зажиточного крестьянина.
и, подумав, добавил: - Полагаю, что в дальнейшем она не уступит Кювро.
портил жизнь фабрикантам Летурно и в конце концов разорил их, лично ей
оказал услугу, о чем он, понятно, и не подозревает. В 1924 году Кювро был
руководителем большой забастовки, длившейся тринадцать недель и в
результате упорной борьбы рабочих увенчавшейся их победой. Эмили
Прива-Любас подбивала своего свекра Франсуа Летурно ни за что не уступать,
а своего отца уговорила дать Летурно денег в долг для уплаты по срочным
векселям. Долг так и не был возвращен, и, проникнув в эту лазейку,
семейство Прива-Любас прибрало фабрику к рукам.
смелость, и трусость - мадам Эмили всегда умела повернуть к своей выгоде и
называла себя за такое уменье "реалисткой". Она испытывала вполне
искреннее и столь беспредельное презрение к людям, что порой удивляла даже
Валерио Эмполи. Он тоже презирал людей, но от этого ему было грустно.
Амабль. Пусть она честная-расчестная, какой ее рисует Нобле, но попытаться
все же не мешает. Ей всегда казалось, что Франсуа Летурно просто не сумел
подойти к рабочему Кювро. А если "красная девчонка" устоит перед
соблазнами, можно будет извлечь выгоду даже из ее неподкупности. Но первым
делом надо на нее посмотреть. Мадам Эмполи доверяла только собственному
суждению о людях и считала, что необходимо своими глазами взглянуть на
тех, кого собираешься атаковать.
за ней.
но ко мне на дом она не пойдет. - И, помолчав, добавил: - Ни в коем
случае! - Выразительно подчеркнутые слова "ни в коем случае" означали:
"Даже если этого потребует мадам Прива-Любас-Эмполи, вдова Жоржа Летурно".
работнице, ронять свое достоинство!
ответила мадам Эмили.
конечно, Пьеретте очень повредит, если к ней пожалует мать Филиппа: как бы
потом Пьеретта ни объясняла это посещение, будут говорить, что она
забеременела и мать ее соблазнителя пришла, чтобы добиться полюбовной
сделки.
направилась в рабочий поселок. Дорогой она решила: "Если эта девчонка в
самом деле умна, увезу ее в Америку".
внушал фабрикантам Летурно рабочий Кювро: мадам Эмили уважала только силу
характера. У нее была одна-единственная политическая доктрина собственного
изобретения: коммунистов следует посадить на должности управляющих крупных
предприятий; социалисты провалились в этой роли, по ее мнению, только
потому, что они "тряпки". У этой "мадам Амабль", очевидно, есть характер.
Можно будет отправить ее для обучения на одно из американских предприятий
АПТО, а тем временем у Филиппа появится новая прихоть. Если девочка
окажется понятливой, то, присмотревшись к ней, неплохо будет сделать ее
своим личным секретарем. Мадам Эмили всегда мечтала обзавестись своего
рода адъютантом, но ее помощница непременно должна была быть француженкой
и похожей на нее самое, то есть толковой, уравновешенной, ограниченной и
жестокой, как она сама. Лишь о таких вещах и позволяла себе мечтать мадам
Эмили, по горло занятая неотложными делами. Очутившись в Клюзо, где
развертывались когда-то ее первые сражения, она почувствовала, как в ней
оживают эти давние мечты.
своего романа с Филиппом, но нисколько не сердилась на нее за это.
Напротив, это говорило в пользу Пьеретты. Несомненно, девица решила "выйти
в люди" и удачно принялась за дело.
им. Уже много лет не предавалась она мечтам с таким увлечением.
Мадам Эмили постучалась и тотчас же вошла в комнату.
сидела у большого стола, заваленного папками с профсоюзными материалами.
Перебирая в памяти события минувшего дня, она старалась разобраться в
своих чувствах. Услышав фамилию посетительницы, она не сразу поняла, кто
стоит перед ней, и, удивленно подняв брови, смотрела на гостью вопрошающим
взглядом. Мадам Прива-Любас сочла такой взгляд в высшей степени дерзким и
восхитилась Пьереттой. "В подобных обстоятельствах, - подумала она, - я
посмотрела бы точно таким же взглядом".
отзывался о вас с большой похвалой.
она не видела Филиппа после его поездки в Лион, что вообще она
разговаривала с ним только один раз, в конторе фабрики, и что ей ничего не
было известно о той странной сделке, которую Натали предложила мачехе.
превращенный в канцелярский шкаф, папки с делами на столе, голые стены,
единственным украшением которых был отрывной календарь "Альманаха для
рабочих и крестьян", полное отсутствие женских безделушек - все это
напоминало ей служебные кабинеты самых солидных лионских фирм.
ней вдова Жоржа Летурно, вышедшая вторым браком за лионского финансиста,
та самая особа, о которой ей говорил Миньо после своего посещения Филиппа.
Натали", - с восхищением думала мадам Прива-Любас.
фабрики, Пьеретта поняла, что ее посетительница - мать Филиппа. "Ну
разумеется, ведь она же вдова Жоржа Летурно. Как я устала - ничего не
соображаю".
одета она бедно - в платье из бумажной материи, - но с безупречным вкусом.
Прическа довольно стильная - волосы зачесаны назад и тяжелым узлом
спускаются на шею. Мадам Прива-Любас любила принимать решения быстро, как
она выражалась, "по-генеральски". Любопытно, что эта ардешская мещанка,
учившаяся только в монастырской школе, совершенно не интересовавшаяся
литературой: ни современными писателями, ни классиками, - прочла все
опубликованные мемуары генералов, участников войны 1914-1918 годов. Если б
она позволила себе иметь свое хобби, то им оказалась бы, конечно,
Kriegspiel - "военная игра". И тут она без всякого вступления спросила у
Пьеретты:
набережной Желины. Ах, если б можно было перенестись вдруг к Пьеретте,
побыть с Пьереттой. Ни о чем другом он не мог думать. Впервые в жизни он
испытывал такое чувство, и оно казалось ему просто несравнимым с тем
обыденным желанием, которое влекло его к стольким женщинам. На сердце у
него было тяжело; он удивлялся, почему не проходит тоска, не понимал ее
причины и знал только, что тут замешана Пьеретта.
это отвлекло его от грустных переживаний. Он любил красивые машины и
гордился тем, что самые прекрасные, по его мнению, автомобили были
итальянских марок.
"альфа-ромео", Красавчик не знал. Он повертелся вокруг машины и, если б
хватило смелости, с удовольствием поднял бы капот, чтоб еще разок
полюбоваться на мотор этой марки - однажды он самым внимательным образом
разглядывал его на выставке автомобилей в Милане.
Она подошла к автомобилю и, взявшись за ручку дверцы, улыбнулась
Красавчику. Глаза у нее блестели, взгляд был какой-то шалый. Красавчик
сразу же догадался, что она пьяна, но не почувствовал к ней презрения. Он
никогда не относился к женщинам сурово, за исключением предательниц,
встречавшихся в годы Сопротивления.
светло-зеленый капот.
на том балу, когда вы расквасили нос капитану регбистов? Как он смешно
вопил: "Регбисты, ко мне!.. Ко мне, регбисты!"
Бриана звал на помощь.
Посняков Андрей
Корнев Павел
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Лукин Евгений
Березин Федор