кровь. Нельзя обменяться ни единым словом.
водной поверхности, снова взвиваются вверх, ударяясь о гранитный свод. А
что, если свод обрушится? Иной раз молния раскалывается или же принимает
форму огненного шара, который разрывается, как бомба. Разгул стихий как
будто не возрастает; он достиг той высшей степени, какую может вынести
человеческое ухо. Тучи мечут огни; электричество разряжается, не
переставая; тысячи водяных столбов взлетают в воздух и снова падают в
вспененные волны.
плота.
стерта).
столь плотной атмосферы, раз изменявшись, не стать окончательным?
юго-востоку. Мы находимся на расстоянии свыше двухсот лье от острова
Акселя.
предметы, составляющие наш груз. Мы также привязываем и самих себя. Волны
перекатываются через наши головы. За последние три дня нельзя перекинуться
ни единым словом. Открываем рот, шевелим губами, но ни одного внятного
слова не удается произнести: даже если пробуем говорить в самое ухо, и то
ничего не слышим.
сказать: "Мы погибли!" Однако я не уверен в этом.
Мачта и парус мгновенно взлетают а воздух, точно какой-то птеродактиль -
фантастическая птица первых веков.
бомбу, медленно перекатывается с одного места на другое, вскакивает на
мешок с провизией, снова тихонько соскальзывает, подпрыгивает, чуть не
задевает ящик с порохом. О, ужас! Мы взлетим на воздух! Нет, сверкающий
диск катится дальше: приближается к Гансу, который глаз от него не
отрывает, затем к дядюшке; тот бросается на колени, чтобы увернуться от
него; потом ко мне, мертвенно бледному и дрожащему от нестерпимого блеска
и жара; шар вертится около моей ноги; я пытаюсь ногу отдернуть. Но это мне
не удается.
задыхаемся.
железо на плоту: приборы, инструменты, оружие начинают перемещаться и со
звоном ударяются друг о друга; гвозди на моих башмаках плотно пристали к
железной пластинке, вставленной в дерево. Вот почему я не могу отдернуть
ногу!
мгновение, когда шар в своем вращательном движении подбирается уже к
ней...
струями!
плоту, а Ганс по-прежнему сидит за рулем и "извергает огонь", потому что
насквозь пропитан электричеством!
продолжается; молнии сверкают, извиваясь, как клубок змей.
проплыли под Англией, под Ла-Маншем, Францией, а быть может и под всей
Европой!
36
журнала", который мне удалось спасти во время крушения. Буду продолжать
свой рассказ.
я не могу сказать. Я почувствовал, что упал в воду; и если я избежал
смерти, если тело мое не было разбито об острые утесы, то этим я обязан
Гансу, который вытащил меня своей сильной рукой из пучины.
песок, где я очутился рядом с дядюшкой.
разъяренные волны, чтобы спасти что-нибудь из нашего имущества, уцелевшего
от катастрофы. Я не мог говорить; я был разбит от волнения и усталости;
мне понадобился целый час, чтобы прийти в себя.
усилие предвещало конец грозы. Казалось, хляби небесные разверзлись, но мы
укрылись от ливня под выступом скалы. Ганс приготовил обед, до которого я
не дотронулся, потом мы все, измученные трехдневной бессонницей,
погрузились в мучительный сон.
воедино. Не осталось и следов бури. Профессор радостно приветствовал меня,
когда я проснулся. Он был необыкновенно весел.
что я, как обычно, спускаюсь к завтраку, что нынче будет сыграна моя
свадьба с Гретхен?
моим родным городом Гамбургом, под той улицей, где живет самое дорогое для
меня существо! Сорок лье, не более, разделяли бы нас тогда! Но сорок лье
только в вертикальном направлении, сквозь толщу гранита, а в
действительности свыше тысячи лье!
на вопрос дядюшки.
ответить мне, хорошо ли ты спал?
сухим путем и действительно углубимся в недра Земли.
цели!
центра сфероида, и мы или найдем новую дорогу, чтобы вернуться на
поверхность Земли, или же преспокойно пойдем назад по пройденному уже
пути. Надеюсь, что он не закроется за нами.
грандиозного плана?
груза. Впрочем, удостоверимся в этом сами.
тревогу: мне казалось невозможным, чтобы при страшном ударе плота о скалы
наш груз не пошел прахом. Но я ошибался. Подойдя к берегу, я увидел Ганса
среди груды вещей, разложенных по порядку. Дядюшка пожал ему руку с
выражением живейшей благодарности. Этот человек, в своей, возможно
беспримерной, сверхчеловеческой преданности, работал, пока мы спали, и,
рискуя своей жизнью, спас самые ценные предметы.
погибло наше оружие; но в конце концов можно было обойтись и без него!
Запас пороха уцелел во время грозы, а ведь был момент, когда мы, по его
милости, чуть не взлетели на воздух!
от охоты.
остальное! Манометром я могу определять глубину. А без него мы рискуем
прозевать центр Земли и вынырнуть нежданно-негаданно где-нибудь на южном
полушарии.
Белов Вольф
Херберт Фрэнк
Дальский Алекс
Роллинс Джеймс
Никитин Юрий
Шилова Юлия