грудки, чтобы плавно опустить его обратно на гусеницу. Вид у него
теперь совсем не антитеррористический - челюсть отвисла, глаза один в
другой заглядывают. Медленно сажусь на снег. Откидываюсь на спину. И
небрежно так уезжаю вниз. Головой вперед.
молодой и красивый, шкандыбает на костылях. Со смущенной улыбкой
настоящего героя, который слегка переборщил насчет героизма. Так я на
всю жизнь запомнил, что по каменистым склонам Чегета не стоит кататься
на надувном матрасе. Особенно в большой теплой поддатой компании, под
весом которой матрас запросто разносит до первой космической скорости.
не отвратил меня от катания безо всяких технических приспособлений по
свежезалитому желобу санной трассы. Причем тоже целой бандой - сели на
лед, ухватились друг за дружку, изображая бобслейный экипаж,
толкнулись, и вперед. Правда, уже через несколько секунд группу
раскидало - сказалась разница в весе, - но от этого стало только
веселее. Трассу залили от силы метров на сто, и тормозили мы в сугроб,
вполне безопасно и очень смешно. Только откопаешься, встанешь на ноги,
тут сзади прилетает с радостным визгом очередной каскадер и бьет тебя
под коленки... Отец в развлечении участия не принимал - уже слегка
обрюзгший, но все еще весьма импозантный, он сидел на краю желоба,
легкомысленно болтая ногами, и нес ответственность за чайник водки, из
которого всем желающим наливал в предусмотрительно захваченные кружки.
В небе висела яркая луна, и петля санной трассы с расставленными
вокруг авангардными светильниками на высоких столбах выглядела
совершенно нереально - ни дать, ни взять, марсианский пейзаж.
э-э... устройства опробовать так и не рискнул. Особенно те алюминиевые
сани с поворотными лыжами спереди, про которые мне сказали, что им,
во-первых, уже полста лет, а во-вторых, за этот срок на них было
сломано четыре ноги и два ребра, вывихнуто минимум пять рук, и выбито
- совершенно точно, - двадцать шесть зубов. При том, что вместо руля
на санях вполне мудро использовалось свободно болтающееся откидное
кольцо. Тут-то я и подумал - а обо что же тогда выбивались зубы? - и
от поездки на чересчур легендированной штуковине отказался. Зато
накатался вдоволь на "джеке" - это такой, как его называют знающие
люди, "остеохондрозный аппарат". Сиденье как у табуретки, под ней две
ручки чтобы держаться, вниз уходит "нога" - пилон, заканчивающийся
короткой узкой лыжей. Обуваешь что-нибудь со скользкой подошвой,
садишься - и покатил вниз на трех точках. Забавный прибор, на гладком
склоне чувствуешь себя просто здорово, но скакать по буграм не
советую, особенно если носите вставные зубы и контактные линзы. А то,
неровен час, обнаружите эти самые линзы в зубах, причем зубы окажутся
совсем не во рту, а в противоположной, мягко говоря, стороне
организма.
ушибательно. И весьма познавательно. Я, например, четко уяснил, что
вопрос "на чем спускаться с горы" в принципе некорректен. Он так же
глуп, как возникающие иногда споры между горнолыжниками и
сноубордистами. Горные лыжи - венец творения, они вывезут тебя куда
надо при любой погоде, на любом рельефе и по любому снегу, только
научись. Но в целом ряде случаев "доска" и покатится легче, и доставит
гораздо больше удовольствия. Так что определяться в первую очередь
нужно не с тем, на чем ехать, а зачем это делать. Зачастую главная
проблема - стоит ли ехать вообще в таком состоянии, или лучше сначала
подумать (варианты: немного состариться, зайти к психиатру, наконец -
протрезветь). Ну, а если неймется, тогда хватай что угодно, хоть кусок
полиэтилена, и дуй. На элементарном пакете из супермаркета запросто
отбиваются почки и дробится крестец.
С тобоггана[8] можно красиво улететь. Корытце пластиковое в форме
саней хорошо раскокать вдребезги. Но это все специальные устройства,
сконструированные именно для разгона сверху вниз с туманными
последствиями. А без них - слабо?!
Накидываешь колпак, ложишься головой к склону, толкаешься разок ногами
- и почесал. А когда скорость достигает такой величины, что становится
жутковато, и малейший бугорок запросто переломит тебе спину (и от
осознания этого становится вообще страшно) - резким движением
закручиваешь себя поперек горы. Закрываешь лицо согнутыми в локтях
руками и начинаешь кувыркаться. Рано или поздно тебя развернет, и ты
остановишься. Сядешь, помотаешь головой - кровь бурлит, очевидцы
крутят пальцами у виска, - красотища! В детстве я обожал такие
выкрутасы. Пока однажды у меня не задралась перчатка, и на очередном
кувырке мне не сняло, будто напильником, кожу с правого запястья. В
принципе оказалось не больно. Но розовое пятно на руке исчезло
полностью только лет через пять.
вспоминается за долю секунды. Я шпарю со свистом по обочине трассы
"браво", и неожиданно глубокая колея ратрака в мягком снегу работает
не хуже бобслейного желоба. Наверху карикатурно скачет и размахивает
оружием бедненький-несчастненький околпаченный спецназ. Бьюсь об
заклад, такими кретинами их никто еще не выставлял. Некому меня
перехватить, и не на чем догнать. Прямо из рук властей уезжаю в теплые
объятья прессы. Вот и дождались телевизионщики еще одной сенсации.
"Браво" не подарок, мало что от меня останется к концу горы, но уж
говорить-то оно сможет, это я обеспечу. И проорать на всю планету
"Спасите, помогите!" успею. И еще "Дитрих - козел!". Интересно, какая
у него сейчас физиономия. Если очухался, конечно.
за ним такой рельефчик, преодолеть который на пузе чистой воды
самоубийство. Даже по утоптанному ратраком краешку. Но мне придется
ехать именно здесь и именно таким образом, уже носом вперед, на локтях
и животе. И так работать телом, чтобы ни на одном бугорке меня не
подбросило. Иначе капут, зашибусь и посыплюсь неуправляемо, с резким
набором скорости. Хороший будет заголовок в новостях: "К нам с горы
скатился труп"... Я отчаянно торможу каблуками, намертво зажимаю края
рукавов в кулаках, переворачиваюсь, выгибаю спину, встаю на локти.
Вижу, куда еду. С легкой горечью отмечаю, что на лыжах это было бы
просто развлечение. Вспоминаю Илюхино любимое "Дерзайте, психи, вам
положено!". Надо же, а я ведь его, дурака, кажется, простил... Снова
торможу, на этот раз всем, чем можно. Полный рот снега. Почти белое
солнце прямо в глаза.
под горой - вот оно. Мой финиш на сегодня. Далековато. Краем сознания
удивляюсь: а чего это не страшно мне? А вот не страшно. Нормальная
рабочая обстановка. Я всего лишь решаю типично горнолыжную задачу в
условиях жесткого ограничения средств - ни лыж тебе, ни даже очков.
Без очков плохо.
тронулся рассудком... ой!.. ай!.. - но факт остается фактом: еду.
Удираю. На данный момент это... мама!.. главное.
поворот - а ничего, получается ведь! Лишь бы силенок хватило. И крайне
желательно удержаться в колее. Выпасть из нее на гору еще куда ни шло.
Вот укувыркаться в лес по дрова... вау!.. это уже будет настоящий
экстрим. В лучших традициях - то березкой по балде, то рябиной по...
У-упс! Слушай, Поль, если ты из сегодняшней передряги выберешься,
подумай - не пора ли тебе со всем этим завязывать?
Переквалифицироваться, так сказать, а? Хотя бы из тех, которые сверху
вниз - в те, которые снизу вверх? А то ведь так и будешь до конца
своих дней э-э... Катиться, да.
меня промеж лопаток. Прямо в злосчастный десятый позвонок...
сильно отдает в сердце. Я встаю на четвереньки и принимаюсь кусать
воздух - подушка давно упала на пол, вцепиться зубами не во что,
остается только сквозь них рычать. Не от боли, скорее от обиды на весь
белый свет. Я потный, злой, расстроенный, и больше мне сегодня не
заснуть. Протягиваю руку - она слегка дрожит, - выдергиваю из
зарядника телефон. Как и следовало ожидать, шесть утра. Ну почему не
восемь, а?! За что?!
кнопки, вызываю локальный метеопрогноз. Так и есть, давление падает.
Впору менять фамилию на Барометр. Сползаю с кровати, медленно ковыляю
к окну, раздергиваю шторы. Конечно, это Валь д'Изер. Во-он там, отсюда
видно, разбиты трассы Кубка Мира. Вчера ребята откатали скоростной.
Упаковали награды, собрали вещички, дали пресс-конференцию и
отправились дальше, к следующей горе. А я за ними не поехал. Мне
теперь в другую сторону. Смонтировал репортаж, передал его в
штаб-квартиру и завалился спать, отдохнуть перед дорогой. Ничего себе
отдохнул... Ладно, справлюсь. Приеду домой, там все будет по-другому.
Рядом с Кристин мне никогда не снятся кошмары. Даже если спина болит.
Крис позвонила шефу нашего отдела и сказала - если не отпустишь Поля
хотя бы за месяц до, я твоей жене пожалуюсь. Выходка на мой взгляд
довольно грубая и совсем не европейская. Откуда у девочки взялись
такие манеры, понять не могу. Зато шеф, который уже трижды отец, и
знает, что с беременными женщинами шутки плохи, уяснил все и сразу.
Нортон Андрэ
Шилова Юлия
Маккэфри Энн
Акунин Борис
Шилова Юлия
Перумов Ник