тему и больше не будем к ней возвращаться. Итак, все книги нашего уважаемого
писателя совершенно заслуженно считаются классикой среди такого рода
произведений. Я безумно горд, что столь ярко, сочно, жизненно и красочно
передать общую суть всех легенд о Ходже Насреддине сумел именно русский
человек! Не араб, не перс, не казах и не татарин, даже не мусульманин
вовсе... Чтобы так написать, надо жить на Востоке, проникнуться его
сладостью, пропитаться его ядом, владеть его певучим языком настолько легко
и возвышенно, что у читателя не возникнет и тени сомнения в правдивости
каждого слова автора. Леонид Соловьев жил в Ташкенте и Алма-Ате, он знал все
это из первых рук. Мне же досталось совсем другое... Лев Оболенский -
москвич, наш с вами современник, и, в отличие от романов Соловьева, в
Левиных россказнях я дотошно проверял каждое слово! Суть проблемы в том, что
и я вырос не совсем на Востоке, хотя и на стыке культур Европы и Азии.
Многое казалось непонятным, многое - надуманным и накрученным, а по
кое-каким скользким вопросам и вовсе приходилось беспокоить специалистов. Но
что меня действительно поразило - так это то, как убийственно мало знают
теперешние востоковеды о Багдаде и Бухаре, о человеческих взаимоотношениях,
о гибкости восточных обычаев и предрассудках религий... А ведь реальное
существование нечистой силы они вообще отрицают напрочь! В результате я
снова и снова возвращался к обрывочным записям моих бесед с Оболенским и
понимал, что именно он, а не кто другой способен дать более-менее четкое
описание тогдашней действительности. Беда лишь в том, что ему все
происходящее представлялось совершенно естественным и многие вопросы, крайне
любопытные с точки зрения этнографа и фольклориста, он попросту опускал.
Видите ли, Левушке не было это интересно... Какая-то там никому не известная
Джамиля занимала гораздо больше места в его голове, чем, например, идея
завести путевой дневник и пунктуально фиксировать в нем все необычное для
образованного человека двадцать первого века. Увы, дневника он так и не
завел... А вот девушку спас. Об этом и будет наша следующая история. Для
краткости назовем ее "Сказ о Багдадском воре, молодой вдове Джамиле и сразу
восьми злобных гулях". О, забыли Ходжу Насреддина, а справедливости ради
надо напомнить, что основная идея нария принадлежала именно ему...
до караван-сарая, - как можно спокойнее отвечал Ходжа, хотя был предельно
близок к тому, чтобы сорваться на грубость - нежная вдова задавала один и
тот же вопрос уже в четвертый раз.
Джамиля, и ее смуглые щеки полыхали румянцем гнева. - Да вы бы видели, как
лихо он вскочил на этого маленького ослика, как свистнул, как понесся по
улице, вздымая клубами пыль, - джигит, да и только! Рабинович давно бы
доставил Леву-джан до караван-сарая и обратно. А их все нет и нет! О аллах,
как же я волнуюсь...
надо еще и найти принца, уговорить его прийти сюда, убедить сразиться с
гулями и тем самым совершить великий подвиг в деле посрамления слуг шайтана.
Причем все это совершенно бесплатно...
героям и принцам не достаточно славы и хвалебных песен седобородых акынов?!
пальчиков, которыми вы дергаете за ниточки, заставляя эмиров и султанов
плясать под ваш бубен! - философски заключил Насреддин, поудобнее подпихнул
под себя пару подушек и лениво потянулся за черным изюмом. - Ну почему же в
самых простых вещах вы так удивительно недальновидны?
Джамиля.
выравнивая ритм дыхания и успокаивая пошатнувшиеся нервы:
простые декхане - всегда нуждаются в награде! Без награды подвиг никому не
интересен. Ради чего его совершать? Слава призрачна, людская благодарность
недолговечна, память слепа, а потомки равнодушны. Героям положено платить.
Обычно это бывает половина ханства или эмирата, да еще целый гарем невест с
дочерью самого султана в придачу.
нет половины ханства...
нас есть вы.
согласится взять вас в качестве награды за избавление от восьми гулей сразу
- можно считать нашу сделку обоюдовыгодной. Да и ваше личное будущее вполне
благоустроенным... Пусть даже он на вас не женится, но звание наложницы
принца тоже не менее почетно. Говорят, что армяне очень женолюбивая нация...
доброжелательного советчика с головы до ног. Глянув в ее матовые глаза,
Насреддин разумно решил, что возмущаться таким вопиющим оскорблением
мужского достоинства пока не стоит. В противном случае он действительно
может не дождаться Льва. В смысле, не дожить до его возвращения... К
счастью, именно в этот момент, как никогда вовремя, на улице раздался
звонкий перестук подковок Рабиновича и тяжелые удары в ворота. Судя по
звуку, в них били головой...
старые, скрипучие ворота. Подходящих слов у него почему-то не находилось,
зато юная вдова, едва не бросившись на шею Оболенскому, счастливо прыгала
вокруг и без устали щебетала:
почтеннейшим другом уже просто места не находили от беспокойства. Он так за
тебя пережи-ва-а-л... Я силой сажала его за дастархан и кормила изюмом! А
что ты нам привез?! Что это? Такое длинное, в мешке и... пятки по земле
волочатся?
любопытных соседей. Лев Оболенский, совсем было готовый посреди улицы
болтать о том, что же все-таки лежит в мешке, запнулся, подмигнул и шагнул
во двор, подталкивая впереди себя чем-то недовольного ослика. Впрочем,
тут-то особенно гадать не приходилось - никому неприятно, когда на тебе
галопом скачут в один конец, а возвращаясь обратно, еще и грузят поклажей.
популярного армянского рода Петросянов. Остановился в Багдаде проездом,
посмотреть достопримечательности и прикупить в дорогу всякой мелочи вроде
халвы и туалетной бумаги. Направлялся в Стамбул, к падишаху турецкому,
выклянчивать торговые льготы для деда и собственного коньячного
производства! - исчерпывающе отчитался Лев.
взглядом Джамили и продолжил уже чуть ровнее: - У нас на Востоке крадут
овец, верблюдов, иногда лошадей или даже невест... но не армянских принцев!
Ты соображаешь, что делаешь?! Как можно живого мужчину красть? О аллах, а он
вообще еще живой?!
успокоил наш герой, похлопывая жертву по пояснице. - Я все понимаю, старик!
Но иного выхода не было: разговаривать со мной он не захотел, а все эти
слуги, невольники, телохранители и повара... Какая альтернатива? Вас
подводить не хотелось - пришлось красть!
оставалось?
x x x
Багдадскому вору удалось посреди белого дня выкрасть из караван-сарая, на
глазах у десятка свидетелей, настоящего армянского аристократа - задачка
почище египетских пирамид! Даже куда как почище, ибо, благодаря беллетристу
Хэноку и современным ученым, о пирамидах в Гизе мы знаем теперь гораздо
больше. О Багдадском воре известно немногое: личность эпическая, внешность
размытая, подвиги сомнительные, имя окончательно засыпано неумолимыми
песками времени...
товарный вид, перед троицей предстал очень длинный юноша лет девятнадцати, с
печальными глазами спаниеля и далеко выдающимся носом, изогнутым на манер
краснодарского баклажана. Их высочество красовалось в красной черкеске с
газырями, штанах в обтяжку и мягких чувяках на шерстяные носки. Похлопав
себя по бокам, Лев выудил из-за пазухи каракулевую папаху и честно водрузил
на кучерявую голову владельца. Тот уже почти пришел в себя, но явно не
осознавал, где находится, а потому начал с очень глупых вопросов: