Чтение 35–й страницы книги ~Кононов Варвар~

заявился тип какой-то, тощий и с огромным молотком. Не пьет, а
усадили на почетном месте... Ты прогуляйся вечерком, в окошко
загляни. Вдруг узнаешь?

- А если он меня узнает?

- Я что сказал, лохастый недоумок? Я сказал, в дверь не
лезь, в окошко загляни! Окна там широкие, большие... Понял, чмо?

Вздох. Потом с сомнением:

- Ну, ежели в окошко..

- Иди, Толян, иди... И во дворе не ошивайся, в город езжай,
на склад. Устал я от тебя...

Глава 8. Бар "Конан"

Киплинг сказал есть шестьдесят

девять способов сочинять песни племен,

и каждый из них правильный. Путей,

ведущих от мужчины к женщине, гораздо

больше, но в правильности их тоже не

приходится сомневаться. Мы идем по этим

дорогам и неизменно достигаем цели -

ведь, в конце концов, человечество еще

не вымерло!

Майкл Мэнсон "Мемуары.

Суждения по разным поводам".

Москва, изд-во "ЭКС-Академия", 2052 г.

Кровать была широкой и мягкой, с голубоватыми простынями и
тонким, легким, но удивительно теплым одеялом. Возможно, ощущения
мягкости и теплоты исходили от спавшей рядом женщины - ее голова
прижималась к плечу Кима, рука обнимала шею, рыжие волосы
рассыпались по его груди. Он лежал, боясь пошевелиться, слушал ее
тихое дыхание, смотрел, как светлеет окно за плотно задернутой
шторой, и вспоминал, вспоминал...

Было ли это вчера или полвека назад? Все-таки вчера; через
пятьдесят лет эти рыжие локоны поблекнут, лягут морщинки на
нежную кожу, губы станут не такими сладкими... И что с того? Он
будет любить ее по-прежнему, ибо любовь не только физическое
влечение и не восторг перед женской красотой, а нечто большее -
созвучность душ, соединение сердец, радость, которую даришь и
получаешь той же мерой, щедро, без оглядки. Еще, конечно,
благодарность. "За что я буду благодарен ей - тогда, через
половину века? - раздумывал Ким. - За прожитые вместе годы? За
наших дочерей и сыновей? За счастье любоваться ею, слушать ее
голос? За то, что она - моя Муза, моя Дайома, фея с волшебного
острова?"

На этом острове он появился вчера и обнаружил, что за
прошедшее время как будто ничего не изменилось. Разве что вывеска
- "Бар "Конан" - была поменьше, зато из бронзы, а сразу за дверью
торчал серьезный человек размером шесть на девять - не иначе как
Дашин секьюрити. Зал все тот же - квадратный, довольно
просторный; потолок и стены отделаны дубовыми панелями; напротив
входа - стойка бара; столики вдоль стен числом двенадцать, а
тринадцатый стол - в углу и слева, на возвышении - не
предназначен для посетителей: там, в огромном кресле, сидел
восковой Конан, сжимавший в кулаке гигантскую кружку. По стенам
было развешано оружие из дерева и жести, секиры и мечи, щиты и
кольчуги, а также знамена с таинственными разноцветными гербами;
большие зеркала за стойкой делали помещение глубже, отражая
сияние факелов-светильников. В середине зала - пустое
пространство в семь шагов поперек; сверху свешивается демон с
клыками и алыми электрическими глазками. Демон со злобой
разглядывал Конана, будто собирался его съесть.

Перешагнув порог, Ким выбрал место у окна, уселся и со
вздохом облегчения пристроил у стены пудовую кувалду. Шесть
часов, народа немного - компания парней у стойки да четыре
парочки. Парни пили пиво, закусывали креветками и обсуждали
лотерейный бизнес, парочки шептались над бокалами шампанского и
красного вина. За фигурой Конана - распахнутая дверь; оттуда
тянуло вкусными мясными запахами и доносилась перекличка поваров.

- Чего желаете?

Рядом с Кимом вырос молодой официант: суконная
рубаха-безрукавка, наплечники из жести и кожаный пояс с
подвешенным слева кинжалом. Справа за поясом виднелся мобильник.

- Аквилонец? - спросил Ким, обозревая наряд официанта. - Или
немедиец?

[Напомню читателям, что Аквилония и Немедия - центральные
державы хайборийского мира; Конан стал королем Аквилонии
(прототип - Франция) и воевал с Немедией (прототип - Германия).
(Примечание автора)]

- Простите?

- Если аквилонец, тащи бифштекс и пива, а если немедиец,
куска не съем, глотка не выпью. Еще отравишь!

Парень впал в задумчивость, затем насторожился, бросил
взгляд на кувалду, на секьюрити, торчавшего в дверях, и сообщил

- Мы травим посетителей лишь в особых случаях. Персон нон
грата. Вы не из таких?

- Я - Конан! Живой Конан! - заявил Ким, слегка пристукнув по
столу ладонью. - Как я могу здесь быть персоной нон грата? Я
только требую аквилонского сервиса. Хочу, чтоб обслужил меня не
маркитант, а юная очаровательная дева. Желательно зеленоглазая и
рыжая.

Официант вздрогнул и снова покосился на секьюрити.

- Простите. Один момент... Сейчас сбегаю за девой.

Но вместо девы к столику Кима приблизился менеджер - тот
самый щуплый и юркий, но отнюдь не смешливый. На этот раз глаза
его были холодны, как ванахеймский лед.

- Говорите, вы Конан? Живой?

- Кровь Нергала! Он еще сомневается! Могу паспорт показать с
киммерийской пропиской.

Парни у стойки, почуяв скандал, обернулись. Две парочки
поспешно выскользнули вон, а секьюрити напрягся и
многозначительно уставился на Кима.

Щуплый менеджер постукал себя по виску:

- Вы в своем уме?

- В своем. Натурально в своем, раз деву требую! - Ким
наклонился и зашептал: - Скажите ей, что Конан Варвар исцелился в
лазарете и отомстил пиктам за обиды. Теперь готов спасать ее от
колдуна. Только поесть бы сначала и выпить...

- Так и передать? - набычился щуплый.

- Так и передайте. В точности эти слова, а еще привет от
Варвары Романовны.

Менеджер вздрогнул, побледнел и ринулся к двери, распахнутой
за молчаливо пировавшим Конаном. Вернулся он минут через пять, с
любезной - можно сказать, дружеской - улыбкой.

- Давайте знакомиться. Слава Канада, главный местный...
э-э... маркитант.

- Интендант, - поправил Ким. - Маркитанты подают, а
интенданты снабжают и командуют. А я - Ким Кононов. Явился с
Пустошей Пиктов, с Крутых Горок. Там...

Представив, _что_ там было, он смолк и помрачнел. Убить
легко, а вспоминать жутко... живые люди, как-никак, хоть мерзкие
и подлые... Для Конана такое раз чихнуть, а для него и Трикси -
мука! "Странно, - подумалось ему, - Конан вроде человек, а Трикси
- существо чужое, непонятное, пришелец и бестелесный разум... Но
в плане морали и этики Трикси был ближе, чем киммерийский
варвар".

Слава, не заметивший его терзаний, произнес:

- Что там произошло, мы в курсе - Варвара Романовна уже
звонила. И обрисовала... так, в общих чертах... Ну, не будем о
грустном! Велено мне вас напоить, накормить и проводить к очам
зеленым. - Он вдруг подмигнул. - Очи-то хороши, а?

- Хороши, - со вздохом согласился Ким и показал на воскового
Конана. - Вот этого лучше уберите. Во-первых, не похож, а
во-вторых, я там сяду. Чтоб видели, под чьей охраной заведение.

- Как прикажете. - Кивнув, менеджер повернулся к серьезному
мужчине при дверях. - Селиверстов! Не в службу, а в дружбу -
убери чучело! Сунь в кладовку, где компот из персиков и груш. У
нас теперь живой Конан на балансе.

Ким с неторопливостью поднялся, прихватил кувалду и,
провожаемый любопытными взглядами парней у стойки, проследовал к
огромному креслу и почетному столу. Вокруг него захлопотали трое:
Артем, давешний аквилонец-немедиец, и две девицы, Марина и Лена.
Пиво, жаркое, картофель фри, салаты, мясное ассорти, орешки...
Кононов ел, чокался кружками со Славой и, поглаживая рукоять
кувалды, плел истории о хайборийских делах. О драгоценностях
Траникоса и тенях Замбулы, о мерзких богах Бэл-Сагота, о Стигии и
Черных Королевствах, о ледяном великане Имире и гномах, что роют
золото в холмах Гипербореи. Не забывал он точно указать, какому
магу вырвал печень, какого демона располовинил и скольким пиктам,