Чтение 35–й страницы книги ~Сон ведьмы~

глубоком ущелье с неслыханной силой. С неба посыпались огромные тяжелые
капли.

Августин поднялся и, вглядываясь в небо раскинул руки, приветствуя
успокоительную прохладу, омывавшую его голое тело. Ведомый необъяснимым
импульсом, он вошел в дом и поднял платье. Вцепившись в него трясущимися
руками, он поспешил наружу в дальний конец ущелья и швырнул одежду по
ветру. Она взлетела воздушным змеем и опустилась на сухие ветви старой
акации, нависшей над крутым склоном.

- Ты дьявол! Ты чудовище! - отчаянно закричала мать. Она бросилась к
нему, ее волосы рассыпались по лицу. Словно прикованная к месту диким
ревом воды, она остановилась между мальчиком и трепетавшим на ветру
платьем. Ее глаза горели ненавистью. Хватаясь за сорняки и обнаженные
корни, она яростно тянулась к нависшим ветвям акации.

Августин завороженно следил за ней, встав позади сучковатого ствола.
Ее ноги двигались с безошибочной легкостью по крутому скользкому склону.

Она достанет платье во что бы то ни стало, подумал он. Его затрясло
от гнева и страха. Ей оставалось всего несколько дюймов. Она вытянула руку
и коснулась одежды кончиками пальцев, но, потеряв равновесие, сорвалась в
бездну.

Ее ужасный вопль смешался с шумом ревущей воды и его унесло ветром.
Августин подошел к обрыву. Его глаза блеснули бездонной глубиной, когда он
увидел тело матери, беспомощно кружащееся в густой коричневой воде. Буря
утихла. Дождь окончился, ветер стих. Бурные воды в ущелье возвращались к
обычному журчанию.

Августин прошел в дом, лег на матрас и накрылся тонким грязным
одеялом. Он почувствовал грубый мех кота, который искал тепла его тела. Он
натянул одеяло до глаз и провалился в глубокий сон без сновидений.

Когда мальчик проснулся, была ночь. Через открытую дверь виднелась
луна, застрявшая в бесплодный ветвях акации. - сейчас мы уйдем, - шепнул
он, погладив кота. Августин чувствовал себя сильным и крепким. Это будет
легкой прогулкой по холмам, убеждал он себя. Мальчик был уверен, что
вместе с котом они найдут или миссию протестантов или дом женщины, которая
не боялась взять его к себе.

23

Мерседес Перальта торопливо вошла в мою комнату, села на кровать и
поерзала немного, устраиваясь поудобнее.

Выкладывай вещи обратно, - сказала она. - к Августину ты больше не
поедешь. Он отправился в свою ежегодную поездку по отдаленным местечкам
страны.

В ее словах была такая уверенность, словно она только что говорила с
ним по телефону. Но я знала, что телефона поблизости не было. В комнату
заглянула Канделярия, держа поднос с моим любимым лакомством: желе из
гуавы и несколько ломтиков белого сыра.

- Я знаю, это совсем не то, что твое духовное общение с Августином
перед телевизором, - заметила она, - но я постараюсь сделать для тебя все,
что можно. - она поставила поднос на ночной столик и села на кровать
напротив доньи Мерседес.

Донья Мерседес засмеялась и посоветовала мне приступить к трапезе.
Она сказала, что Августина знают во всех далеких и заброшенных поселках, и
он навещал их каждый год. Довольно долго она говорила о его даре лечить
детей.

- Когда он вернется назад? - спросила я. Мысль, что я никогда не
увижу его вновь, наполняла меня неописуемой грустью.

- Это невозможно знать, - ответила донья Мерседес. - месяцев через
шесть, а возможно и больше. Он поступает так, потому что чувствует, что
должен оплатить огромный долг.

- Кому он должен?

Она взглянула на Канделярию, затем они посмотрели на меня, словно я
должна была все знать.

- Ведьмы понимают долги такого рода в более своеобразной манере, -
наконец сказала донья Мерседес. - целители обращают свои молитвы к святым,
к святой деве и к господу нашему иисусу христу. Ведьмы обращают молитвы к
силе; они завлекают ее своими заклинаниями. - она встала с кровати и
прошлась по комнате. Тихо, словно говоря это самой себе, она продолжала
рассказывать о том, что хотя Августин молился святым, он был обязан более
высшему порядку, который не был человеческим.

Донья Мерседес помолчала несколько секунд, затем быстро взглянула на
меня.

- Августин знал об этом высшем порядке всю свою жизнь, даже когда был
ребенком, - продолжала она. - он говорил тебе когда-нибудь, что тот
мужчина, который хотел забрать его мать, нашел его темной ночью, в дождь,
уже полумертвым и принес его ко мне?

Не ожидая от меня ответа, она быстро добавила: - быть в гармонии с
высшим порядком всегда было секретом удач Августина. Он воплощал это через
целительство и колдовство.

Она вновь сделала паузу, разглядывая потолок. - это высший порядок
вручил дар Августину и Канделярии, - продолжала она, опуская взгляд на
меня. - он помог им в момент рождения. Канделярия оплатила часть своего
долга, став моей служанкой. Она наилучшая служанка.

Донья Мерседес подошла к двери, но прежде чем выйти, повернулась ко
мне и Канделярии. Ослепительная улыбка сияла на ее лице. - я думаю, что в
какой-то мере ты задолжала еще большую долю, - сказала она. - так что
всеми средствами старайся оплатить долг, который ты имеешь.

Долгое время никто из нас не сказал ни слова. Две женщины
вопросительно смотрели на меня. Мне пришло в голову, что они ждали той
минуты, когда я создам очевидную связь - очевидную им. Просто Канделярия
родилась ведьмой, а Августин - магом.

Донья Мерседес и Канделярия слушали меня с сияющими улыбками.

- Августин сумел создать свои собственные звенья, - объяснила донья
Мерседес. - у него есть прямая связь с высшим порядком, который является и
колесом случая и тенью ведьмы. Чем бы он ни был, он заставляет вращаться
это колесо.

* ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ *

24

Я и Канделярия сидели за кухонным столом. Над нами светила тусклая
лампочка. Канделярия изучала глянцевые картинки журнала, который я
принесла для нее. Я прослушивала свои записи.

- Тебе не кажется, что кто-то стучит в переднюю дверь? - спросила я,
снимая наушники.

Совершенно не замечая моих слов, она показала мне картинку с
белокурой манекенщицей. - я не могу решить, какая девушка нравится мне
больше, - размышляла она. - если я вырежу это, я испорчу вторую на другой
странице. Там брюнетка гуляет по улице с тигром на поводке.

- Я выбрала бы ту, что с тигром, - продолжала я. - в журнале
полным-полно блондинок. - я коснулась ее руки. - слушай, кто-то стоит у
дверей.

Это на секунду оторвало Канделярию от журнала, и в следующий момент
она поняла, что действительно кто-то стучит в дверь. - кто бы это мог быть
так поздно? - безразлично шепнула она, вновь переводя свой взгляд на
глянцевые страницы.

- Может быть, это пациент. - я взглянула на свои часы. Уже было около
полуночи.

- Ну нет, моя радость, - спокойно сказала Канделярия, смерив меня
взглядом исподлобья. - никто не приходит в такой час. Люди знают, что
донья Мерседес никого не лечит так поздно без крайней необходимости.

Я хотела сказать, что, возможно, это и был тот крайний случай, но
стук раздался снова, на этот раз более настойчивый.

Я заспешила в переднюю. Проходя мимо комнаты целительницы, я секунду
колебалась, размышляя над тем, надо ли дать знать Мерседес Перальте, что
кто-то ждет у двери.

Уже третий день она не выходила из этой комнаты. День и ночь она жгла
свечи на алтаре, выкуривая сигару за сигарой, и с восторженным выражением
на лице читала непонятные заклинания до тех пор, пока стены не начинали
вибрировать от звуков. Она полностью игнорировала мои вопросы, но,
кажется, приветствовала те небольшие перерывы, когда я приносила ей еду и
настаивала на том, чтобы она отдохнула.

Новый стук заставил меня поспешить к парадной двери, которую
Канделярия всегда запирала с наступлением темноты. Это было совершенно
излишне, так как тот, кто захотел бы войти в дом, мог пройти через
открытую кухню.

- Кто там? - спросила я, открывая железную задвижку.

- Генте де паз (мирные люди), - ответил мужской голос.

Удивленная тем, что кто-то в ответ произнес искаженную слабым
акцентом устаревшую формулу приветствия времен испанских завоевателей, я
автоматически ответила в требуемой манере: - храни нас дева мария, - и
открыла дверь.

Высокий седой мужчина, прислонясь к стене, смотрел на меня так
озадаченно, что я даже рассмеялась.

- Это дом Мерседес Перальты? - спросил он неуверенным голосом. Я