состоявшейся беседой, и ее яркий взгляд был почти оптимистичен. Возможно,
у нее появилась какая-то тень надежды.
отношению к нему, и он бодро вскочил с койки, как бы разделив ее оптимизм.
Несмотря на боль в руках, он чувствовал себя весьма освеженным, словно
окружающая обстановка вудхелвена своим гостеприимством и благотворным
влиянием помогла ему отдохнуть. Проворно двигаясь, он умылся, вытер лицо
пестрым полотенцем из листьев, проверил себя на предмет повреждений и
привел в порядок одежду. На трехногом столике лежал батон. Отрезав от него
ломоть себе на завтрак, Кавинант обнаружил, что тот представляет собой
смесь из мелко перемолотого мяса и муки, запеченных вместе. Жуя, он
подошел к одному из окон.
сплетение ветвей на север. Вдалеке они увидели реку, текущую почти точно
на восток, а за ней до самого горизонта простирались холмы. Но эти
северные холмы отделялись от тех, по которым путешественники шли от самого
подкаменья Мифиль, не только и не столько этой рекой. Земля за рекой,
казалось, была покрыта рябью, и в свете утреннего солнца почва словно бы
струилась над нею, словно какая-то скрытая скала таранила поверхность
Страны, обнаруживая себя для тех, кто мог ее увидеть. С возвышения,
которое представлял собой вудхелвен, Кавинант смотрел на эту картину и
чувствовал, что видит нечто такое, что превосходит даже его новое
восприятие.
каком-то святом месте. - Хайербренд выбрал удачное место для своего жилища
- вид отсюда прекрасный. Здесь река Мифиль течет на восток, прежде чем
вновь повернуть на север, к Грейвин Френдор и Соулсиз. А за ней - холмы
Анделейна, богатство Страны. Ах, Кавинант, когда я смотрю на них, один их
вид придает мне мужества. А Саронал указал мне путь, который, быть может,
сделает осуществимой мою заветную мечту - если нам будет сопутствовать
удача и хорошая скорость, мы, возможно, увидим то, что превратит мою
глупость в мудрость. Мы должны идти. Вы готовы?
этому дереву".
вышла из дома хайербренда на широкую ветвь, натянул лямки на плечи,
стараясь не обращать внимания на боль в руках. Затем он взял посох,
подаренный Барадакасом, и мысленно приготовился к головоломному спуску с
вудхелвена.
выше Кавинанта, прямо перед ним спрыгнули двое детей - мальчик и девочка.
Девочка весело гналась за мальчиком, но тот ускользнул от ее протянутой
руки и спрятался за Кавинанта. Из этого убежища он ликующе крикнул:
ветви в погоне за кем-то другим. Мальчик немедленно рванулся к стволу и
стал стремительно взбираться по лестнице наверх, откуда только что
спрыгнул.
двери. Неуклюже семеня, он изо всех сил заспешил к относительной
безопасности ствола.
рюкзака, он обеими руками ухватился за лестницу, и надежность
прикосновения к ее ступеням вернула ему некоторую уверенность. К тому
времени, когда он преодолел половину спуска, а его сердце уже колотилось
не так неистово, он мог полагаться на себя уже в достаточной мере, чтобы
оглядеться вокруг и осмотреть жилища и людей, мимо которых он спускался.
спиральной лестнице на землю. Там уже собрались хииры, чтобы попрощаться с
гостями. Увидев Барадакаса, Кавинант взял в руки посох, чтобы показать,
что он не забыл его, и в ответ на улыбку хайербренда тоже улыбнулся, хотя
это получилось больше похожим на гримасу.
сказали нам, что судьба Страны на ваших плечах, и мы вам верим. Нам
грустно, что мы не можем облегчить тяжесть вашей ноши, - но мы считаем,
что в этом деле никто не может вас заменить. Ту небольшую помощь, которую
возможно было оказать, мы оказали. И теперь нам остается лишь одно:
защищать свои дома и молиться за вас. Ради блага всей Страны мы желаем вам
хорошей скорости. А ради вас самих мы убедительно просим успеть вовремя к
празднованию. Для каждого, кто увидит это торжество, предвидятся великие
предзнаменования надежды.
Помни о пути, который указал тебе Саронал, и не сворачивай с него.
искренен. В час тьмы вспомни о посохе хайербренда. А теперь - в путь.
какой-то ритуал.
доме помощи и надежды.
развела руки. Кавинант неуверенно последовал ее примеру. Хииры ответили
тем же жестом прощания, означавшим открытость сердца, с церемониальной
медлительностью. Затем Этиаран пошла на север, и Кавинант поплелся следом
за ней, словно листок, влекомый потоком ее решимости.
сил, подаренные им чудесным поселком на дереве, оживили их, вдохнули новую
энергию, дали им импульс к движению вперед. И он, и она - хотя и по разным
причинам - стремились к Анделейну и знали, что Джеханнум направлялся из
вудхелвена Парящий на восток, а не на север. Они спешили вперед через
горы, растительность которых становилась все пышнее, и добрались до
берегов реки Мифиль в начале полудня.
Этиаран сняла сандалии, и какой-то полуосознанный импульс заставил
Кавинанта снять свои ботинки и носки и закатать брюки.
даже необходимо - перейти Мифиль босиком, что омовение водами этой реки
нужно для более полного восприятия его плотью тонкой сущности Анделейна. И
когда он ступил на северный берег, то обнаружил, что может почувствовать
его жизненность через подошвы ног; теперь даже они способны были
воспринимать здоровье Страны.
одевать ботинки не хотелось; но он отказал себе в этом удовольствии, чтобы
не отстать от Этиаран. Он последовал за ней по тропинке, которую указал
Саронал, - самый быстрый и легкий путь через центр Анделейна, - шел и
удивлялся перемене, произошедшей с землей, лишь только они перешли реку.
постичь, казалось, было невозможно. Деревья были здесь выше и толще, чем
их земные сородичи; обильная и щедрая алианта покрывала порой целые горные
склоны своей изумрудной зеленью; холмы и овраги заросли буйной ароматной
травой, цветы так весело качались на ветру, словно всего лишь несколько
мгновений назад появились из чрева земли; маленькие лесные зверушки -
кролики, белки, барсуки и тому подобные - сновали вокруг, лишь изредка
вспоминая о том, что им следует опасаться людей. Но перемена в его новом
видении была поистине необыкновенна. Горы Анделейна несли в себе такое
чистейшее ощущение здоровья, какое Кавинант не смог сравнить ни с чем, что
он видел раньше. Аура гармонии была здесь настолько могущественна, что он
начал жалеть о своей принадлежности к миру, где здоровье было неощутимо,
неразличимо, заметно только как некий подтекст, задний фон. Некоторое
время он размышлял о том, какое чувство испытает при возвращении назад,
как перенесет свое пробуждение. Но вскоре красота Анделейна заставила его
забыть все эти мысли. Это была опасная красота - не потому, что она была
предательской или могла нанести вред, но потому, что могла обольстить или
совратить. Очень скоро болезнь, необходимость постоянных самопроверок,
отчаяние, гнев - все будет забыто, потеряно в потоке здоровья,
струившегося вокруг Кавинанта без конца и края.
специфической жизненностью, Кавинант начал все более и более удивляться
тому, что Этиаран ничуть не замедлила движения. По мере того как они
продвигались по лучистой, сияющей местности, лигу за лигой углубляясь все
дальше в Анделейн, ему все более хотелось останавливаться возле каждого
нового открытия, в каждой новой долине, аллее или лощине, чтобы не спеша
насладиться увиденным - смотреть на это до тех пор, пока оно не станет
частью его самого, неотделимой, неподвластной любым грядущим испытаниям.
Но Этиаран все так же стремительно шла вперед - подымаясь рано утром,
редко останавливаясь, все время торопясь. Взор ее был устремлен куда-то
далеко вдаль, и усталость, все больше проступавшая в ее чертах откуда-то
изнутри, казалось, никогда не достигнет поверхности. Было совершенно
очевидно, что даже эти холмы бледнели в ее глазах по сравнению с ожидаемым
ею загадочным "празднованием". Кавинанту ничего не оставалось, как только
заставить себя двигаться следом за ней; ее воля не терпела никаких
отлагательств.
была такой ясной и чистой, что не пришлось останавливаться с заходом
солнца, и Этиаран продолжала идти почти до самой полуночи. После ужина
Кавинант некоторое время сидел, глядя на небо и яркие до боли звезды.
Высоко в небе висел менявший фазу серп луны, и его белое серебро посылало
вниз лишь некое подобие сверхъестественно жуткого света, иллюминировавшего
его первую ночь в Стране. Как бы между прочим он заметил:
Флинт Эрик
Володихин Дмитрий
Корнев Павел
Шилова Юлия
Гуль Роман Борисович
Шилова Юлия