Чтение 35–й страницы книги ~Танцор меча~

бурнус, и я видел все кровоподтеки выше и ниже набедренной повязки.
Сандалии с меня тоже стащили, и я заметил, что мизинец на правой ноге
торчал в сторону в своеобразном привете другим пальцам. Все остальное
кажется уцелело, хотя и превратилось в сплошной синяк. Никто не
использовал против меня ни меча, ни ножа, так что в награду за мои
старания я отделался только побоями. Ни порезов, ни ран. И за это спасибо.

Камера была узкой и темной, в ней пахло испражнениями - не моими, я
еще не дошел до такого состояния, но было ясно, что предыдущий жилец
провел здесь много времени. Зловоние в таких местах держится долго, даже
если вымыть камеру с пола до потолка. А этим обычно никто не занимался.

Шея затекла, и я не сомневался, что лежал в камере уже целую
вечность, а судя по урчанию у меня в желудке, никак не меньше ночи. Очень
хотелось есть. И очень хотелось пить, но это было скорее последствием
отравленного вина. Я подергал железные оковы и выяснил, что они были
крепкими и избавиться от них я смог бы только с помощью принесенного
кем-то ключа. Вот только приносить ключ никто не собирался. Я мог
рассчитывать на одну Дел, он она стала такой же пленницей как и я...
правда в другом качестве.

От Эламайн помощи не дождаться, ей было не до этого. Она наверняка
рыдала перед танзиром. Сабо? Вряд ли. Он верен старику. Я попался.

И тут я испугался. Потому что ни один мужчина не захочет даже думать
о потере своей мужественности.

В животе похолодело, к горлу подступила тошнота и меня чуть не
вырвало. Я уже видел блеск острой стали, слышал маниакальный смех Хаши,
чувствовал как впивается лезвие... Я сжал зубы и крепко зажмурился,
стараясь стереть эту картину, дрожа так, что по спине побежали мурашки.
Лучше смерть, чем такое!

Кто-то подошел к моей камере. Подошел бесшумно, но я услышал. Я
слышал все, что предвещало приближение этого. Почему Хаши так торопится?
Или явилась Эламайн вымаливать прощение?

Нет, она не придет. Не в ее характере.

Но это была не Эламайн и не Хаши со своими евнухами-слугами. Дверь в
мою камеру скрипнула, открылась с отчаянным визгом, и вошла Дел. Я смотрел
на нее из полутьмы, уже приготовившись схватиться с охранниками в тот
момент, когда откроют оковы, и биться до смерти. Но я снова получил
отсрочку. Дел.

Она задержалась у низкой двери, наклонившись, чтобы пройти. Светлые
волосы спадали на укутанные шелком плечи и рассыпались по груди, словно
она только что встала с постели.

Постели Хаши? От этой мысли меня чуть не затошнило, а потом я
разозлился. Кажется это была ревность.

- С тобой все в порядке? - еле слышно прошептала она.

- Как ты сюда попала? - зашипел я. - Как, в аиды, ты ухитрилась?

Она подождала, пока я закончил бормотать полубессвязные фразы, и
показала мне большой железные ключ, поболтав им в воздухе. Ясный ответ на
все вопросы.

- Быстрее, - зашипел я. - Пока они не пришли!

Дел улыбнулась.

- Этот старый танзир так тебя напугал? Песчаный Тигр, лучший танцор
меча Пенджи, до потери чувств напуган стариком?

- Ты бы тоже испугалась, если бы была мужчиной и на моем месте, - я
подергал оковы. - Ну заходи, Дел. Не стесняйся.

Она фыркнула, вошла в камеру и опустилась на колени, чтобы разомкнуть
оковы на ногах. Я ничего не мог поделать с собой - как только она
закончила, поджал ноги, чтобы защитить ту часть моей анатомии, которая не
устраивала Хаши.

- Как ты достала ключ? - рявкнул я. Самый очевидный ответ тут же
возник в моей голове. - Ты переспала с Хаши в обмен на ключ?

Дел, собиравшаяся открыть оковы на моих запястьях, застыла.

- А если и так, то что?

Ее длинные волосы упали мне на грудь и лицо.

- Что? Аиды, женщина! А как ты думаешь?

- Как я думаю? - она открыла один замок. - Я думаю, что ты слишком
быстро делаешь выводы, Тигр.

Она говорила как рассерженный ребенок. Конечно это не ее приковали в
камере, и не она ждала кастрации.

Я вглядывался в ее лицо, пытаясь найти ответ на свои вопросы.

- Значит ты переспала с этим ублюдком?

Она открыла второй замок.

- Я тебя освободила, правильно?

Я с трудом встал на колени, крепко взял Дел за плечи и повернул к
себе.

- Если ты думаешь, что я с радостью соглашусь сохранить свою
мужественность в обмен на такую жертву и не буду переживать из-за этого, у
тебя песок в голове.

- Но ты согласишься, - отрезала она. - И любой мужчина согласился бы.
А переживания... Не знаю. А ты?

- Переживаю ли? Аиды, да! Дел, я не хочу, чтобы ты подумала, что я не
понимаю, какую жертву ты принесла...

Не знаю, можно ли было назвать улыбкой изгиб ее губ.

- Тигр, женщина теряет свою невинность только раз, правильно? И живет
дальше. Так? И учится удовлетворять мужчину. Но если мужчина, например
такой как Песчаный Тигр, теряет свою мужественность, он может и не выжить.
Я права?

Прежде чем я успел ответить, она выскользнула из моих рук и вышла из
камеры. Я бросился за ней, задыхаясь от отчаяния.

Меня трясло, когда я представлял Дел в постели Хаши. Я ненавидел саму
мысль, что она сделала такое ради меня, даже если Дел научилась
удовлетворять мужчин много лет назад. И я ненавидел себя, потому что в
глубине души я был счастлив, что она сделала это и спасла меня от участи
евнуха. А это было бы гораздо хуже и унизительнее, чем жизнь чулы у
Салсет.

Я был счастлив, но не радовался.

Радоваться было нечему.

У последней ступени лестницы, ведущей из подземелья, стоял Сабо. Он
бросил мне темно-синий бурнус и кожаный кошелек, набитый монетами.

- Это плата, - сказал он, - за спасение госпожи и меня. Может Хаши и
не очень благодарен, но я сам отвечаю за себя, - он улыбнулся. - Ты
обращался со мной как с человеком, Песчаный Тигр. Я немного могу для тебя
сделать, но в моих силах не допустить, чтобы ты стал таким как я.

Дел протянула ему железный ключ.

- Ты дал ей ключ!

Сабо кивнул.

- Да. Я подсыпал снотворное в вино Хаши и когда он уснул, увел Дел из
ее комнаты и привел сюда.

Я пристально посмотрел на Дел.

- Значит ты не...

- Нет, - согласилась она. - Но ты так хотел верить в это, - она
проскочила мимо меня и скрылась в темноте.

Я взглянул на евнуха.

- Я совершил ужасную ошибку. И выставил себя дураком.

Сабо улыбнулся, и на пухлых щеках появились складки.

- Все совершают ошибки и каждый человек бывает дураком хотя бы раз в
жизни. Надеюсь, больше с тобой этого не случится, - он мягко коснулся моей
руки. - Иди прямо. Там вас ждут лошади.

- Разящий, - напомнил я. - И мой нож.

- С лошадьми. Иди.

Дел ждала в темноте узкого коридора. Она сменила полупрозрачный
пустынный наряд на простой бурнус из абрикосового шелка, украшенный белой
вышивкой. У шеи бурнус приоткрылся, и я заметил под ним знакомую тунику.
Как и я, Дел была без оружия.

Я вспомнил о ее мече и подумал, не испытал ли Сабо тоже болезненное
ощущение, что и я. Но спрашивать его я не стал, потому что вспомнил слова
Дел: пока меч в ножнах, он безвреден.

Безвреден... Не сказал бы.

- Куда? - прошептала Дел Сабо.

- Прямо. Дверь выводит на задний двор дворца, там конюшни. Я обо всем
позаботился. Там лошади и оружие.

Я крепко пожал его руку.

- Я действительно обязан тебе, Сабо.

Он улыбнулся.

- Я знаю. Но это все, что я могу для вас сделать.

Дел подошла к нему, обняла за шею и громко чмокнула в пухлую,
коричневую щеку.

- Сулхайя, Сабо, - тихо сказала она. - У нас так говорят спасибо и
всего тебе наилучшего.

- Уезжайте, - попросил он. - Уезжайте, пока я не решил ехать с вами.

- Давай, - согласился я. - Поехали, Сабо.

Его светло-карие глаза казались черными в полутьме коридора.

- Нет. Мое место здесь. Я знаю, что вы невысокого мнения о моем
господине Хаши, но раньше он был достойным мужчиной... Я предпочитаю
помнить его таким. Уезжайте, а я останусь, - он кивнул на дверь. - Идите,
пока конюхи не забеспокоились и не увели лошадей.

И мы с Дел ушли. Но ушли, понимая, что освободил нас Сабо, а не те
великие таланты, на которые мы претендовали.

Мы добежали от дворца до конюшен, радуясь темноте. Я решил, что было
около полуночи. Луна скрылась за облаками. Мы нашли лошадей, быстро
отвязали их и вскочили в седла. Знакомая перевязь Разящего свисала с
передней луки, к ней был привязан нож. С невыразимым облегчением я надел
перевязь через голову, застегнул ее у ребер и накинул бурнус.