Чтение 35–й страницы книги ~Башня страха~

— Хоть из-под земли достань! Скажи, он может запросить любую цену. И больше поручений не будет, это последнее.

— Госпожа?

— Я нашла, нашла его, Торго! Случайно наткнулась там, на улице Чар: мы у цели, Торго, осталась самая малость. Но евнух почему-то не разделял ее восторгов.

— Еще три-четыре дня, Торго, — и все станет как раньше. Отчего ж ты такой угрюмый?

— Боюсь, мы привлекаем слишком много внимания…

— Фу! Кругом одни трусливые старые бабы! Приготовь бумагу и перья. Я напишу указания, которые ты передашь Ишабелу. Затем мы испытаем мальчишку, которого требуют Живые, — просто убедимся, что это не последнее воплощение Алы-эх-дин Бейха.

— К чему спешить, госпожа?

— Эйзел придет за ним. Живые не должны заподозрить, что я добилась, чего хотела, собственными силами. Все равно Ишабелу потребуется какое-то время. Только бы увериться, что мы получили желаемое. И тогда — долой , Эйзела, долой Живых! Какой в них прок?

Торго наконец заулыбался.

— Никакого, госпожа. Решительно никакого.

— Так принимайся за дело! Пиши.

Аарон вышел из дому в подавленном настроении. Мысли путались. Он не знал, как относиться к откровениям Рейхи. Аарон готов был принять участие в их с Зуки судьбе, но не во всех этих событиях, в водоворот которых его затягивало против воли. Он становился участником смертельно опасной игры, причем играть приходилось вслепую, без надежды выйти победителем или хотя бы остаться невредимым.

Но что стряслось у бел-Сидека? Аарон никогда не видел у его дома такой суеты.

Вместо того чтобы идти вниз, к гавани, Аарон поднялся выше по холму.

Дверь была открыта. Аарон замялся у порога — он не очень понимал, что ему здесь понадобилось, и не был уверен, что будет желанным гостем.

Бел-Сидек заметил его, подошел, прихрамывая.

— Здравствуй, Аарон.

— Я увидел всех этих людей и подумал… ваш отец?

— Да. Ночью.

— Мне очень жаль. В самом деле жаль.

— Ну, это не было неожиданностью. Может, все к лучшему: смерть избавила его от мук.

— Может быть. Вам не нужна моя помощь? Я мог бы прислать Лейлу и ее мать…

— Нет-нет, Аарон. Мы справимся. Спасибо за предложение.

— Мне очень жаль, — повторил Аарон. — Что ж, пойду, пожалуй, на работу.

— Конечно. Еще раз спасибо. Кстати, Аарон. Жена Насифа не забегала к вам нынче ночью?

— Нет. — Ответ сам собой сорвался с губ Аарона. Он поспешно зашагал прочь, чтоб предотвратить дальнейшие расспросы. Интересно, себя он защищал или Рейху? Только на полпути к порту Аарон спохватился, что ему следовало остаться и вызнать, почему бел-Сидек задал такой вопрос.

Полковник Бруда явился к генералу Кадо доложить о ночном визите вице-полковника бар бел-Абека и застал своего начальника за туалетом.

— А этот Насиф достаточно благоразумен? — спросил Кадо. — Не хотелось бы потерять его. Не стоит ли вывезти его из Кушмарраха, не спрашивая согласия?

— Он полностью владеет собой. И положение его достаточно прочно. Насиф в безопасности, пока Живые не сомневаются, что он у них в руках. Оставим его как есть. Чем черт не шутит, может, они понадеются на свои силы и подпустят его ближе, чем следует.

— Пора идти смотреть, как Сулло перебирается в свое новое загородное жилье, — проворчал Кадо. — Поговорим по дороге. Вы узнали что-нибудь о похищенном ребенке?

— Да. Если не рассматривать это как акцию, направленную специально против нашего человека, похищение очень напоминает ряд подобных преступлений…

Кадо молча, деловито сбегал вниз по лестнице, к своему кабинету, но тут он резко повернулся к Бруде:

— Ряд? Похищение детей?

— Более 30 за последние 6 недель.

— Не обошлось без Живых?

— Сомневаюсь. Лишь немногие из похищенных детей происходят из сколько-нибудь именитых семейств. Не исключено, что сын бел-Абека был украден раньше, чем Живые раскусили его.

— Предположим, Живые знают, кто похитил мальчишку, и, таким образом, имеют возможность демонстрировать его в своих целях.

— Возможно.

Кадо закончил дела в кабинете, и они пошли к выходу.

— Пахнет жареным, Бруда. Расследуйте все хорошенько. Мы не можем закрывать глаза на кражи детей. И я не потерплю человеческих жертвоприношений.

— Я уже работаю над этим, — сэр.

— Хорошо. Стража на месте?

— Да, сэр, охранники готовы сопровождать нас.

— Отлично. Итак, что же вас так взволновало нынче утром?

— Я получил сообщение от Марцеллино — из Агадара. Депешу только что доставили сюда на лодке. Турки, приблизительно две тысячи человек, совершили набег на восточную часть Агадара и движутся в нашу сторону. Они застали солдат врасплох, во время учений, и всех перебили. У Марцеллино осталось войска только-только для защиты стен Агадара.

Кадо сбился с шага.

— Турки? Не дартары? А может, все-таки переодетые дартары?

— Турки. Марцеллино допросил пленного. Они обошли Таки с запада, обогнув дартарские земли, и движутся вперед в полной уверенности, что мы слишком слабы и медлительны, чтобы противостоять им.

Кадо зашагал дальше.

— Значит, турки.

— Да.

— Странно. Не причастен ли к этим выходкам наш друг Фа'тад?

— Что-то я не пойму, сэр. Дартары ненавидят турок — и наоборот.

— Не факт. Турки порой наведываются в Кушмаррах. Чтоб попасть сюда, им надо пересечь дартарские территории, а значит, неизбежно приходится достигать соглашений. Во времена наших прадедов, в первую войну, они были заодно. Против армий Лепидо Кушмаррах использовал наемников из обоих племен. Дважды корабли со смешанными командами из турок и дартар приставали в Тигурии, под самыми стенами Герода. Отец Фа'тада командовал одной из этих высадок.

— Вы уверены, что не принимаете за хитроумный заговор обычную вылазку жадных разбойников?

— Не уверен. Однако этот набег поставил нас перед весьма неприятным выбором.

— Каким именно?

— Послать в Агадар дартар? Прежде всего напрашивается именно такой вариант. Но вдруг они и в самом деле стакнулись с турками? Тогда Фа'тад ограбит страну, заберет все ценное и угонит весь скот к себе в горы. А мы ничегошеньки не сможем поделать — чтоб остановить его, потребуется вывести из Кушмарраха всех геродианских солдат, всех до единого.

Другой вариант: мы посылаем в Агадар один из здешних легионов. Но тогда силы Фа'тада и Герода в Кушмаррахе сровняются. Он сможет напасть на нас и с полным основанием надеяться, что это послужит сигналом к восстанию. Дартары уйдут в тень, предоставив кушмарраханам и геродианам перегрызать друг другу глотки, а сами преспокойно воспользуются суматохой и поживятся за наш счет.

Если же мы вообще ничего не предпримем и будем просто дожидаться, когда турки отправятся восвояси, не избежать неприятностей с населением побережья: ведь мы нарушим свое обещание и не защитим ни людей, ни имущество их.

Кадо и Бруда приближались к акрополю, залитому лучами заходящего солнца. Впереди шла колонна дартар — они вышли из Хара и направлялись к Шу.

Кадо в который раз принялся было гадать, что затеял Фа'тад, но бросил — Бруда все разузнает и доложит ему.

— Выходит, мы попали в зависимость от прихотей выжившего из ума шального старикашки? — заговорил Бруда.

— Мы вынуждены доверять ему, не важно, достоин он доверия или нет. И надеяться, что без веских оснований, как то было в последний раз, он не изменит нам.

Они подошли к Резиденции, почти незаметной в тени нависшей над ней крепости. Кадо вздрогнул. В этом месте ему до сих пор каждый раз становилось жутковато.

— Вчера Фа'тад начал перегонять стада на юг, — сказал Бруда.

Кадо наблюдал за армией слуг Сулло, которые грузили вещи на телеги и возы.

— Что ж, сейчас самое время, — заметил он. Подкатила запряженная осликом тележка, на нее был погружен большой коричневого цвета сундук. Молодой возница нашел в караване свободное место, ловко занял его и отошел куда-то — видимо, переговорить о чем-то с товарищами.

— Самое время, — согласился Бруда.

— Следовательно, мы не можем рассматривать это как дурной знак. Даже если он действительно таковым является.

— Вы правы.

— А вот и Сулло. Я рассчитал точно.

Кадо как раз остановился у подножия лестницы, ведущей к входу в резиденцию, а сияющий Сулло появился на вершине ее. Новый градоначальник медленно сходил вниз во всем своем грузном великолепии с таким видом, словно нес людям благословение Господне. Он бурно приветствовал Кадо. Челядь суетилась вокруг, стремясь выслужиться перед хозяином.

Взгляд Сулло упал на запряженную осликом тележку.

— Это что такое? — спросил он одного из сопровождающих. Тот пожал плечами.