это еще ничего. А на второй... смотреть невозможно! Вот сейчас мы никого не
синтезируем, и Близнец в полном ажуре. И метеослужба не пропадет, и курьеры
заикаться не будут. Через неделю посмотрим, чего они там достигли.
махнул рукой и пошел обратно к компьютерам.
Близнеце.
оглядел мониторы.
шатающийся стульчик.
объяснишь. Я цикле на двадцатом только врубился. Он постоянно в Близнеце
возникает, этот старичок. В общем, система создает бога.
Это не субъект физического мира, это чистая идея. Вот как Западная
Австралия. Есть она, нет ее - неважно. Если считать, что есть, то она
материализуется - в тех же фотографиях или рассказах туристов. Она
существует для того, кто ее признает. Но Запад - кусок суши. А бог - это
нравственный закон, воплощенный в личности. Не веришь в бога-и живешь без
бога. Веришь - видишь его во всем. Почитаешь на досуге, я в библиотеке нашел
кое-что. Короче говоря, бог - это некая высшая сила, принципиально
непознаваемая; То, к чему человек стремится, но никогда не достигнет. И вот
эту личность система строит - раз за разом.
понять-то не в состоянии. А уж принять тем более. Система привыкла
контролировать мир и сама же творит то, что должно стоять выше нее.
сети, а как о боге. Не зная толком, что это такое. По мысли Близнеца, бог -
это постижение истины. На самом деле, бог - это путь к ней. Бесконечный
путь. Она этого не понимает, она железная. Подослала к вам фигляра
какого-то, фокусника. Много тумана и пара трюков. Она же, система, команды и
путала, шаги местами меняла. Книжку дурацкую подкинула... Как ты от этого
всего не спятил! И с дипломами твоими... жалко, по электротехнике не нашлось
ничего. Я хотел...
Егор посмотрел на окровавленную трубу и брезгливо отбросил ее в сторону.
станцией помог. Чтоб сеть не отключалась, чтоб ты успел. Недели тебе не
хватало?
веером расплывались среди чешуи.
Егор. - Ты мне ее через странника передал, и все остальное через него - тоже
ты. Система должна стремиться к стабильности. Зачем ей бог, если она тупая и
железная? Зачем ей принципиально непознаваемая высшая сила, если она и так
всесильна - в своем мире? Это не ей нужно было, а тебе. Только ты не
создавал, а рушил...
сжалится и простит, пригнул ему голову.
или кого-то - это свойство человеческое, - продолжал Егор, удерживая лицо
Андрея под водой. Жилка на его горле вздрагивала все реже и все слабее. - Ты
и сам, кажется, на это не способен. Нравственный закон ты искал? Для себя?
Или для нас? Кнопки давить тебе уже недостаточно было? ?Илларион не хочет
жить?... Город Веселки, улица Тополиная. Зачем ты его убил, скотина? Ведь
это же твоими командами фирма занималась. Они потому и расшифровывались
легко, что человеком написаны. Одни кнопки уже не устраивали? Хотелось, чтоб
тебя лично знали: есть такой Андрей, на нем двое порток, он год не мылся, и
еще он правит миром...
профиль. Жилка уже не прощупывалась.
мелкие рыбьи частички, и от этого она казалась седой.
Карандаш и проволоку он разыскивал дольше - пока не заглянул в один из
ящиков стола.
десять и наконец написал:
тело на плечо. Без одежды оно весило бы меньше, но раздевать покойника Егор
себе не позволил - даже такого.
и направился по коридору.
пришлось сделать перерыв. Сердце ухало и опережало само себя. Воздух точно
разбавили - сколько Егор не втягивал, все было мало.
откашливаясь.
на другое плечо.
так, словно шел не вниз, а вверх. Для того чтоб себя отвлечь, он несколько
раз принимался их считать, но на десятом неизменно прекращал. Так было еще
хуже.
вот вставать было все труднее.
землей. Егор снимал с себя тело! выходил в холлы - в них по-прежнему были
окна.
отключиться. Егор вместе с Андреем завалился на бок. Сколько он так
пролежал, сказать было трудно. Ему даже почудилось, что он успел вздремнуть.
дверей без всякой автоматики. От крыльца уходила засыпанная, но все же
различимая дорожка. Вдоль стены дунул пронзительный ветер, и Егор испытал
какое-то странное ощущение - лицо и кисти рук защипало, а в ступнях ив
макушке появилась ломота. Особенно страдали уши. Они готовы были отвалиться,
и Егор прижал их ладонями.
себя что-нибудь еще... Вот он какой, мороз... . Егор похлопал Андрея по
ногам и взвыл от досады - таблички не было. Он принялся судорожно
вспоминать, на каком этаже видел ее последний раз, но пройденный путь
смешивался в сплошное изнеможение. Память отказывалась сортировать ступени
на верхние и нижние, в ней осталась лишь постоянная нехватка кислорода и
бьющее по вискам эхо.
углом, валялась на полпути ко второму этажу. Егор не обрадовался -
радоваться он был уже не способен.
из музея - там тоже была зима, ночь и луна. Он подозревал, что спутник
приукрасили, но сейчас убедился: это и вправду смахивало на печальный лик.
дома и деревья без листьев. Да, на картине они тоже были без листьев.
Видимо, особая земная порода.
подошвами приятно поскрипывал снег. Ветер стих, и Егор незаметно
приноровился к холоду. Не то чтобы перестал его чувствовать, просто научился
терпеть. Как зной.
предшественника. В городе хоронить не положено, но сам Андрей вряд ли мог
перенести труп дальше. Он ведь тоже был один.
слоем белого пуха лежала твердая, утрамбованная масса, и это также было
открытием. Егор представлял снег липким - иначе как из него лепили?
часа два, Егор расковырял древком довольно глубокую яму. К тому же в
процессе копания образовалось множество плоских глыб - ими он планировал
накрыть тело.
симметричный холмик. Андрей такого отношения не заслуживал. Сам он, судя по
всему, обошелся с предшественником куда хуже.
палку с картонкой. И только после этого понял, насколько же он замерз. В
стене темнел второй проход, через него было как будто быстрее, и Егор
свернул направо.
Круз Андрей
Каргалов Вадим
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Лукин Евгений
Роллинс Джеймс