Чтение 35–й страницы книги ~Все под контролем~

предложенной вами операции с картинами Ван Гога попросту не обойтись.

- Значит, вы полностью исключаете подобную возможность?

- Как бы мне ни хотелось вас обнадежить... - Марин скорбно развел
руками. - Скорее всего, вы имеете дело с безупречно сработанными
подделками.

- Наверное, никто сильнее нас не желает, чтобы эти картины оказались
подделками, - обреченно вздохнул Фрост.

- В таком случае взгляните на дело с другой стороны, - предложил
Марин. - Человечество обрело восемь новых картин Ван Гога...

- Семь, - автоматически поправил его Фрост.

- Да, - быстро кивнул Марин. - Семь новых, прежде никому не известных
картин Ван Гога! Это же прекрасно!

- Что ж, человечество может ликовать.

- Кстати, Марин, - направил указательный палец на заключенного
Малявин. - Вы сказали, что могли бы и сами осуществить такую операцию.

- Но при этом добавил, что никогда бы не взялся за нее, - возразил
Марин. - Это не мой стиль.

- А для чего здесь это? - Малявин снял с полки и продемонстрировал
солидный том под названием "Жизнь Ван Гога".

- Моя любимая книга, - спокойно ответил Марин. - Я ее часто
перечитываю.

- А это? - Малявин протянул заключенному другую книгу,
"Русско-голландский разговорник".

- Ну и что? - пожал плечами Марин. - От скуки чем только не
займешься. Я вот решил заняться иностранными языками.

- Не проще ли пройти гипнокурс?

- Только не в зоне безвременья, - усмехнувшись, покачал головой
Марин.

- Почему именно голландский?

- А почему бы и нет? Хотя бы потому, что Ван Гог был голландцем.
Возможно, в будущем я совершу путешествие в прошлое, ради того, чтобы
встретиться и поговорить с ним.

- Для изучения иностранных языков больше подходят самоучители, а не
разговорники.

- Послушайте, инспектор, - устало произнес Марин. - В чем,
собственно, вы меня обвиняете? В том, что, находясь в зоне безвременья,
я каким-то образом сумел закрутить аферу, с которой вы никак не можете
разобраться? Вам не кажется, что подобное предположение попросту смешно?

- Нет-нет, Марин, - протестующе взмахнул рукой Малявин. - Я вовсе не
собираюсь выдвигать против вас какое-либо обвинение. Мне просто
показалась занятной подобная цепь совпадений: невесть откуда появившиеся
доселе неизвестные картины Ван Гога, "Жизнь Ван Гога" у вас на полке,
этот "Русско-голландский разговорник" и плюс ко всему ваше внезапное
увлечение живописью.

Малявин сделал жест рукой в сторону мольберта с накинутым на него
покровом.

- Ну, я давно мечтал попробовать себя в живописи, - польщенный тем,
что на его увлечение обратили внимание, Марин улыбнулся. - Раньше у меня
на это просто не хватало времени. Зато сейчас - сколько угодно, - Марин
не спеша поднялся на ноги. - Должен вам заметить, господа, зона
безвременья - идеальное место для творчества. Во-первых, никто и ничто
не отвлекает от работы. А во-вторых, пребывание в зоне безвременья
продлевает творческое долголетие. Будь я настоящим художником или
писателем, так непременно совершал бы какие-нибудь мелкие
правонарушения, чтобы на время исчезать в зоне безвременья, а затем
вновь появляться перед поклонниками своего таланта с новым шедевром в
руках. И, что так же немаловажно, - почти непостаревшим. Насладился
вволю славой - и снова ушел в зону безвременья, чтобы полностью отдаться
творчеству.

Марин подошел к мольберту, рядом с которым стояли, прислоненные одна
к другой, несколько картин.

- Не желаете взглянуть? - предложил он, положив руку на край одной из
картин.

Отказаться было бы неудобно, и Малявин коротко кивнул.

Поднявшись со своего места, подошел к ним и Фрост, которого, похоже,
всерьез заинтересовали результаты творческого самовыражения Марина.

Прежде чем показать картины, Марин счел необходимым сделать небольшое
пояснение:

- В своих работах я отдаю предпочтение традициям чистого
абстракционизма начала XX века. На мой взгляд, это направление в
живописи, хотя, быть может, и не самое простое в плане восприятия, тем
не менее позволяет автору наиболее адекватно выразить идею, заставившую
его взяться за кисть. Названия своим работам я не даю, поскольку, как
мне кажется, зритель должен воспринимать каждую из них непосредственно
такой, какая она есть, а не пытаться выискивать смысл, опираясь на
зачастую абсолютно ничего не значащее сочетание слов. Итак...

Марин развернул в сторону зрителей первую картину.

Фрост как истинный ценитель приложил указательный палец к подбородку
и склонил голову к плечу. Малявин просто почесал затылок.

Работа была выполнена в масле. На абсолютно черном фоне было
изображено несколько кривых, небрежно намалеванных белых кругов. Краска
была наложена густым слоем, настолько неумело и небрежно, что если бы
картина лежала горизонтально, то поверхность ее легко можно было принять
за макет участка местности, расположенного где-нибудь на темной стороне
Луны.

- Ну как? - нетерпеливо спросил Марин.

- Что-то мне это напоминает... - неуверенно пробормотал Малявин.

Фрост молча повел подбородком сверху вниз. Марин быстро убрал картину
с кругами и поставил на ее место другую, которая отличалась от первой
только тем, что фон у нее был ярко-оранжевый, а вместо кругов были
нарисованы какие-то зеленые спирали, похожие на побеги бобовых культур.
Затем последовали три картины, состоящие из накладывающихся друг на
друга разноцветных мазков и клякс, напоминающих увеличенные варианты
карточек, которые показывает своим пациентам психиатр, предлагая
угадать, что на них нарисовано.

- Это, конечно же, любительские работы, - смущенно произнес Марин,
выставляя на суд зрителей очередную картину, на которой, судя по всему,
был изображен пожар на солнце.

- Что-то в этом есть, - попытался подбодрить начинающего художника
Фрост.

- По крайней мере, красок вы не пожалели, - сказал единственное, что
пришло в голову, Малявин.

Фрост осуждающе посмотрел на напарника. Чтобы хоть как-то сгладить
неловкость от не в меру откровенного замечания коллеги, Фрост указал на
мольберт и спросил:

- А здесь что?

- Эта работа пока еще не закончена, - ответил Марин. - Мне не
хотелось бы показывать ее в таком виде. Но, если вы желаете...

Он подошел к мольберту и сдернул с него покров.

Если можно говорить о стиле, присущем Марину-художнику, то стоящая на
мольберте картина соответствовала ему на все сто десять процентов.

Фрост подошел поближе и, наклонившись вперед, внимательно посмотрел
на левый нижний угол картины.

- Это место вам особенно удалось, - сказал он художнику, указав на
темно-пурпурное пятно.

Марин польщенно улыбнулся и с благодарностью наклонил голову.

- Если вы не возражаете, я хотел бы подарить вам одну из своих работ,
- предложил он Фросту.

Живо представив себе, как будет выглядеть его напарник, выходящий из
камеры перехода, а затем идущий по длинным коридорам Департамента с
одним из ужасающих полотен Марина в руках, Малявин быстро заслонил
коллегу грудью.

- Нет-нет, в другой раз... Нам еще предстоит нанести пару визитов...

Не давая возможности Фросту что-либо возразить, Малявин нажал кнопку
вызова на браслете.

В ту же секунду слева от них материализовалась дверь камеры перехода.

- Ну что ж, - с явным разочарованием, но в то же время проявляя
деликатность и понимание, улыбнулся Марин. - Был рад с вами
познакомиться.

Глава 11

- Ьы обратил внимание на то, что все свои картины Марин покрыл
стабилизирующим составом? - насмешливо заметил Малявин, когда, покинув
камеру перехода и сдав браслеты охраннику, они с Фростом вышли в
коридор. - Должно быть, надеется, что потомки его оценят.

- Все, кроме последней, - Фрост показал напарнику испачканный краской
рукав. - Новый пиджак. Третий раз надел... Жена дома убьет...

Остановившись возле окна, Малявин поставил на подоконник свой кейс. С
видом мага, совершающего наиболее сложный трюк из своего репертуара, он
поднял крышку кейса и продемонстрировал герметичную пластиковую упаковку
с мелкопористым гигроскопичным фильтром, предназначенным для сбора
микрообразцов. Приложив фильтр к пятну на рукаве Фроста, он на пару
секунд крепко прижал его. После того как фильтр был удален, на
светлосерой материи не осталось даже следа краски.

- Чудеса современной науки! - победоносно улыбнулся Малявин. После
чего с укоризной произнес:

- Между прочим, истратил на тебя единицу дорогостоящего материала.
Теперь, чтобы не оплачивать фильтр из собственного кармана, придется
сдать его на исследование.