силы требуются для того, чтобы парализовать действие статических законов.
Согласитесь, взрыв был первоклассный.
сказать, чисто абстрактный интерес к взрывам?
ваше внимание на то, что ложные показания давать бесполезно; в нашем
распоряжении вся необходимая документация, мы всегда можем проверить ваши
слова.
назад построил его отец; когда-то ему так часто повторяли эту истину, так
упорно ее вдалбливали, что он вообще перестал ее воспринимать. Но сейчас
Роберту стало страшно, как бы молодой человек не докопался до нее и не
подумал, что он нашел правильное объяснение взрыву - "отцовский комплекс".
Наверное, лучше всего было бы сказать молодому человеку: я взорвал потому,
что они "не пасли овец Его". Тем самым у офицера появилось бы веское
основание считать Роберта сумасшедшим. Пока молодой человек задавал ему
вопросы, на которые он, не задумываясь, отвечал "нет", Роберт продолжал
смотреть в окно на стройную башню Святого Северина, как на ускользнувшую
от него добычу.
ту минуту, когда она левой рукой ставила его тарелку на свою, она держала
обе вилки в правой руке, а потом положила их на верхнюю тарелку, после
чего пожала освободившейся правой рукой локоть юноши и, улыбнувшись,
посмотрела ему в глаза.
Хорошо. Завтра я, может быть, вызову вас опять.
старику, взял у него из рук тяжелую шляпу и сказал:
тебя пиво, надеюсь, оно еще не очень нагрелось.
беспокойся, я вовсе не такой уж любитель холодного пива.
том интимном жесте, которым они обменялись в аллее у лечебницы; когда они
уславливались о встрече на вокзале в Денклингене, он вдруг ощутил
потребность положить руку на плечо отца, и отец сделал то же самое.
пять минут.
пятьдесят лет расписание поездов почти не изменилось? Даже таблички, где
обозначены часы и минуты, остались прежние, только эмаль на некоторых
чуточку облупилась.
как в те погожие летние вечера, когда мы пешком приходили сюда из
Кисслингена и ждали здесь поезда.
приедет? Я ее так давно не видел.
успеем выпить кофе и не спеша вернуться домой к семи. Вы ведь приедете на
мой день рождения?
от него... хотя, может быть, этого не стоит делать из-за детей, и вообще я
ведь так долго готовился к этому дню.
он описывал круги своей пивной кружкой; Роберта поразила гладкая кожа на
руках отца; у старика были руки невинного младенца. Отец поднял глаза и
посмотрел Роберту в лицо.
чем-то вроде отчего дома, но все вы предпочитали жить в городе, даже
Эдит... только Йозеф, кажется, воплотит мою мечту в жизнь. Странно, почему
все считают, что он похож на Эдит и ровно ничего не унаследовал от нашей
семьи. Мальчик так похож на Генриха, что иногда я просто пугаюсь; вылитый
Генрих, таким бы он стал с годами... Ты помнишь Генриха?
кожаные, и кожа потрескалась по краям; хочу ружье, хочу ружье;
Гинденбург".
ко мне, кому мне подарить ее теперь? Йозефу или Рут? А может, тебе? Ты
хотел бы ее получить? Ты хотел бы иметь коров и пастбища, центрифуги и
корморезки, тракторы и сеноворошилки? Или, может, лучше передать все это
добро монастырю? Обе усадьбы я купил на свой первый гонорар; когда я
строил аббатство, мне было всего двадцать девять лет, ты даже не можешь
себе представить, что значило для молодого архитектора получить такой
заказ. Скандал! Сенсация! Но я езжу туда так часто, не только чтобы
представить себе будущее, которое уже давным-давно стало прошлым. Когда-то
я мечтал сделаться на старости лет чем-то вроде крестьянина. Но из этого
ничего не вышло, я просто старый дурак, который играет в жмурки с
собственной женой; мы попеременно закрываем глаза и мысленно меняем дату,
как меняют пластинки в проекционных фонарях, с помощью которых на стене
показывают разные картины; вот, пожалуйста, тысяча девятьсот двадцать
восьмой год - мать держит за руку двух красивых сыновей, одному из них
тринадцать, другому одиннадцать, рядом стоит отец с сигарой во рту, он
улыбается; на заднем плане виднеется не то Эйфелева башня, не то замок
Святого Ангела, не то Бранденбургские ворота; выбери себе сам декорацию по
вкусу; быть может, это берег моря в Остенде, или башня Святого Северина,
или же киоск, где продается лимонад, в Блессенфельдском парке. Да нет же,
разумеется, на заднем плане - аббатство Святого Антония; в нашем
фотоальбоме оно запечатлено во все времена года, меняется только одежда
людей в соответствии с модой: на матери шляпа то с большими полями, то с
маленькими; сама она то стриженая, то с высокой прической, иногда на ней
узкая юбка, иногда широкая; есть карточка, где младшему из вас три года, а
старшему пять, на другой - младшему пять, а старшему семь; потом в альбоме
появляется незнакомка: светловолосая молодая женщина с ребенком на руках,
второй ребенок стоит рядом с ней, одному ребенку годик, другому три года;
знаешь ли ты, что я любил Эдит, как навряд ли полюбил бы родную дочь; я
никак не мог себе представить, что у нее были отец, мать и брат. Она
казалась мне вестницей бога; пока Эдит жила у нас в доме, я мог опять
произносить его имя вслух и молиться без краски стыда; какую весть она
принесла оттуда, что сказала тебе, как учила мстить за агнцев? Надеюсь, ты
точно выполнил веление божье, не посчитался ни с одним из тех ложных
аргументов, с коими всегда считался я, надеюсь, ты не стал цепляться за
чувство собственного превосходства, сохраняя его на льду иронии, как это
делал я? У Эдит на самом деле был брат? Этот брат и сейчас жив? Он
действительно существует?
клетки; не поднимая головы, он спросил:
как-то видел его, я стоял у окна в спальне - он шел по двору к тебе; с тех
пор я не могу его забыть, я часто думаю о нем, хотя видел его всего
несколько секунд; я испугался, словно он был грозным ангелом. Он
действительно существует?
весть тебе принесла Эдит, скажи только - ты исполнил ее наказ?
побаиваюсь. Ваши детские заговоры смешили меня, но я перестал смеяться,
когда узнал, что они убили того мальчика; он мог быть братом Эдит; только
потом я понял, что его казнь была с их стороны чуть ли не гуманным
поступком, ведь Ферди все-таки бросил бомбу, по его вине учитель
гимнастики получил ожоги; ну а что сделал мальчик, который опускал в наш
почтовый ящик твои записки, или поляк, осмелившийся всего лишь поднять
руку на того же учителя гимнастики... достаточно было не вовремя моргнуть,
достаточно было иметь волосы не того цвета, как надо, или нос не той
формы, как надо... впрочем, и этого не требовалось - им вполне хватало
метрического свидетельства отца или метрики бабушки; долгие годы мне
помогал смех, но потом все кончилось, он перестал действовать; лед
растаял, Роберт, моя ирония скисла, и я выбросил ее, как выбрасывают
старый хлам, казавшийся в давние времена очень ценным; я всегда считал,
что люблю и понимаю твою мать... но только в то время я ее по-настоящему
понял и полюбил; только в то время я понял и полюбил вас, хотя осознал это
Суворов Виктор
Маккефри Энн
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Шидловский Дмитрий
Посняков Андрей