шлейф пыли, никаких иных отличий не было.
Возможно, "хижина" будет более правильным словом. Вокруг нее был обширный
сад, в котором росли и цветы, и овощи. Эд Уандер проехал дальше, миновал
еще одно строение, похожее на первое, но не в точности. Эд машинально
отметил, что проезжает дачный поселок, в каких люди скрываются от
цивилизации, возвращаясь к природе в теплые месяцы. Эда эта идея не
особенно привлекала, хотя, если вдуматься, в ней наличествовали и неплохие
стороны...
полагать, к другим обиталищам.
эту глушь и не видят никакой... эх, черт, никакой цивилизации?
сказать, и никаких телефонных кабелей. Он испытал настоящее потрясение,
когда сообразил, что в таком случае здесь не может быть общественного
распределительного центра. Эти люди на самом деле должны сами готовить
себе пищу.
подробности. Теперь он видел три коттеджа. И ни одного ховеркара
поблизости, если не считать его собственного.
Они скакали по веткам, как обезьянье племя. Первой мыслью Эда было: почему
родители позволяют им подвергаться такой явной опасности? Говорите что
угодно против телевизора, но он, по крайней мере, отвлек детей от улицы и
опасных игр. Если ребенку позволить носиться вокруг, как позволено этим,
он может попасть в опасные ситуации. Затем Эду пришло в голову кое-что
другое. Возможно, детей следует подвергать некоторой степени риска в игре.
Не исключено, что сломанная рука во время процесса взросления входит в
обучение и дает ценный опыт.
тут он заметил в отдалении знакомую ему особу. Он нажал рычаг подъема и
направил к ней машину на небольшой скорости. Это была одна из
последовательниц Таббера. Одна из тех женщин, которые стояли на входе в
палатку в Кингсбурге, в первый вечер, когда Эд и Элен рассердили Иезекиля
Джошуа Таббера.
ховеркара на улицах - если, конечно, их можно было назвать улицами -
Элизиума. Она явно не узнала Эда и неуверенно сказала:
мм... Говорящего Слово. - Ему следовало обдумать это все заранее. Но факт
тот, что он понятия не имел, что здесь увидит, и теперь говорил наобум.
этом.
Проблемы парковки в Элизиуме не существовало.
вещи издателю.
отличался от коттеджей.
митингу в Кингсбурге. Если вдуматься, решил Эд, он просто ожидал, что
слушатели палаточного митинга будут выглядеть суровыми. Фанатичные
сектанты, с пеной у рта обличающие танцы, выпивку, игру в карты и тому
подобные грехи.
станками Руби Голдберг, полностью автоматизированными, с огромными
рулонами бумаги, разворачивающимися с фантастической быстротой, с одного
конца и законченными томами, которые выплывают с другого конца,
заворачиваются и укладываются в коробки, опять-таки автоматически. Все на
скорости тысяч единиц в час, если не в минуту. А этот дом весь имел
размеры тридцать на сорок футов, никак не больше.
рассылаем пилигримам по всей стране, которые еще не готовы присоединиться
к нам здесь в Элизиуме. - Она приветствовала одного из двух мужчин,
которые оказались внутри. - Келли, я наконец принесла два последних
стихотворения.
разновидность печатного станка. Левой ногой он качал педаль, чем-то
напоминающую ножной привод старой швейной машины. Одновременно правой
рукой он брал листы бумаги, ловко вставлял в движущийся пресс, столь же
ловко вынимал их левой рукой, и повторял процесс снова и снова.
выступлениях Джоша.
всем происходящим в полнейшем изумлении. Он не мог бы удивиться сильнее,
если бы попал в комнату, где женщины чесали шерсть и вытягивали его в нити
при помощи веретена. Да, чего тут только не увидишь.
которую они сейчас делали, Эд подошел ко второму работнику.
занимаетесь?
стилизован под старину.
машинку.
обратно. Строки набора в его верстатке медленно удлинялись.
способом, но с тех пор выдумали парочку усовершенствований.
Парень явно был из тех, которые никогда не теряют хорошего расположения
духа. По крайней мере, до сих пор с его лица еще не сходила усмешка.
создания готовой вещи полностью собственными руками. Желательно - вещи
наивысшего качества. Что-то разладилось в производстве вещей, если
сапожник больше не делает обувь, начиная с куска кожи и заканчивая парой
готовых туфель. Вместо этого он стоит перед гигантской машиной, в которой
он ничего не понимает, наблюдает за двумя измерительными приборами и
периодически переводит рычаг или нажимает кнопку, и так четыре или пять
часов в день.
производил в день от силы одну пару обуви, а современный - от десяти до
двадцати тысяч.
начинающийся алкоголизм.
неожиданно спросил Эд Уандер. - Вы говорите непохоже на
малообразованного... - он не договорил. Фраза звучала не очень-то вежливо.
директором-менеджером Всемирной Издательской Корпорации. У нас были
отделения в Ультра-Нью-Йорке, Новом Лос-Анжелесе, Лондоне, Париже и
Пекине.
власти в процветающем государстве. Когда в производстве требуется только
треть потенциальной рабочей силы нации, соревнование становится яростным.
Эд сочувственно сказал: