несколько минут, или часов, или дней смотрю - он исчез.
преувеличенным.
принялся играть с ним, как щенок с тряпичной куклой. Таскал его туда-сюда,
подбрасывал высоко вверх, но не давал упасть, а ловил на лету и яростно
встряхивал. А ведь волк прав, подумал Бун, Шляпа - просто кукла, грубая
тряпичная кукла. Марионетка, наделенная свойством мотаться по
пространству-времени и служащая рупором для неведомого чревовещателя.
продолжал следить за волком, увлеченно играющим с куклой, которая десять
минут назад была Шляпой. И вдруг содрогнулся от озноба, возникшего глубоко
в душе, и понял, что, если откровенно, испуган до смерти.
какие же диковинные дали его зашвырнуло. Теперь недоумение вернулось с
удесятеренной силой - мертвящее, дистиллированное недоумение. Эта земля,
это место, это состояние - неважно, какое определение точнее, - были
стылыми и абсолютно чуждыми. Непонятно, как он не ощутил с первой же
минуты, что он здесь гол и беззащитен против угрозы, суть которой не
передашь словами. Не догадаешься, что это за угроза, пока она не проявится
открыто, - и как же хорошо, что он не один, что с ним волк...
куклы, улыбнулся Буну, подтверждая, что рад-радешенек игрушке, а еще более
общению с другом. Бун потрепал зверя по ляжке, и волк воспринял это как
приглашение подойти на мягких лапах вплотную и усесться у ноги. Бун
погладил компаньона по голове - волк не отстранился. И охвативший душу
холод, к удивлению самого Буна, стал таять. Серый ландшафт вновь сделался
серой равниной и ничем более.
охватившую зверя сильную дрожь.
голова зверя запрокинута вверх, к небу, которое и не небо вовсе, а
серость, наваливающаяся на равнину и смыкающаяся с серостью земли.
возникло что-то постороннее, медленно обретающее форму. Какой-то нечеткий
и неустойчивый образ, более всего напоминающий плохо сотканный, неровно
спускающийся ковер. Ковер падал, раздвигая серость, и в конце концов Бун
разглядел, что это и не ковер даже, а очень крупная, разреженная сеть и на
ней две скрюченные фигурки.
женщина и, протягивая руки, бросилась к Буну. И он кинулся ей навстречу с
криком:
лицом ему в грудь, бормоча что-то беспрерывно и невнятно. Он не сразу
сумел разделить ее лепет на отдельные слова, но наконец разобрал:
ты заорал, чтоб я спасала времялет. Я собиралась вернуться за тобой и
совсем уже было собралась, но вмешались непредвиденные обстоятельства.
остальное неважно...
среди серости, и ты сам был серый, а рядом серый волк...
угол изо всех сил.
направился к ним. У него были две ноги и две руки, и вообще он казался в
общем и целом гуманоидом. Но лицо его напоминало лошадиную морду, к тому
же худую и чрезвычайно унылую. По бокам удлиненной морды раструбами
торчали уши. Лоб был усыпан глазами, разделенными на две кучки. Шея
поражала длиной и худобой, а ноги были искривлены настолько, что гуманоид
при ходьбе переваливался, как утка. На руках не было локтей, и они
походили на резиновые шланги. По бокам шеи пульсировали жабры, а
бочкообразное тело было сплошь усыпано бородавками.
знаю его настоящего имени, вот и дала ему такую кличку, а он как будто не
возражает. Конепес, познакомься, это Бун. Тот самый, о котором я
рассказывала. Тот, кого мы и хотели найти.
Из дома вывалился робот, балансируя подносом на голове. - Вы голодны?
Видите, нам предлагают поесть...
поглощать любую еду, лишь бы она содержала питательные вещества.
недавно насытились. А вот волку я нарезал еще тарелку мяса. У него такой
вид, словно его опять корчит от голода.
полбизона.
Инид. - Один из тех, что донимали бедного старого быка?
Нет, даже до того - в самую первую ночь я задремал и очнулся, а он тут как
тут, уселся напротив, буквально нос к носу. Я тогда не стал тебе ничего
говорить, потому что думал, что мне пригрезилось.
старым быком?
временем волк, расправившись со своей миской, вспомнил про Шляпу и с новым
азартом взялся трепать его. Инид заметила это и спросила: - Слушай, что
там затеял твой волк? Забавляется с чем-то вроде самодельной куклы...
немаловажную роль.
меня и волка рядом со мной. Не можешь ли пояснить, каким же образом ты
ухитрилась меня увидеть? Как сумела узнать, где я?
телевизор показывает то, что тебе хочется увидеть. Он воспринимает твои
мысли. Я подумала о тебе и увидела тебя на экране.
тебе, где именно я нахожусь и как меня отыскать.
внешней хрупкости есть механизм поистине чудотворный. Нет, отнюдь не
механизм. Отнюдь не столь грубое и неуклюжее творение, как механизм.
мысленно, а потом...
Не будь тебя, не было бы и невода. Ты держала палец на перекрестье, с тем
чтоб я мог завязать последний, решающий узел.
мне все, ничего не опуская.
расскажи нам, что случилось с тобой после того, как ты скомандовал мне
улетать, а на нас стремглав неслось страшилище...
короче. Когда он подходил к концу, Конепес отодвинул тарелку и отер губы
тыльной стороной руки. А волк, пресытившись игрой, придумал Шляпе новое
применение, скомкал его и использовал как подушку, но желтых глаз не
закрыл, а смотрел на сидящих за столом, изредка помаргивая.
точнее. Он ведь, в сущности, марионетка. Говорящий манекен, орудие
неведомого чревовещателя.
приключениях...
покачал головой.
какая-то общая схема событий, какая-то закономерность. Но я ее при всем
Максимов Альберт
Березин Федор
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Распопов Дмитрий