вырученных артигов. Одним словом, не кляча, а кормилица, и Прослав иногда с
ужасом помышлял о том, что лет через десять ему придется задуматься о покупке
нового коня. На какие деньги? Это уже сейчас нужно начинать откладывать с
каждой продажи толику серебра, или умолить господина рыцаря, чтобы тот позволил
очередного жеребчика оставить себе и вырастить для хозяйства.
проверить упряжь, да заодно соседей с ближних хуторов дождаться, чтобы не
одному к дому ехать. Али господский приказчик работу для них все-таки нашел?
Прослав осторожно почистил ноздри кобылы от намерзших там льдинок, и тут как
раз заскрипели полозья подъезжающих саней.
что-то. Не заглянуть ли нам в епископский кабак у Соскаверы? Согреемся, да и
поедем.
Бронислав, и все трое рассмеялись.
Кокаверскому монастырю, но сервы особой разницы не чувствовали. Принадлежащий
хозяину день они уже, считай, отработали, дел по хозяйству на сегодня не
намечали, солнце еще высоко: так почему бы и не посвятить пару часиков теплому
вину и застольной беседе?
трусцой, выбрались из заиндевевшего господского сада и вывернули на берег
бескрайнего Чудского озера.
сани куда-то в заснеженный простор, и звонко щелкнул Храмку по крупу хлыстом.
Кобыла, непривыкшая к подобному обращению, припустила во всю прыть.
Харитон, но тут внезапно понял: нужно обязательно посмотреть, куда это так
рванул их сосед. Ведь должна же быть этому хоть какая-то причина!
вдруг тоже дернул правую вожжу и принялся настегивать своего ленивого пегого
мерина. Тем временем Прослав, вырвавшийся далеко вперед, в изумлении
остановился, силясь понять, какого дьявола его понесло в просторы озера. Но в
тот миг, когда он совсем было решил поворотить назад, руки его словно сами
собой тряхнули поводьями, а из горла вырвался крик:
откинулся на спину и захотел натянуть поводья, пока Храмка не увезла его
слишком далеко, но вместо этого ожег ее свободным концом вожжей: -Н-но, пошла!
А позади начавшие было отставать соседи принялись старательно разгонять своих
лошадей.
Белый снег, сплошные белые облака над головой, белые вихри впереди и позади -
трем сервам мерещилось, что по воле кого-то из бесов они исчезли из мира,
повиснув в центре белого безразмерного Хаоса, из которого Бог и создавал мир
целых семь дней. Когда после нескольких часов пути в сгущающихся сумерках
впереди неожиданно показались темные точки, соседи погнали сани к ним уже безо
всяких понуканий. Обнаружив посреди снежной пустыни несколько наполненных
людьми лойм, мужики ясно осознали, что окончательно свихнулись.
дышали, прогуливались по льду около суденышек. Рыбаки, скинув овчинные тулупы,
пытались рубить лед вокруг своих лойм. Снег вокруг прорубленных траншей
намокал, но особой пользы от этого труда не замечалось.
остановился возле одной из них, мало отличной от других, бросил вожжи,
направился с сидящему возле носа богато одетому дворянину, с каждым шагом все
яснее узнавая в нем своего господина кавалера Хангана - но все равно не в силах
остановиться. И, что самое ужасное - рука его вытянулась вперед и небрежно
похлопала рыцаря по плечу.
порох к войску доставить.
упал в снег, низко склонив голову:
поставил перед собой. - Что ты сделал, повтори?!
прежних слов.
бороду, лихорадочно зашарил у себя на поясе и ткнул что-то ему в руку: - Сани!
Молодец!
большущую золотую монету, названия которой знать не мог, поскольку никогда в
жизни подобных денег в руках не держал.
добавил кавалер, и потихоньку приходя в себя, небрежным жестом отмахнулся: -
Пошел вон!
сунул золотой за щеку. Щеку и зубы моментально заломило холодом, но такой
драгоценный холод Прослав готов был терпеть хоть целую вечность. Он вернулся к
саням, торопливо вытащил из них рогожу, накрыл ею разогревшуюся Храмку:
понимал, что совершившая вместо пары обычных неспешных ходок до леса и обратно
непривычно длинный переход по морозному сумраку лошадка нуждается в отдыхе.
Этак она может просто надорваться, и сдохнуть, не принеся никакой пользы
господину и накликав неминуемый гнев на беззащитного раба. - Потерпи до завтра,
милая. Завтра вечером отдохнем. Потерпи немножечко...
сгреб все сено, которое лежало у него там для мягкости и тепла:
серв наклонился к лошадиному уху и, перекинув согревшийся золотой из-за одной
щеки за другую пообещал: - Вернемся домой, я тебе короб чистой пшеницы насыплю.
Сколько хочешь...
продолжала невозмутимо перемалывать зубами застарелое сено; воины,
подтаскивающие тяжелые, размером с детскую голову, матовые чугунные ядра тоже
ничего не заметили; с неба тихо и неторопливо падали крупные, девственно чистые
хлопья.
смертным нежданное богатство, мчался к решившемуся на Договор епископу. Тратить
силы на то, чтобы уничтожить трех жалких людишек именно сейчас он не собирался.
Минует краткий миг, лет через двадцать-тридцать они все равно обратятся в прах.
Столетием раньше, столетием позже - к чему беспокоиться из-за такого пустяка?
бульоном, в котором потом для придания нежности был приготовлен молодой петушок
- и проводили в путь. Зализа, спасающийся у отца Флора в Замежье, в часовню не
заходил, лишь перекрестившись на висящую над дверью икону пресвятой Богоматери
и низко ей поклонившись. Хомяк не сделал даже этого - зато смог самостоятельно
подняться в седло.
до Кельмимаа десять верст туркестанские жеребцы преодолели за полчаса и легко
поднялись на холм, царапая обледенелую землю шипастыми подковами. Над трубами
обеих изб поднимался ленивый, еле заметный дымок, и разница состояла лишь в
том, что из-за полуприкрытых ставень одной доносилось счастливое поросячье
похрюкивание, а вторая сверкала огромными прозрачными окнами.
как-то в доме.
снятые с оставшихся после провала в прошлое на невском пойменном лугу
автомобилей, Хомяк говорить не стал. А то еще пришлось бы рассказывать, что
такое "автомобиль", почему ездит и зачем ему окна. А так - стекло и стекло. Не
могут же местные жители совсем без окон жить? Должны знать.
по глянцевой поверхности рукоятью кнута. Затем вошел в дом, взглянул на улицу,
провел пальцем по намерзшему по нижнему краю снегу.
двойное сделаю, будет нормально.
прочную, прозрачную, как воздух, но непреодолимую для ветра преграду пару
коней, засыпанный снегом сарайчик, соседнюю избу. Потом вышел налицу, обошел
дом, приглядываясь к происходящему внутри. Погладил свою курчавую бородку:
Чудная...
заметить, едва въехал на взгорок: в обеих избах топились печи, но вокруг обеих
же начисто отсутствовали как свежие, так и старые, засыпанные снегом следы.
усыпанный высоченными сугробами, потом решительно вошел в необремененный
стеклами дом и громко окликнул: - Настя, ты здесь?
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Шилова Юлия