read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Я приказываю, - повторил Кондратьев. Тогда старшина Цыгичко осторожно и
покорно, стараясь не задеть раненую руку Кондратьева, снял с него шинель;
однако, не решаясь надеть, положил ее на песок. И, жилистый, слегка
кривоногий, неуверенно затоптался в одной гимнастерке на свежем ветру
рассвета.
- Возьмите свою шинель, - еле слышно приказал Кондратьев, чувствуя, что
может упасть от боли в голове.
Две санитарные повозки спускались по бугру. В это время позади них,
бесшумно вылетев из серо-мглистой чащи леса, резко затормозил на опушке
знакомый маленький открытый "виллис". Тотчас же пехотинцы зашептались,
вытянулись, разом замолчали, а старшина Цыгичко замер, сдвинув свои
кавалерийские ноги.
Прямо к Кондратьеву грузно, спеша шел невысокий полковник в старом,
потертом плаще, с крупным, грубоватым лицом, воспаленным бессонницей.
- Кондратьева мне! Где Кондратьев? - хрипло крикнул он, и Кондратьев
только по губам полковника догадался, что спрашивали его.
-Я...
- Жив?.. - осекшимся голосом проговорил полковник и, точно не узнавая
этого хрупкого, бледного, с перебинтованной головой и кистью офицера, долго
и молча глядел в лицо ему пристально, ищущими, без слез плачущими глазами. -
Жив, сынок?..
И Кондратьев внезапно почувствовал мучительно-сладкую судорогу в горле
оттого, что на этом свете его жизнь так нужна была кому-то.
- В медсанбат. Всех. Немедленно... - отрывисто сказал полковник.
- Товарищ полковник, - шепотом произнес Кондратьев. - Прицелы с нами.
- Что мне прицелы, сынок! - перебил полковник с горечью. - Что мне
прицелы, дорогой ты мой парень... Орудия будут, а вот люди...
С мягким хрустом колес подъехали санитарные повозки, следом за ними
подкатил грязный и юркий, как маленькое лесное животное, "виллис"; подошли
озабоченная Шура, недовольный чем-то Бобков, и медсанбатские неторопливые
санитары при виде суроволицего пехотного полковника мгновенно забегали и
закричали на лошадей.
- Какая дурья башка придумала прислать за тяжелоранеными колымаги? -
спросил он таким недобрым голосом, что у старшего санитара подобрался
испуганно рот. - Вы старший из медсанбата? Головотяпы! Грузить в "виллис".
Мигом!
Через несколько минут погрузка была закончена; один Деревянко, который
мог только лежать, устроен был в санитарной повозке. Полковник Гуляев сел
впереди с шофером, нахмуренно взглянул на водянистую полосу зари,
проступавшую над лесом; настала минута прощаться.
- Выздоравливай, Сережа, - сказала Шура и поцеловала холодными губами
Кондратьева в подбородок.
- Прощай, Шурочка, - сказал Кондратьев. - Я тебя никогда не забуду.
- Счастливо, товарищ старший лейтенант, - угрюмо выговорил Бобков,
отворачивая задергавшееся лицо.
Когда же повозки и "виллис" тронулись, старшина Цыгичко, до этого скромно
стоявший в стороне, порывисто схватил шинель, сумасшедше бросился за
машиной, загребая по песку кривыми ногами.
- Товарищ старший лейтенант! Товарищ старший лейтенант! Шинелька!..
Но "виллис" набирал скорость, стремительно взбирался в гору, и никто в
машине не услышал его, а ездовые на повозках оглянулись с недоумением.


Глава шестнадцатая
Часовой наконец узнал его и, не отрываясь, наблюдал, как он, в изодранной
шинели, весь в грязи, обвешанный двумя полевыми сумками, шел по двору к
хате.
Он так рванул дверь - в сенях задребезжало пустое ведро.
В первой половине, полутемной и жаркой, сидел за рацией молоденький
сержант. Ветер шевельнул хохолок на его голове, он увидел вошедшего и,
растерянный, отодвинулся от рации вместе с табуреткой, рывком сдернул
наушники. Это был полковой радист.
- Товарищ капитан?.. Неужели? Вы... здесь?
Не слушая его, Ермаков распахнул дверь в другую комнату - осенние
закатные блики косо лежали на глиняном полу, на пустых лавках под окнами. Не
было тут ни связистов, ни связных штаба.
Полковник Гуляев в плаще, придавив кулаки клицу, дремал за столом. Седина
светилась в волосах. Рядом, на табуретке, виден был солдатский котелок с
остатками застывшего борща, подернутого жирными блестками, лежал нетронутый
ломоть хлеба.
Ермаков, зло морщась, ударом сшиб котелок на пол, он загремел, покатился
в угол. Полковник во сне втянул носом воздух, потерся лбом о кулаки,
спросил:
- Кто здесь? Кто вошел?
- Я здесь.
Полковник отнял кулаки ото лба, брови его, веки и морщины у переносья
вдруг мелко затряслись, и в отяжелевших, непроспанных глазах вспыхнуло
выражение беспомощного неверия.
- Борис?! - хрипло выдавил полковник. - Батальон... Где... батальон?..
Он медленно, с одышкой, приподнимался, глядел на потемневший от крови
погон, на расстегнутую кобуру пистолета, на знакомый поцарапанный планшет,
на эти чужие полевые сумки.
- Батальон - там, - ответил Ермаков почти беззвучно. - Посмотрите в окно.
Там все.
Полковник Гуляев подошел к окну, маленькому, мутному, согнулся
нерешительно и жалко, точно заглядывая в колыбель больного ребенка, и не
сразу выпрямился.
- Это... все?..
Четверо солдат в измазанных землей, захлюстанных шинелях, грубо, буйно
заросшие щетиной, с автоматами на коленях, расположились под плетнем на
дворе, жадно затягивались; напротив, держа кисет, присел на корточки
часовой.
- Бульбанюк... и офицеры... - начал полковник, но голос осекся, и он
замолчал, перхая горлом.
Ермаков заговорил устало и жестко:
- Я прошу, вопросы мне не задавайте. Я не отвечу на них. Пока вы не
ответите. Где наступление дивизии? Где поддержка огнем?
- Что я могу тебе ответить? - вполголоса сказал полковник. - Приказ был
отменен...
С неприязнью к этому тихому голосу Ермаков смотрел на полковника в упор
неверящими глазами, болезненно горевшими на его темном, исхудалом лице.
- Отменен? Как отменен?..
Черная тоска была в этой низенькой комнате, забитой лиловым сумраком; и
прежняя, острая, ноющая боль подступила, вонзилась в грудь, сжала его горло,
как тогда в лесу, когда он готов был на все. Голос полковника звучал как
через ватную стену, и он неясно слышал его: вся дивизия переброшена севернее
Днепрова; два орудия Кондратьева лишь поддерживали батальон; не было связи,
посланные к Бульбанюку разведчики, вероятно, напоролись на немцев; ни один
не вернулся, они шли с приказом держаться до последнего, чего бы это ни
стоило; от батальона Максимова осталось тридцать человек, два офицера.
Максимов погиб... Ермаков выслушал, не прерывая, враждебный, непримиримо
чужой, губы стиснуты, воспаленные глаза прищурены, а правая рука механически
гладила под шинелью левую сторону груди, где была боль, и боль эта, что
появилась в лесу, не утихала, обливала его ледяной тоской. Он спросил через
силу:
- Значит, Иверзев... знал положение в батальоне?..
Полковник, насупясь, ответил:
- Так сложилась обстановка...
Ермаков проговорил:
- Я был в батальоне в момент его гибели, и я хотел бы видеть полковника
Иверзева. Где сейчас... дивизия?
- Дивизия на плацдарме под Днепровом, штаб в Новополье. Но без меня ты не
сделаешь ни шагу Теперь и мне нечего делать в этой хате. Нечего... - И
спросил некстати: - Водки хочешь?
- Нет. Вот возьми сумку и документы Бульбанюка. И ордена Жорки. Документы
Прошина я сам передам в артполк...
Были поздние сумерки, когда они въехали в Новополье - прибрежное село,
расположенное в сосновом бору. Несло запахом дождя из-под дымных туч,
клубившихся над бором, от шумящих в этих тучах верхушек сосен, от песчаной
дороги среди темных хат с фиолетовым блеском в стеклах, отражавших ненастное
осеннее небо. Безлюдно было на улицах, и только озябшие часовые несколько
раз требовательно останавливали "виллис" на перекрестках. Полковник Гуляев
молчал, молчал и Ермаков, усилием воли пытаясь обрести душевное равновесие,
которое так необходимо было ему в предстоящем разговоре с полковником
Иверзевым. Но этого равновесия не было: после вчерашней ночи все сместилось
в его душе, и он ничего не мог забыть.
- Здесь останови, - раздался голос полковника Гуляева, и потом: -
Часовой! Штаб дивизии? В этой хате разместился комдив?
Ермаков увидел синеющую под луной пустынную улицу; "виллис" нырнул в
придорожной канаве, вплотную притерся к палисаднику, за которым протяжно
пели на ветру сосны, под ними черно отблескивали стекла хаты с крыльцом, и
фигура часового приближалась по песчаной дорожке к "виллису". Полковник
Гуляев покряхтел, вылез из машины, в раздумье оглядел погашенные окна,
спросил неопределенно:
- Спят в такую рань?
- Недавно с передовой вернулись. Цельный день там были. Должно, отдыхают,
товарищ полковник, - ломким баском ответил часовой. - Вроде жена к командиру
дивизии приехала. Да вон адъютант, на сеновале спал, кажись. Товарищ



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 [ 35 ] 36 37 38 39 40 41 42
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.