за ласку и любовь. Бывает, такие брачные узы расторгаются в другом месте, если
супруга намерена оставить корабль по достижении одного из миров, оговоренных
контрактом; в этом случае она заключает брак с целью совершить бесплатное
путешествие. Оба эти способа практикуются на сравнительно благополучных
планетах; а там, где узаконено рабство, спейс-трейдер может просто купить
девушку - или целый гарем, если здоровье позволит. Судьбе таких невольниц не
позавидуешь: хозяин может продать их, высадить в любом порту или выкинуть в
открытый космос. Правда, я не слыхал о таких зверствах - как и о том, чтобы
спейстрейдеры торговали рабами. Обычно этих девушек отпускают где-нибудь на
Окраине, в каком-нибудь мире, где женщин еще немного и где любой из них
нетрудно обзавестись семьей.
лицедейства и не сумел бы скрыть от Шандры такую историю; рано или поздно она
догадалась бы о моем позорном прошлом либо нашла компромат в компьютерных
файлах. Жена - что совесть; со временем она расколет вас, узнав и лучшее, и
худшее, а дальше все зависит от темперамента и чувств: на основании одних и тех
же фактов любящая женщина сочтет вас благородным рыцарем, а ведьма и мегера -
отъявленным мерзавцем.
расспросам, и с ними дело не задержалось. Снежная лавина, помилуй Бог! Потоп на
Малакандре! Мою супругу интересовали все подробности: сколько раз я был
женат?.. вспоминаю ли тех женщин?.. любил ли их больше, чем ее?.. где
встретился с ними, как расстался?.. И, наконец, - какие они были?
хотелось тревожить скелеты в своих шкафах. Во всяком случае, не сразу;
когда-нибудь я расскажу ей о первой своей жене, матери малышки Пенни, и о
коварной Йоко. Когда-нибудь, но не сейчас!
шестнадцатом или семнадцатом тысячелетии космической экспансии. Дафни была
маленькой стройной блондинкой, с округлыми формами, упругой грудью и шаловливо
вздернутым носиком; ей стукнуло тридцать, и в современных понятиях она являлась
совсем девчонкой. В своей короткой жизни она повстречала немногих, и все были к
ней добры, все представлялись ей милыми, достойными полного доверия и самой
горячей приязни. Наверняка это было не так, но как именно, Дафни не
интересовало; на любой из тем она могла задержать внимание не дольше пяти
секунд и оказалась на редкость пустоголовой. Удивительный случай! До сих пор не
знаю, кто так подшутил над бедняжкой! Гены она унаследовала превосходные: ее
отцом был безымянный гений из местного банка спермы, а матерью - самая деловая
из всех деловых кадатских дам. Ей принадлежала четверть планетарных алюминиевых
заводов, а кроме того - лесные угодья величиной с земную Сицилию.
этот крах ей пережить не удалось - под руками у нее был бластер, и в тот
момент, мне кажется, она думала не о дочери, а о своем рухнувшем богатстве. Но
что-то ей удалось сохранить, и все эти средства были отписаны на имя Дафни - не
слишком много для транжиры и глупца, но вполне достаточно для человека
разумного. Увы, Дафни к этой категории не относилась! В ее хорошенькой головке
бродила всего лишь тройка мыслей - да и тем, как я подозреваю, было тесновато.
Первая: счет в банке со временем растет, а его владелец - богатеет; вторая: в
богатом мире легче и проще жить, чем в бедном; и третья: через четыре-пять
столетий Кадат будет богатым миром, а ее счета вырастут до небес. Она, можно
сказать, зациклилась на этих идеях и хотела подловить спейстрейдера, обратив
свои мечты в реальность.
немного, и я начну ревновать!
упаковке: "Невинность, обращаться с осторожностью!" Жаль, верно? С таким
штампом ты сильней любила бы меня?
пройдет немало лет, пока она научится смеяться каждой моей шутке, даже самой
глупой.
воспоминаний не скроешься и не сбежишь! А я вспоминаю о Дафни с сожалением и с
радостью. Я вижу ее мордашку, касаюсь ее щеки, целую губы, и мне приятно; но
стоит услышать ее голосок...
главное, а в остальном мы подходили друг другу не больше, чем еж и курица. Да,
именно так: еж и курица в одной упряжке...
собирался понадежнее разместить капиталы Дафни - теперь на мне лежала
ответственность за ее состояние, а значит, за ее судьбу. Я продал остатки
лесных угодий и земли; это имущество без хозяйского глаза грозило одними
убытками. Я вложил ее средства в несколько разных отраслей: морские перевозки,
системы коммуникации и связи, переработка вторичного сырья, жилищное
строительство, пивоваренный завод, частная клиника, муниципальные займы... Если
прогресс на Кадате не остановится (что маловероятно), то деньги будут делать
деньги - особенно в таких надежных областях, как выбранные мной. Затем я
назначил крупнейший из столичных банков надзирать за всем имуществом моей
супруги, договорился о процентных ставках и премиальных платежах, подписал все
нужные доверенности и упрятал акции в банковские сейфы. Покончив с этими
делами, мы с Дафни отправились странствовать среди звезд. Согласно нашему
контракту я обязался возвратить ее домой ровно через половину тысячелетия.
Разумеется, речь шла о стандартных годах; наше личное время могло колебаться от
пяти до семи десятилетий.
не равен, скажем, году. Дафни была милой и ласковой девушкой, но что она могла
мне предложить - разумеется, кроме секса? Увы, ничего! Если у нее имелась пара
извилин под черепом, это никак не влияло на наши беседы. Кончались они всегда
одинаково: Дафни, подняв мечтательный взгляд к потолку, размышляла о том, как
вернется домой, как разбогатеет и будет хвастать всем и каждому, что была
супругой великого капитана Френча, Торговца со Звезд. Живи мы где-нибудь
"внизу", на планете, ее разговоры и наивное тщеславие не раздражали бы меня, но
корабль - более ограниченная территория, и скрыться от Дафни я мог разве что в
реакторном отсеке.
контракт и не выплатил неустойку?
и я не мог обмануть ее доверия. Слишком она была неприспособленной и
беззащитной! Она надеялась лишь на меня и на свое грядущее богатство - две
стены, которым полагалось оградить ее от всех опасностей и тягот мира. Я не мог
ее бросить! К тому же я сомневался, что ее состояние на Кадате будет таким
большим, как она надеялась. Эта мысль, сказать по правде, мучила меня всю
дорогу и не давала спать.
Я взмахнул рукой.
как икра от лосося из той речки, что потечет с гор, если случится жаркое лето и
ледник растает... Может, лето и впрямь будет жарким, и речка появится, и лосось
- да только не ты его выловишь, и не тебе достанется икра!
на Кадате власть захватили коммунисты и, по своему обыкновению,
национализировали все, от заводов и фабрик до последней курицы; то я маялся,
представляя, как на Кадате грянула чудовищная гиперинфляция - мне снились
купюры с бесконечным числом нулей, и каждый нуль хохотал над старым доверчивым
Френчи, нагло разевая пасть. Еще я думал о том, что ка-датские банкиры могли
меня ограбить и надуть, что все компании, включая пивоваров и старьевщиков,
могли благополучно лопнуть, что какой-нибудь дальний родственник Дафни мог
обратиться в суд, чтобы ее признали погибшей и лишили материнского наследства.
Помимо всех этих страхов не исключалась вероятность демографического взрыва и
как следствие - жесткого кодекса для эмигрантов; иначе говоря, Дафни могли не
пустить на родину, словно загулявшую без спроса кошку. Такое уже случалось - на
Транае, Сан-Брендане и в других мирах. Эти мысли мучили меня из месяца в месяц;
я чувствовал, что близок к безумию, когда пытался представить все возможные
неприятности. Особенно самую страшную: Дафни не пускают на Кадат! И что мне
тогда с ней делать?..
палец. - А что ты скажешь про амплуа любимой зверушки? Ты мог бы гладить ее, а
она мурлыкала бы в ответ... Или ты поселил бы ее в саду, чтоб она поливала
цветочки и болтала с рыбками... А может, наоборот... Не сомневаюсь, ты бы
справился и что-нибудь придумал. Ты ведь такой хитроумный мужчина, Грэм!
ревновала, а только делала вид? Во всяком случае, прогресс был налицо: там, где
звучат шутки, нет места раздражению и неприязни.
бы сделать только одну вещь: дождаться окончания контракта и подыскать для
Дафни новый мир.
не приняли жестких иммиграционных законов... Я мог бы снабдить ее деньгами,
оставить там и забыть о ней. Но надолго ли? Я знал, что она будет мучиться и
страдать, если мы расстанемся таким вот образом; деньги мои превратятся в
подачку, и чем я буду щедрее, тем с большей остротой она почувствует свою
нищету. Не унижать ее, не оставлять ей ничего? Такой вариант тоже исключался:
без денег она бы погибла.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Афанасьев Роман