они есть, так что наши соратники могут видеть их, даже когда те не прибегают
к магии.
подтвердил...
тяга к волшебству в ней. Интересно, а уж не знает ли мальчишка столько же,
сколько и он сам?
пристяжной действительно слегка хромал, но повода для беспокойства,
казалось, не было.
отца, и устремил взор на лошадей перед собой.
отправитесь сами, чтобы проверить, правду ли я сказал. Если же я скажу, что
идти придется вам, тогда вы непременно пошлете меня.
поднять его правую ногу. Более или менее очистив копыто, Шанди обнаружил,
что в подкове действительно застрял камень. Когда он пришлепал обратно к
повозке, был по уши заляпан грязью. Императору показалось, будто он заметил
хитрый блеск в серых глазах, унаследованных Гэтом от предков-фавнов. Уж не
заставили ли его таким образом выполнить то, что, несомненно, входило в
обязанности подростка?
издаваемые колесами, повозка вновь двинулась вперед. Шанди надеялся, что
дварфы подумали о каком-нибудь сухом месте, где можно остановиться на
ночлег. А то чего доброго разобьют лагерь в местечке похуже этого.
каждое отдельное заклятье преданности так уж незыблемо. И если мы - я имею в
виду поддерживающих нас волшебников - сможем загнать в угол одного из
участников Сговора, то совместными усилиями сумеем его освободить. Возможно,
Сговор ничего не заподозрит. Чародей Распнекс сказал, что он скорее
пожертвует на нужды церкви свои серебряные доспехи, сэр, но все же и он
допускает такую возможность.
позабавила эта мысль, высказанная на едином дыхании.
Крибуре, где мы встречались с Птицей Смерти и генералом... Тогда можно было
бы действовать без опаски, ведь правда?
написать им письмо?
подростка к тому же и неожиданно хладнокровный. - Я действительно написал
письма халифу Азаку. Возможно, попробовал бы и в Двонише поступить так же,
если бы вихрь событий не увлек меня за собой. А дварфы почти такие же
упрямцы, как фавны... Что случилось?
много значит для него, особенно сейчас.
Шанди. Это не было похоже на извинение! Неужели его всерьез задело то, что
он с ног до головы перемазался в грязи?
его. На дварфов может произвести впечатление и то, что сам император просит
их о помощи, но и в темницу они конечно же тоже могут меня бросить. Мы даже
подумывали, не взять ли нам с собой твою мать. Краснегар не просто находится
по соседству, это суверенное государство. Таков наш план, и мы знаем:
выполнить его - все равно что побрить льва. Если тебе в голову придет идея
получше, я с удовольствием ее выслушаю. Гэт немного подумал.
случае, скоротали время.
4
тоже хватало печалей: Кейди увезли гоблины, Рэп пропадает неизвестно где и
почему-то не может подать о себе весточку с помощью волшебного свитка,
собственное королевство заброшено... На фоне этих забот мысль о том, что им
с сыном грозит смертельная опасность, отходила все дальше на задний план. И
все же Инос была в курсе всех проблем. Это странное путешествие очень
сблизило ее с Гэтом, и вскоре она уже знала подробности его беседы с
императором. Впрочем, ничего нового королева для себя не открыла.
Единственная женщина в компании, она занимала особое положение, ведь вряд ли
найдется мужчина - все равно какой он расы, - готовый отказать себе в
удовольствии хоть изредка поболтать с хорошенькой женщиной. Как и Шанди,
Инос коротала время в беседах с волшебниками дварфами Вирэксом и Фрацкром,
гоблином Загонщиком Луны и Чародеем Распнексом. Второй гоблин, Прыгун Через
Лужи - самый юный в компании, - был всего лишь магом, но своего рода
уникумом: гоблин, обладающий чувством юмора. Он рассказал Инос больше, чем,
вероятно, сам понимал. К тому же она, пожалуй единственная из всех
непосвященных, видела магическое пространство, так как Рэп однажды, еще
будучи полубогом, взял ее туда. О волшебстве Инос знала столько же, сколько
и император, и не могла допустить, чтобы Гэта использовали в качестве
приманки.
Между ними не возникло настоящей близости, да это было и невозможно из-за
взаимных обязательств двух монархов. Инос восхищалась выдержкой императора,
но, по ее мнению, именно эта выдержка делала его слишком холодным и
бесстрастным. Ее больно задевало нежелание Шанди обсуждать с ней дела. Она
знала, что пренебрежение способностями женщин у джиннов доходило до абсурда,
а у гоблинов те вообще жили на положении рабынь, но для импов это было не
характерно. И уж конечно от самого императора она могла ожидать лучшего
отношения. Мысль о том, что знаменитый воин просто побаивается женщин, не
приходила ей в голову.
реке, которая вздулась и разлилась по долине грязным озером, на поверхности
которого плавали льдины, стволы смытых с берега деревьев, многочисленные
низенькие баржи и парусные лодки, под натиском воды выбравшиеся из сараев,
куда их определили на зиму. Вблизи столицы чаще стали встречаться небольшие
города - залитые водой и пропахшие илом. По ночам небо освещало зарево от
литейных цехов, а серые от дыма дни наполнял шум мельниц, грохот колес и
скрежет мастерских. Страна дварфов была уродливой, лишенной какого-либо
очарования и такой же скучной, как ее обитатели - бездушные, занятые делом и
извлечением выгоды.
Двонише же весна начиналась с комариного нашествия. Инос до смерти надоело
жить в шатре. Здравый смысл подсказывал, что путешественникам удобнее
останавливаться в домах и других зданиях, то и дело попадавшихся им на пути,
но сержант Гирфар упорно приказывал каждую ночь разбивать лагерь. Вероятно,
хозяева-дварфы требовали платы за постой, а путешественники-дварфы не желали
раскошелиться. Но как бы там ни было, грязь, комарье и походные шатры -
отвратительное сочетание.
вооруженных охранников сменили. Старый Вирэкс отправился навестить свою
семью, обещая позже догнать обоз. Мрачные правительственные чиновники
явились принять добычу и занимались подсчетами даже во время движения.
находится в Гваркиарге, столице Двониша. Зто известие не произвело на нее
впечатления. Утопающая в грязи дорога протискивалась между бесконечными
рядами каменных домов, двери которых открывались прямо на улицу, - не было