терминатора. Как я помню по последнему взгляду на обзорный экран.
зашагал в ногу рядом с ней Йорик. - И, конечно, всегда есть дырка в нашей
собственной крыше. Неплохая попытка, леди, но его вам не остановить даже
дорожной баррикадой из булыжника.
распахнулась, и он выскочил наружу вместе с ней. Он наполовину свалился,
наполовину спрыгнул и почувствовал себя так, словно падает сквозь густую
патоку. Когда его ноги соприкоснулись с землей, Гвен очутилась рядом с
ним, поддерживая его за локоть.
должны скрыться. Однако, умоляю тебя, не забывай о собственной слабости,
щади себя!
дорогая. В конце концов, в одиночку я плавать в воздухе не смогу... - он
огляделся кругом. - Эй! Неплохо.
горизонтом. Вместе они создавали как раз достаточно света, чтобы показать
окружающие их со всех сторон ухоженные лужайки и подстриженные в виде
живых скульптур деревья.
нескольких сотнях ярдов блестел, словно зеркало, небольшой пруд.
показывая на Шорнуа. Та стояла молча, с напряженным лицом и затуманенным
взором, упиваясь окружающей ее пышной красотой.
после долгих лет такого оголенного края...
просканировал деревья и кустарники, чувствуя, как усталость в нем
оттеняется на задний план забурлившим в крови адреналином. - Невозможно
сказать, в каком из этих фигурно подстриженных деревьев спрятана
телекамера, а может даже микрофон.
они пришлют комитет по организации торжественной встречи, - Род повернулся
уходить. - Посмотрим, нельзя ли разбудить Шорнуа, хорошо?
повернула голову, широко раскрыв глаза, и Йорик быстро отступил на шаг,
просто из предосторожности.
но нам надо убираться, а не то у нас появится общество.
что они уже в пути.
Шорнуа. - Но будем дураками, если пойдем на такой риск. В какую сторону
ушел майор?
ускоренным шагом, что заставила Йорика заторопиться.
тусклым, лишенным источника светом, подчеркиваемым прядями позднего
лунного света. Это было время, когда ночь уже умерла, а день еще не
родился, время между реальностями, когда нет ничего определенного и все
возможно, время фантазии, когда может случиться все что угодно.
колен, и его клочья выплыли, окутывая дымкой ряд наполовину деревянных
домов с нависающими над улицами вторыми этажами. Скрипели на ветру вывески
лавок. А где-то вдали раздавался чей-то лай.
Йорик.
усталость и собрал всю свою решимость. - А нам нежелательно, чтобы они нас
увидели, пока.
чтобы какой-нибудь праздный зевака с высокоразвитым чувством
драматического рассказал властям, что он видел нас сегодня утром
неподалеку от парка.
к выводу, что мы прилетели на том корабле.
одного мужчины на другого Гвен. - Ведь мы же находились у него на борту.
думает что мы мертвы. Нам ни к чему выводить его из заблуждения, не так
ли?
нападавший на нас не знает, как мы выглядим, помимо общего описания. Он
узнает, что мы спаслись, но больше ничего, поскольку на Отранто нас никто
не видел. Но если он сможет получить у очевидцев подробное описание...
Тайм-аут! Вы оба исходите из предположения, что тот пират стремится
достать нас! Он мог охотиться только за кораблем.
Хватит, пошли! - и двинулась быстрым шагом вперед по улице.
а городской совет объявил о создании зоны.
по меньшей мер три игровых зала и пять салунов.
курильни и ломбард, - Йорик посмотрел направо-налево по улице. - Я
что-нибудь пропустил?
мигающих, назойливо, корчащихся голографических изображений броских
цветов, рекламирующих все виды удовольствий, какие способны измыслить
смертные мужчина и женщина.
его увидеть, ты не сможешь быть уверенным, что оно настоящее.
планеты.
курорте, если могут добыть денег.
ставшей куда более громкой в его собственную эпоху, пятьсот лет спустя. -
У них ведь, кажется, девиз: "Иметь с вами удовольствие - сплошное дело"?
[Здесь обыгрывается выражение - "Иметь с вами дело - сплошное
удовольствие".]
ребята, мы должны пробиться сквозь все это, верно?
Вдыхайте каждые пять шагов, друзья.
визуальные, большинство из них воздействовали также и на слух, и на
обоняние. А иной раз и на осязание. Вся компания шла вброд через смесь
звуков и запахов, их чувства подвергались атакам всех подвластных
искусству чар. Извивались и манили к себе эротические изображения,
наплывали, окутывая их, восхитительные ароматы, перед глазами у них
вспыхивали образы богатства и роскоши. Выступали, заманивая их к себе,
голографические мелкие торговцы, такие же реальные, как натуральные, и