Чтение 35–й страницы книги ~Сыщик для феи~

бревно волокли?

- Был такой следок, - согласилась фея.

- Так это тварюга хвостом своим размахивала, чтоб по окну
бабахнуть.

- Понятно, - проговорил я. - А потом он вставил башку в
церемониальную залу...

- А вот шиш тебе! Не мог он ее туда вставить.

- Это почему же? - Все вместе мы уставились на драконьего
ловчего, переживающего звездный час.

- А вы сами судите. - Он внезапно вытащил из ножен длинный
кинжал, оказавшийся с одной стороны остро заточенным, с другой -
поделенным на вершковые риски. - Во как коготь в землю вошел!
Вершков, почитай, на шесть. А земля твердая, утоптанная. И
протащило его при этом аж семь саженей! Сам борозды измерял.
Стало быть, весу в нем берковцев [Берковец - мера веса, равная
десяти пудам, или 163,8 килограмма] под сто будет. По отвалу
видно, что коготь при том загнут вполовину, а не полумесяцем. И
изнутри угловатый. А это значит - дракон явно не тюрбанский. У
того когти полумесяцем, и не как у этого, а внутри плоские. А
полетел он, говоришь, в Тюрбанию? Хм. Экий хитрован! Так вот,
думал я, думал, какой же злой ящер здесь подебоширил. Чайнаусский
вроде бы и подходит, и шея у него длиннющая, и рогатой диадемы на
башке нет, да только тамошние драконы к нам не летают. А кроме
того, у этого дракона ноги в раскоряку, а у чайнаусских
ровнехонько. Когда по земле шествуют, так и кажется, что семенят.

- Да не томи ты! - возмутилась Делли. - Ежели знаешь породу,
что ж байками-то потчуешь?

- А ты, милая, не торопи, - насупился высокий специалист,
получивший наконец возможность блеснуть знаниями перед
заинтересованной аудиторией. - Одинец-то небось мужик дотошный.
Ему все досконально знать надо, что да почему, а не просто так -
нате вам с кисточкой. Я так себе разумею, - он повертел глиняную
драконью лапу и со стуком поставил ее обратно на столешницу, -
это был либо молодой гуральский дракон, либо уже зрелый
стрессильванец. Скорее первое.

- А это по чему видно? - уточнил я.

- Диадему на драконьей голове небось зрел? - усмехнулся
Егорьевич.

- M-м... доводилось, - почти не соврал я, вспоминая картинки в
детских сказках.

- Так вот, - удовлетворенно кивнул прожженный эксперт по
драконам, - у стрессильванцев она из двух разъятых частей
состоит. В полете уши закрывает, а расправляется только на земле.
А у гуральца, стало быть, диадема, как воротник.

- Ну и что с того? - не понимая, к чему клонит собеседник,
спросил я.

- Коли ты на окно снаружи поглядел бы, то не спрашивал. Там
на камнях царапины - в аккурат рога на драконьей короне. Стало
быть, монстр сложить их не мог. А раз сложить не мог, то башку
втиснуть вовнутрь тоже никакой возможности не имел. Уразумел,
следознавец? - Громобой Егорьевич торжествующе поглядел на
гостей, любуясь произведенным эффектом. - То-то же!

Что и говорить, "то-то же" было весьма основательное,
(единственная мало-мальски понятная вещь во всей этой, черт
побери, сказочной истории превращалась в абсурдную загадку.
Пролетающий мимо дракон, наглотавшись обезболивающего,
притормаживает, чтобы посмотреть на церемонию бракосочетания их
высочеств. В момент его посадки случается перебой в подаче, как
бы это выразиться, света местными осветительными приборами, и
принцесса исчезает, точно изображение в выключенном телевизоре.
Кто-нибудь что-нибудь понимает?! Лично я - нет. Судя по взглядам,
бросаемым на меня Вадимом и нашей очаровательной соратницей, они
явно ждали от руководителя следственной группы хоть каких-то
внятных комментариев. Сейчас! Как же, разбежался!

Уж не знаю, сколько могла бы длиться пауза, когда бы
пребывающий в прекрасном расположении духа Громобой не пожелал
извлечь из воображаемого рукава вполне осязаемый туз, вероятно,
заранее подготовленный для финального аккорда.

- И вот еще что я скажу, - растягивая слова, а вместе с
ними, несомненно, и удовольствие, промолвил он. - Ты, Делли, дочь
Иларьева, коли что, на чары свои не греши. Они дракона остановить
не могли.

- Это почему же? - попробовала возмутиться фея

- Да потому, что ночевала эта тварюга в здешнем лесу, или
как его по-нонешнему называют... па-арке. На полянке у Русалочьего
грота.

- Это же всего в полуверсте от Невестиной башни! -
запинаясь, промолвила Делли.

- А?! Каково! - неведомо чему усмехнулся драконоборец. -
Если желаете, сию минуту можем на ту полянку сходить. Там небось
по сей день следы различимы. А тогда и вовсе отметок было, что на
снегу после вороньей стаи.

- Идем! - скомандовал я, открывая дверь хибары.

- Господин одинец, - тощий камергер, не допущенный Егорычем
в "ареопаг просветленных", завидев меня, приосанился и объявил
заученно: - Вас спрашивает гонец от начальника городской стражи.

- Что ему надо? - несколько раздраженно бросил я.

- Мне ничего не удалось понять из его речей, - честно
сознался граф Пино. - Он твердит о каком-то рыжем мальчишке.

Глава 10. Сказ о том, что игра стоит свеч. Особенно, когда
за них платит корона

Посланец начальника гарнизона смиренно ждал часа, когда
высокие господа соизволят выслушать принесенные новости. Судя по
унылому выражению лица, он был готов ждать долго и отнюдь не
горел желанием приблизить миг встречи. Однако деваться было
некуда, а потому, вздыхая и кланяясь поясно, подбирая слова для
известия, ординарец промолвил, запинаясь:

- Ваше-сь... Воевода наш, нарочитый муж Влас Симеоныч,
кланяться вам повелел.

- Угу. Это я уже заметил. Дальше-то что?

- И свое почтение велел вам свидетельствовать. - Гонец явно
не хотел переходить к сути дела.

- Че, в натуре рыжий сбежал? - не вдаваясь в светские
экивоки, выпалил стоящий чуть позади меня Вадим.

- Так вы уже знаете? - непонятно чему обрадовался посыльный.
- Утёк стервец! Как уж из руки вывернулся!..

- Та-ак-с, - недовольно протянул я. - Значит, утёк. А
поподробнее?

- Мы как указ о рыжих отроках получили, зараз всю городскую
стражу на ноги подняли. На каждой улочке, в каждом закоулочке
подзирающих расставили. На всех площадях да в каждых воротах
сторожа.

- Уважаемый, - перебил я вдохновенного оратора. - Меня не
интересуют предпринятые вами меры. Мне важен окончательный
результат.

- Так ведь утёк же! - досадуя на мою дремучую
непонятливость, вновь заявил ординарец.

- Еще раз говорю, по-дробне-е, - медленно, по слогам
повторил я. - Где это было? Куда побежал?

- А может, ему по жбану навернуть? - участливо спросил Злой
Бодун, сострадая моим мучениям. Видимо, этот довод,
сопровождаемый выразительной мимикой славного витязя, оказал
надлежащее воздействие на речевые способности нашего собеседника.

- Аккурат часов в шесть пополудни юнец, подобный образу,
который был описан в розыскном сказе, объявился у ворот, из коих
начинается тракт в Саврасов Засад...

- На хрена ты юлишь! - опять возмутился Вадим. - Какой такой
засад?

- Саврасов Засад, - насупился стражник, вероятно, уроженец
вышеупомянутого населенного пункта. - Город такой. Между прочим,
вольный. Именуется в честь Савраса Многославного, коий тамошние
пустоши садами засадил да ярмарку устроил.

- Мой друг не силен в вашей географии, - оборвал я пояснения
воспрянувшего духом гонца. - Однако не увлекайтесь. Вернемся к
рыжему подростку, пытавшемуся выйти через вышеупомянутые ворота.

- Отчего пытавшемуся? - Стражник развел руками. - Прошел
ведь. Совсем уж было его за руку схватили, да малец извернулся
как-то, да в ров и сиганул. - Он сокрушенно замолчал.

- Ну а дальше?

- А что дальше-то, - пожал плечами представитель начальника
гарнизона. - Может статься, что и утоп.

- С чего бы это вдруг? - хмыкнул Вадим. - Если бы плавать не
умел, за каким хреном в воду прыгал?

- Так-то оно, конечно, так, - без каких-либо размышлений
согласился посыльный. - Да только из наших его опосля никто не
видел.

- А в воде проверяли? - задал вопрос я.