другой. Она прицелилась прямо в белое лицо, убедилась, что это не Том, и
выстрелила еще два раза. Лицо дернулось и исчезло, будто его смахнула
невидимая рука.
показалась мужская рука. Кейт подняла пистолет и нажала на курок. Раздался
лишь щелчок бойка. Тяжелая рука вцепилась ей в лодыжку.
в разбитое окно.
Ребенку не хватало духу даже на крик. Она быстро поднялась и помчалась через
двор за гараж, чтобы добраться до осин возле подъездной дорожки.
и побежала к балкону и дверям на нижний этаж.
в оранжевый цвет. Ни Тома, ни Джули не было видно.
негромко плакал. Она поддерживала ему затылок свободной рукой.
отходить назад. Во внезапно наступившей тишине Кейт слышала потрескивание
огня и тихое журчание воды в шестидесяти футах внизу. - Том! - закричала
она. Но ответа не было.
ночного визитера. Он почти печально покачал головой и потянулся за Джошуа.
своим телом смягчить падение Джошуа, и надеясь упасть в кусты. Она сделала
шаг в пустоту...
и царапалась свободной рукой. Кто-то вырвал у нее ребенка. Она издала звук,
больше похожий на стон, чем на крик, повернулась лицом к нападавшему и
попыталась укусить его.
его оставалось бесстрастным. Потом он отвесил ей тяжелую затрещину, ухватил
покрепче за волосы, раскрутил ее, поднял и швырнул далеко через край утеса.
верхушками деревьев, освещенных пламенем. "Я могу схватиться за ветку!" Но
падение было слишком стремительным, и паника охватила ее, когда она летела
вниз головой сквозь заросли ветвей, которые рвали ее одежду, раздирали
плечи.
адская боль.
Сны крови и железа
расплачиваться за это.
вид, когда перемещается по шероховатой белой стене, по широким половицам, по
смятому покрывалу на моей кровати. По моей тюрьме.
собой, думая, что я не слышу тревоги в их голосах. Я знаю о существовании
некоторых трудностей с церемонией передачи Власти - Церемонией Посвящения.
Они боятся сказать мне об этих трудностях; боятся расстроить меня и ускорить
уход в небытие. Они боятся, что я умру до Церемонии.
исчезает после стольких веков. Я не могу больше ходить, едва шевелю рукой,
но мое проклятое тело продолжает попытки самовосстановления, хоть я и не
участвовал в Причастии после возвращения домой более полутора лет тому
назад.
суета вокруг. Наверное, это снова мои враги поднимают голову. А враги всегда
недооценивали меня.
проходила в соборе Тырговиште, в том городе, где правил мой отец. Я сам
придумал себе титул: "Князь Влад, Сын Влада Великого, Суверен и Властитель
Угро-Валахии и Герцогств Амлас и Фэгэраш". После моего побега от султана и в
знак признания моего союза с боярами Трансилъвании Янош Хуньяди решил, что
будет мудро с его стороны организовать возвращение Дракулы на трон.
мэру и членам городского совета Брашова через месяц после моего восхождения
на престол, я воспользовался изысканнейшей латынью, обращаясь к ним как к
"honesti viri, fratres, amid et uisini nostri sinceri", то есть как к
"честным мужам, братьям, друзьям и добрым соседями. Через два года
большинство жирных бюргеров будут извиваться на кольях, куда я их посажу.
пасхальное воскресенье года 1457-го. Я пригласил бояр с женами - тех, что
считали, будто я правлю по их милости, - на великий праздник в Тырговиште.
После пасхальной службы мои гости проследовали в зал, где для них и их жен
стояли столы с изысканнейшими яствами. Я позволил им закончить пир. Потом
появился сам, верхом, сопровождаемый сотней преданнейших воинов. Это был
чудесный весенний день, гораздо теплее обычного. Небо было синим, ужасно
синим. Я помню, как бояре приветствовали меня, как их жены махали кружевными
платочками, а дети забирались на плечи, чтобы получше разглядеть своего
благодетеля. В ответ на их приветствия я снял шапку с перьями. Этого сигнала
ждали воины.
городской стеной в то время, как ничего не подозревавшие глупцы находились
на службе. Этот вид казни не являлся моим изобретением - иногда к нему
прибегал мой отец, - но после того дня я стал известен под именем Влад Цепеш
- Влад Прокалыватель. Не могу сказать, чтобы мне не нравился этот титул.
погнал толпу бояр покрепче к своему замку на реке Арджеш, милях в пятидесяти
от города. Слабые не выдержали трехдневного перехода без пищи, но в них я и
не нуждался. Оставшихся в живых - самых сильных - я заставил отстраивать
Замок Дракулы.
обвалившимися стенами. Я набрел на него и прятался здесь, когда спасался
бегством от султана и Хуньяди, и тогда же на этом месте решил отстроить его
уже как Замок Дракулы, который станет моим гнездом и последним прибежищем.
Арджеш, прорезавшей глубокое ущелье из Валахии через горы Фэгэраш до юга
Трансильвании. Через Арджеш к замку вела единственная дорога - узкая,
опасная даже в лучшее время года, легко защищаемая. Никакой неприятель - ни
турок, ни христианин - не сможет незамеченным проникнуть ко мне.
подавались вверх от мужчины к мужчине или от женщины к женщине по живой
цепочке, состоявшей из бояр-рабов, вызывавших изумление у местных крестьян
своим видом, поскольку на них все еще оставались лохмотья праздничных
боярских нарядов.
пять башен, две из которых возвышались над высшей точкой горы, а три прочие
находились пониже, с северной стороны. И без того толстые стены стали вдвое
толще за счет кирпича и камня, чтобы выдержать самый мощный обстрел турецких
пушек. Наружные стены имели не менее восьмидесяти футов в высоту, а
поскольку они являлись продолжением утеса, то казалось, что замок окружен
сплошной тысячефутовой стеной. Центральные внутренние дворы и донжоны
уместились в пространство между огромными башнями, согласуясь с неровностями
вершины утеса, имевшей в самом широком месте не больше сотни футов. Огромный
земляной вал протянулся от южной стороны скалы, и лишь деревянный мостик вел
от того вала до привратной башни. Центральная часть моста всегда была
поднята и сконструирована таким образом, чтобы не только опускаться для
прохода в замок, но и сбрасываться в ущелье внизу при обрубании двух толстых
канатов.
колодец, чтобы он опускался на тысячефутовую глубину до подземного притока
Арджеша. Этот невидимый глазу поток прорезал в скале полости, и я велел
устроить из того колодца подземные ходы до пещер, выходивших к Арджешу в
тысяче футов ниже по течению. Даже в наши дни, как мне рассказывали, местные
крестьяне называют пещеры вдоль реки pivnita, или "подвал". Воистину, все
эти подземные ходы, подземные части башен, пещеры и пыточные камеры можно
было назвать "подвалом" Замка Дракулы.
Я приказал посадить их на колья рядами на утесах, выходивших в сторону
деревни.
***
жестокой битве с турками под Белградом, но у меня оставались и другие долги.
На равнине вблизи Тырговиште я атаковал отступавшее войско Владислава
II,убийцы моего отца. Я разгромил его одной атакой. Когда он молил о пощаде,
я вогнал ему снизу в подбородок меч, который пронзил его мозг и вышел из
темени. Его череп я вывесил до конца лета на вершине самой высокой стены
Тырговиште. Об этом слагали песни. Я испил Причастие из обезглавленного тела
Владислава.
***
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Майер Стефани
Андреев Николай
Березин Федор