сказал Джинн. - Твои люди почти так же уязвимы, как и прежде. А
бессмертия вообще не существует, ни для кого. Даже для тебя, Владыка.
Иногда смерть можно отсрочить, но ее нельзя отменить.
Уже совсем темно, а эти развалины не кажутся мне идеальным местом для
ночлега... Но наверное, сначала следует похоронить наших мертвых. Ты
справишься с этой неприятной работой, дружище?
какому обряду я должен их похоронить?
единственное чудо, которое живые могут сделать для мертвых. Разведи
большой костер на развалинах храма, и пусть пламя будет безжалостным и
жадным. Пусть искры погребального костра пляшут среди звезд, пока не
угаснут, а когда умрет и огонь, утренний ветер сам смешает пепел с
песком, и тогда у смерти не останется ничего от ее богатой добычи, и
она уйдет с пустыми руками... - Я смущенно осекся, поскольку сам не
ожидал от себя такой неуместной лирической импровизации.
печальной - и, кажется, немного насмешливой.
последствий. Я очень вовремя остановился: уже после того, как
старательно соскреб защитный слой сала с собственного сердца, но
прежде, чем завел себе милую привычку заливать мировую скорбь дешевым
вином и выть на злодейку луну, поскольку "меня никто не любит".
Анатоль понимающе покивал. Мы немного полюбовались на оранжевое пламя,
медленно разгорающееся в темноте - неутомимый Джинн уже взялся за дело
- и поехали дальше. Наше войско следовало за нами, скорее
вдохновленное, чем напуганное, преисполненное восхищения перед моим
могуществом - ну да, им-то я не удосужился объяснить, что не являюсь
ни богом, ни дьяволом! - молчаливое, бесстрашное, равнодушное к
смерти: я затылком чувствовал их настроение, и оно немного пугало меня
самого...
был не слишком уверен, что моей армии действительно требуется какой-то
там отдых, вполне могло оказаться, что эти ребята способны идти за
мной не останавливаясь и даже не требуя воды и пищи. Но я никак не мог
отделаться от мысли, что там, позади, идут нормальные живые люди,
пусть даже восставшие из мертвых - какая, к черту, разница?! - и среди
них наверняка попадаются такие же симпатичные ребята, как мои
"генералы", просто у меня не было времени познакомиться с ними
поближе... Во всяком случае, мне было приятно думать, что они, как и
я, любят спокойно посидеть у костра рядом с новыми - а возможно, и
старыми - приятелями, болтая о какой-нибудь милой чепухе за чашкой
чая, или чего-нибудь покрепче... Наверное, из меня получился самый
наивный предводитель "темных сил" всех времен: мир катился в
тартарары, а я прилагал все усилия, чтобы путь армии воскресших
мертвецов к месту последней битвы хоть немного смахивал на
затянувшуюся поездку за город с непременным пикником и продолжительным
бестолковым трепом обо всем на свете...
Заботливый Джинн протянул мне чашечку с кофе. Я обрадовался, вдохнул
его густой аромат и с удивлением отодвинул чашку.
моими милыми маленькими дурными привычками? И что, интересно, я без
них буду делать?!
тоже не вызывают у меня никакого энтузиазма, скорее наоборот. Да и не
хотелось мне ни есть, ни курить, ни даже спать. Вообще-то очень
удобно, но я начал нервничать: мой разум во весь голос орал, что со
мной "не все в порядке". Тоже мне новость, конечно...
пожаловался я Джинну.
Владыка. - Спокойно сказал он. - Когда-то ты прекрасно обходился без
сна и еды - я уже не говорю обо всем остальном! - просто потому, что
не знал, что существуют такие вещи как сон и еда... или тебе не было
до них дела.
Мне страшно.
страха...
называешь "владыкой", только и ждет удачного момента, чтобы сожрать
меня с потрохами и остаться на хозяйстве. - Пожаловался я.
тебя не "сожрет", даже если очень попросишь... Ты весьма забавно это
себе представляешь! Послушать тебя, так выходит, что есть ты сам, и
есть кто-то еще - могущественный чужак, претендующий на то, чтобы
занять твое тело. Но ты - это только ты, Владыка, и изменить сей факт
невозможно. - Отточенным движением старого фокусника Джинн извлек из
воздуха колоду карт и помахал ею перед моим носом. - Эту колоду карт
можно перетасовать так, что сойдется самый сложный пасьянс, а можно -
так, что не сойдется даже самый простой. Но колода-то всегда одна и та
же: четыре масти и пятьдесят две карты. Если что и изменится так это
их порядок. Можешь считать, что ты - такая же колода карт, и как раз
сейчас тебя тасует очень хороший шулер, вот и все.
Слабо улыбнулся я. - Ты здорово все объяснил, но мне все равно
страшно... Наверное ты прав, дружище, и это пройдет, но какое мне дело
до этого светлого будущего, если здесь и сейчас - невыносимо!
темнице, нередко боятся выходить на свободу. У тебя тот самый случай,
Владыка. - Сочувственно сказал Джинн. - Что они с тобой сделали?!
хочешь. Просто люди, среди которых ты слишком долго жил. Которые сами
слишком долго жили друг возле друга. В отличие от них, тебе очень
повезло, Владыка: хочешь ты, или нет, а тебе прийдется покинуть свою
темницу. Так уж все сложилось.
лбу.
подобные сцены! - Нервно рассмеялся я. - А сейчас ты скажешь, что
"дао, выраженное словами, не есть настоящее дао" и шарахнешь меня по
голове чем-нибудь тяжелым. После этого сатори я непременно просветлею,
и все будет хорошо!
спросил Джинн. - Неужели тебе это нравится?
обращай внимания. Уверен, что эта шутка могла бы понравиться Анатолю,
но он уже дрыхнет, как и все остальные... Знаешь, наверное мне просто
требуется найти себе какое-нибудь путное занятие, чтобы не слишком
отвлекаться на все эти глупые страхи. Может быть, посмотрим твой
волшебный телевизор? Узнаем, что новенького...
настроение. - Нерешительно сказал Джинн. - Насколько я успел тебя
изучить, ты не слишком любишь людей, но тебе становится спокойнее,
когда ты видишь, что они находятся там, где им полагается: сидят в
своих домах, производят бессмысленные действия, именуемые работой,
развлекаются, или ходят по магазинам. Тебя это успокаивает, как
порядок на кухне хорошую хозяйку, разве не так?
опустевшие города. Честно говоря, мне уже давно хочется посмотреть на
наших будущих противников, да все как-то руки не доходили... Это ведь
возможно?
маленький "SHARP", больше похожий на микроволновую печь, побывавшую в
руках какого-нибудь древнего художника, чем на настоящий телевизор. -
Вряд ли у них хватило прозорливости, чтобы окружить себя непроницаемым
туманом...
мне потребовалось произвести над собой ощутимое усилие - так бывает,
когда в отчаянно жаркий майский полдень ныряешь с волнореза в еще
по-весеннему ледяную воду: действительно очень хочется, но чертовски
трудно решиться.
светлее. Я не мигая уставился на него, с замирающим сердцем ожидая
продолжения. Я очень старался дышать глубоко и спокойно, но это не
слишком-то помогало: я нервничал куда сильнее, чем требовали
обстоятельства! А потом я увидел совершенно невероятный пейзаж
Эфиопии, их знаменитые столовые горы - в свое время в мои руки попали
"Эфиопские хроники", один из самых причудливых памятников литературы
позднего средневековья, я так и не одолел ее до конца, но моих скудных
знаний вполне хватило, чтобы вспомнить, что эти причудливые горы с
плоскими вершинами называются "амбы". Там тоже была ночь - ничего
Белоусов Валерий
Посняков Андрей
Максимов Альберт
Василенко Иван
Шилова Юлия
Апраксина Татьяна