, перебрал их и отыскал, на его взгляд, самую лучшую.
Потом повернул снимок так, чтобы Энни могла рассмотреть его, не меняя
направления взгляда.

Наступила напряженная пауза.

- Она не понимает, чего вы хотите, - тихо вступила в разговор
сиделка.

- Тссс! - зашипел на нее Бен, подняв вверх указательный палец.

Неожиданно веки девушки дрогнули. Что-то должно было произойти прямо
здесь и сейчас, в этой комнате. Энни беспокойно заворочалась под
одеялом.

От испуга Томпсон как подкошенный сел рядом с ней на кровать и
схватил дочь за руку.

- Она узнает ее! - возбужденно воскликнул Бен. Теперь Энни будто бы
ожила.

- Да, узнает. Узнает!!

Томпсон начал звать дочь по имени, прижался к ней всем телом и снова
расплакался.

- Ты ведь видела эту монахиню, да? - начал расспросы Бен.

Девушка напрягалась все больше.

- Это она? - не отставал Бэрдет.

И тут Энни резко вскочила с кровати. Томпсон бросился вслед за ней,
стараясь удержать дочь на месте. На губах девушки выступила пена.

- Боже мой! - кричал Томпсон. - Помогите же удержать ее!

Началась страшная возня, Энни лягалась и пронзительно визжала.
Сиделка пыталась повалить ее на кровать, Бен помогал ей, как мог. Но тут
Энни изо всех сил лягнула его пяткой в пах, отчего он согнулся и
отступил, задыхаясь и корчась от боли.

Томпсон тщетно пытался удержать дочь за плечи. Сиделка что-то кричала
Энни - неподвижная в течение нескольких лет - вдруг превратилась в
истошно вопящую истеричку, сжимавшую в руке фотографию старой монахини -
Бог мой... - бормотал Бен, отчаянно пытаясь ухватить ее за ноги. - Ее
надо связать! - крикнул он Томпсону В этот момент девушка с размаху
ударила отца по лицу. Из уголка его рта заструилась кровь.

- Ч-черт! - стиснув зубы, простонал Бен. Энни больно укусила его за
руку, вырвалась и начала колотить всех троих. На лице ее была гримаса
безжалостной ярости.

Она била их в кровь, и Бен едва успевал уворачиваться И вдруг девушка
рванулась к двери, опрокинув сиделку на пол. Бен ухватил ее за ночную
рубашку, но ткань с громким треском разорвалась. Теперь Энни была
совершенно голая.

На бегу она ударилась о дверной косяк, но фотографию не выпустила,
все так же крепко сжимая се в руке.

- Остановите ее! - крикнул Бен. Томпсон бросился за дочерью в
коридор, пытаясь ухватить ее за ногу, но у самой лестницы неожиданно
споткнулся и, не удержав равновесия, кубарем скатился вниз, на первый
этаж, беспомощно распластавшись на полу в холле. Бен с ужасом посмотрел
вниз. Сиделка первой подбежала к Томпсону и запричитала, потрясенная
неожиданным ходом событий. Но теперь уже пользы от нее было мало.

- Энни! - закричал Бен.

Он сломя голову кинулся вниз по лестнице, лишь на секунду
задержавшись возле Томпсона, чтобы оценить его состояние. Тот лежал
неподвижно. Видимо, без сознания. А может быть, даже мертвый. Но Бен не
стал размышлять над этим, а бросился на улицу за нагой девушкой.

Она успела уже удалиться от дома на полквартала и неслась теперь к
оживленному перекрестку, привлекая изумленное внимание пешеходов. -
Остановите eel - призывал Бен окружающих. Но ни один человек не двигался
с места. Эта картина так шокировала всех, что никто не мог даже
сообразить, что надо делать. А Энни по-прежнему бежала вперед.

Бен изо всех сил работал ногами, чувствуя, что легкие его вот-вот
лопнут от напряжения. Наконец двое мужчин сумели схватить ее за руки. Но
девушка тут же вырвалась, не замедлив движения. Бен припустил еще
сильнее, постепенно нагоняя ее.

- Энни! - звал он, смахивая ладонью пот, который заливал глаза, не
давая ему ничего разглядеть перед собой.

Наконец девушка споткнулась и остановилась, затравленно озираясь по
сторонам в полной беспомощности. Заметив в своей руке фотографию, она
издала страшный вопль, растянув рот в гримасе дикого ужаса. Теперь она
стояла возле самого перекрестка и пристально смотрела на Бена, словно