Чтение 35–й страницы книги ~Властитель Дерини~

Монах принес бокал с вином. Дункан поднял голову Моргана и поднес
бокал к его губам. Морган медленно открыл глаза.

- Выпей это, - приказал Дункан.

Морган слабо кивнул, обхватил ладонями руку Дункана, державшую бокал,
и сделал несколько глотков. Затем поднес руку к глазам, как бы стараясь
отогнать подступающую слабость, а другой рукой незаметно сжал пальцы
Дункана, и тот понял, что опасность позади.

Морган сделал еще глоток, решил, что вино чересчур сладкое, отодвинул
бокал в сторону и сел. Он полностью овладел собой.

Епископы столпились вокруг него. Одни проявляли участие и
беспокойство, другие - негодование и подозрительность. И все хотели
услышать, что же скажет Морган в свое оправдание.

- Вы должны простить меня, господа, - Морган старался, чтобы голос
его звучал устало, а язык заплетался. - Очень глупо получилось, но я не
привык поститься...

Он изобразил, что голос не слушается его. Морган с трудом проглотил
слюну и опустил глаза.

Епископы кивнули. Они могли понять реакцию Моргана на пост. Вполне
можно было допустить, что после трехдневного поста герцог Корвина упадет в
обморок во время мессы.

Кардиель похлопал Моргана по плечу, а затем обратился к
присутствующим с успокоительными словами.

Арлиан стоял, молча глядя на двух Дерини, которые становились на
колени.

Епископы вернулись на свои места только после того, как Кардиель
вновь поднялся к алтарю. Морган и Дункан заметили его колебания и
обменялись встревоженными взглядами.

Но месса возобновилась, и служба благополучно закончилась без всяких
других происшествий.

Два кающихся получили прощение, как было провозглашено в последней
молитве, и, наконец, дворяне и священники начали покидать собор.

Кардиель, Арлиан и двое Дерини направились в ризницу. Арлиан снял
усыпанную драгоценными камнями митру и медленно положил ее на стол. Затем
пошел к двери и запер ее.

- Ты ничего не хочешь сказать мне, герцог Корвина? - спросил он
холодно, не поворачиваясь к Моргану.

Морган посмотрел на Дункана, а затем на Кардиеля, стоявшего
неподвижно и чувствовавшего себя не очень уверенно.

- Я не совсем понимаю, что именно вы имеете в виду, милорд, -
осторожно ответил Морган.

- Разве это похоже на герцога Корвина - терять сознание во время
Святой Мессы? - Арлиан повернулся и взглянул в лицо Моргану холодными
фиолетово-голубыми глазами.

- Я... я уже говорил, милорд. Я не привык к длительному посту. В моем
доме это не принято. К тому же в последнее время мы очень устали, ехали
долго, мало спали...

- Аларик, не пытайся ввести меня в заблуждение! - рявкнул епископ,
приближаясь к Моргану и впиваясь в него глазами. - Ты нарушил свое слово.
Ты солгал нам. Ты применил свои силы в самом Святом соборе, хотя мы
запретили это! Я слушаю вас и хочу, чтобы вы привели доказательства
необходимости этого святотатства!

Морган без колебаний встретил холодный взгляд Арлиана и выдержал его
несколько секунд, затем медленно кивнул.

- Да. Я использовал сегодня свое могущество. У меня не было выбора.

- Не было выбора? - переспросил Арлиан. - Ты рисковал сорвать все
дело, которое мы тщательно готовили и разрабатывали всю неделю. И твое
неповиновение было бы тому причиной. А ты говоришь, что у тебя не было
выбора!

Он переключился на Дункана:

- А ты, Дункан? Ты же священник, и я думал, что твое слово для тебя
что-нибудь значит. У тебя тоже не было выбора?

- Мы лишь сделали то, что надо было сделать, Ваше Преосвященство.
Если бы не было серьезных оснований, мы бы никогда не пошли на это.

- Если были серьезные причины, вы должны их сообщить. Мы с Кардиелем
приложили много сил, чтобы подготовить дело, и должны знать обо всем. Мы
не можем позволить, чтобы вы вдвоем принимали критические решения без
нашего участия.

Морган с трудом обуздал свой темперамент.

- Вы обо всем узнали бы в свое время, милорд, но принять решение
следовало нам. Если бы вы были Дерини, вы бы поняли нас.

- Я? - воскликнул Арлиан.

Его глаза подернулись дымкой. Он резко отвернулся и сложил руки
ладонями вместе.

Морган бросил взгляд на Дункана. При этом он обратил внимание на
Кардиеля: растерянный и бледный, тот не спускал глаз с Арлиана.

Прежде чем Морган успел осознать странную реакцию Кардиеля, Арлиан
обернулся, двумя длинными шагами приблизился к нему и встал, пристально
глядя ему в глаза.

- Отлично, Аларик. Я не хотел говорить тебе, но, по-видимому, время
пришло. Ты же не думаешь, что вы с Дунканом единственные Дерини на свете?

- Единственные... - Морган застыл, внезапно поняв причину странной
реакции Кардиеля. - Вы... - прошептал он.

Арлиан кивнул.

- Правильно. Я тоже Дерини. А теперь расскажи мне, почему я не могу
понять, что вы делали сегодня вечером?

Морган безмолвствовал. В изумлении качая головой, он отступал, пока
не наткнулся на стул. Тогда он медленно опустился на него, не отрывая глаз
от епископа-Дерини.

Дункан же смотрел на епископа и легонько покачивал головой, вспоминая
все странные и любопытные события, которым раньше у него не было
объяснений, а теперь все они складывались в определенную картину.

Кардиель молчал.

Арлиан с легкой улыбкой отвернулся от всех и стал снимать свою
церемониальную одежду, краешком глаза наблюдая за присутствующими.

- Ну что, вам нечего сказать? Дункан, ты, должно быть, что-то
подозревал. Как ты считаешь, я хороший актер?

Дункан покачал головой и, заговорив, постарался скрыть горечь в
голосе:

- Вы лучший актер из всех, кого я видел. Я по опыту знаю, как трудно
жить во лжи, хранить тайну. Но скажите мне, как вы себя чувствовали, когда
народ вашей собственной расы страдал и умирал, а вы не пытались оказать
ему помощь? Вы ведь занимали такое положение, что могли помочь, Арлиан. Но
вы ничего не сделали.

Арлиан опустил глаза, снял с шеи епитрахиль и коснулся ею губ, прежде
чем ответить.

- Я делал, что мог, Дункан. Может быть, мог и больше. Но ведь
Дерини-священник - это не просто, и ты с этим согласишься. Ты знаешь, мы с
тобой единственные за несколько веков Дерини, которые получили сан
священника. Я не хотел и не мог рисковать своим положением, ведь передо
мной стояла более высокая цель. Ты можешь понять это?

Дункан молчал, и Арлиан положил руку ему на плечо.

- Я знаю, что ты чувствуешь, Дункан, но ведь такое положение не
вечно.

- Может быть, вы и правы, Арлиан. Не знаю.

Вздохнув, Арлиан посмотрел на Моргана, который сидел неподвижно.
Морган, выслушав разговор двух священников, теперь смотрел на епископа
почти с ненавистью. Арлиан это понял и подошел к нему.

- Ты не можешь довериться мне, Морган? Я знаю, что твой путь не был
легким. У нас, священников, нет монополии на сожаление.

- Почему я должен доверять вам? - сказал Морган. - Вы обманули нас
один раз - почему бы не обманывать и дальше? Как вы нас можете убедить,
что не замышляете предательства?

- Только поклясться, - улыбнулся Арлиан. - О нет, не кипятись. Есть
еще один способ. Я могу тебе показать, что ты можешь верить мне, если не
боишься. Ты будешь очень удивлен тем, что увидишь.

- Вы имеете в виду - проникнуть в мой разум? - спросил Морган.

- Нет. Ты должен проникнуть в мой. Попытайся.

Морган был в некотором замешательстве, но Арлиан опустился на колени
возле его кресла и положил руку на подлокотник.

Между ними не было физического контакта, а Морган был уверен, что без
этого не прочитать мыслей, но Арлиан, по-видимому, не считал такое условие
необходимым.

Осторожно Морган попытался прозондировать мозг Арлиана - и внезапно
оказался там, внутри. Он без усилий скользил по обширным камерам, где
размещались блоки памяти епископа. Он увидел Арлиана - студента семинарии,
увидел его на первой службе, затем в зале Курии в марте, когда тот
выступил против Интердикта. Сколько же тут было такого, чего он не
предполагал увидеть!

Закончив обследование, Морган дружелюбно посмотрел на Арлиана. Тот,
улыбаясь, продолжал снимать одежды. Наконец, он остался в своей обычной
пурпурной мантии и плаще и только после этого встретился взглядом с
Морганом. Он был спокоен и вел себя так, словно ничего не произошло.

- Ну, мы идем? - спросил он, направляясь к двери и откидывая засов.

Морган кивнул и поднялся на ноги. Дункан и Кардиель молча последовали
за ними.