зависит от его, Монтроза, побед, и получает в награду все преимущества и
привилегии от короля, чью благодарность он заслужил. Потом эти мечты, сколь
ни были они заманчивы, бледнели перед видениями утоленной мести и торжества
над личным врагом. Захватить Аргайла врасплох в его инверэрской твердыне,
сокрушить в его лице одновременно исконного врага своего рода и главный
оплот пресвитерианства, показать парламенту, как он ошибся, вознеся Аргайла
и унизив Монтроза, - такая картина была слишком соблазнительна для
воображения феодала, обуреваемого жаждой мщения, чтобы он мог легко от нее
отказаться.
солдат, стоявший на часах у входа в хижину, доложил ему, что двое
неизвестных просят разрешения переговорить с его светлостью.
поздний час?
ответить своему начальнику, поэтому Монтрозу который в военное время не
считал возможным кому-либо отказывать в приеме, дабы не упустить случая
получить важные сведения, распорядился осторожности ради поставить
вооруженную охрану, а сам приготовился встретить поздних гостей. Его
камердинер едва успел зажечь факелы, а сам Монтроз едва успел подняться со
своего ложа, как в хижину вошли двое неизвестных; один из них был одет в
рваную замшевую куртку, какие носят в предгорье; другой, высокий старик,
изможденное лицо которого было столь сильно обветрено, что приобрело
свинцовый оттенок, кутался в клетчатый плащ горца.
невольно нащупали рукоять пистолета, ибо беспокойные времена и поздний час,
естественно, внушали опасения, и даже благопристойная наружность посетителей
не содействовала тому, чтобы эти опасения рассеялись.
благородный генерал и достопочтенный лорд, с великими победами, которые вы
одержали с тех пор, как судьба разлучила нас. Чудесное было дело, эта
схватка под Типпермуром; тем не менее я позволил бы себе посоветовать...
любезны сообщить мне, кто удостаивает меня чести давать мне советы?
что в этом нет нужды, ибо не так уж давно я поступил к вам на службу и вы
обещали мне чин майора с жалованьем полталера в сутки и столько же по
окончании похода; и я имею смелость надеяться, что ваша светлость не забыли
ни своего обещания, ни моей особы.
временем узнать своего гостя. - Вы должны принять во внимание, какие важные
события произошли за это время, если лицо друга могло выскользнуть из моей
памяти; да к тому же это скудное освещение... Но все условия будут
выполнены. А какие новости вы привезли мне из Аргайлшира, милейший майор? Мы
считали вас погибшим, и я уже готовился жестоко отомстить этой старой лисе,
поправшей в вашем лице все правила войны.
возвращение приостановило исполнение вашего справедливого и мудрого
намерения; ибо, если я сейчас стою здесь, то это отнюдь не по милости и не
по доброй воле маркиза, и я совсем не намерен быть его заступником перед
вами. Своим спасением я обязан милосердному небу и той несравненной
ловкости, с которой я как старый и опытный воин сумел совершить побег. Но,
помимо неба, помощь в этом деле оказал мне вот этот старый горец, которого я
осмеливаюсь поручить особому вниманию вашей светлости, как орудие спасения
вашего покорного слуги Дугалда Дальгетти, наследника поместья Драмсуэкит.
будет должным образом вознаграждена.
величать его). - Преклони колено и поцелуй руку его светлости!
и Раналд ограничился тем, что, скрестив на груди руки, слегка наклонил
голову.
видом и покровительственным тоном по отношению к Раналду, - бедняга сделал
все, что было в его слабых силах, чтобы защитить меня от моих врагов, не
имея в качестве метательного снаряда ничего лучшего, кроме лука и стрел,
чему ваша светлость едва ли поверит.
мы считаем его весьма пригодным <К сведению любителей стрельбы из лука можем
сообщить, что не только многие горцы в войске Монтроза были вооружены этими
древними метательными снарядами, но даже в Англии во время великих
гражданских войн еще иногда пользовались этим оружием, некогда составлявшим
гордость и славу отважных британских иоменов. (Прим. автора.)>.
светлость мое крайнее изумление... Лук и стрелы! Не посетуйте на мою
смелость и позвольте мне посоветовать вам заменить при первой же возможности
это оружие мушкетами. Но должен вам сказать, что сей честный горец не только
защитил меня, но и приложил все старания к тому, чтобы меня вылечить, ибо
при отступлении я был ранен; и его заботы обо мне заслуживают того, чтобы я
с благодарностью препоручил его особому вниманию и попечению вашей
светлости.
свое имя в тайне, ибо в былые дни он овладел неким замком, убил детей его
владельца и совершил ряд других поступков, которые, как вашей светлости
хорошо известно, совершаются сплошь и рядом во время войны, но которые не
возбуждают особого доброжелательства со стороны родственников пострадавшего
к виновнику его несчастий. Я по своему долгому военному опыту знаю, что
крестьяне часто предавали смерти храбрых воинов единственно за то, что они
позволяли себе кое-какие военные вольности в их стране.
наших сторонников. Отправьте его в кордегардию, а мы пока подумаем, как
лучше всего защитить его.
Дальгетти, - его светлость желает держать со мной тайный совет, а тебе
надлежит отправиться в кордегардию. Да ведь он, бедняга, не знает, где что
находится! Он еще молодой солдат, хотя и старый человек. Я сейчас препоручу
его одному из часовых и немедленно возвращусь к вашей светлости.
Инверэри и внимательно выслушал его ответ, несмотря на неудержимое
многословие майора. Маркизу потребовалось немало усилий, чтобы выслушать
рассказ до конца; но он прекрасно знал, что, если хочешь извлечь нужные
сведения из доклада посла, такого, как Дальгетти, нужно дать ему
выговориться. Долготерпение маркиза было в конце концов вознаграждено: в
числе прочей военной добычи, которую майор позволил себе захватить в замке,
была пачка личных бумаг Аргайла. Ее-то майор и вручил своему начальнику.
Впрочем, этим Дальгетти и ограничился, ибо нет никаких указаний на то, чтобы
он в своем донесении упомянул о кошельке с золотом, который он присвоил себе
одновременно с изъятием вышеупомянутой пачки. Сняв со стены один из факелов,
Монтроз немедленно погрузился в чтение бумаг, среди которых нашел,
по-видимому, нечто, подогревшее его личную ненависть к сопернику.
спалит мой замок Мардох? Первым запылает Инверэри... Чего бы я не дал за
проводника через ущелье Страт-Филлан!
свое дело, чтобы сразу догадаться, о чем думает Монтроз. Тотчас же прервав
свои разглагольствования по поводу схватки, имевшей место в горах, и раны,
полученной им при отступлении, он повел речь о том, что больше всего
занимало Монтроза.
- то этот бедняга Раналд, о котором я говорил вам, вместе со своими детьми и
родичами знает в этом краю каждую тропинку, ведущую к замку Инверэри как с
восточной, так и с северной стороны.
его знаниям?
недель, что я провел среди его племени, залечивая свою рану, мы были
вынуждены несколько раз перекочевывать с места на место, ибо Аргайл
неоднократно возобновлял попытки за владеть особою офицера, облеченного
доверием вашей светлости. Таким образом, я имел случай оценить
необыкновенное знание местности этими людьми и то проворство, с каким они то
отступали, то продвигались вперед. И когда наконец я оправился настолько,
что мог вновь встать под знамена вашей светлости, то этот простой, честный
малый, Раналд Мак-Иф, провел меня сюда такими путями, по которым мой конь
Густав (если ваша светлость изволит его помнить) прошел совершенно
беспрепятственно. Вот тогда-то я и сказал себе, что если бы во время похода
в западных горах понадобился проводник, лазутчик или разведчик, то более
опытных людей, нежели Раналд и его спутники, трудно было бы найти.
спросил Монтроз. - Как его зовут и кто он такой?
отвечал Дальгетти, - а зовут его Раналд Мак-Иф, что означает: Раналд, Сын
Тумана.
ли Сыны Тумана совершили какое-то злодейство в семье Мак-Олеев?
Монтроза тотчас подсказала ему все подробности этой кровавой вражды.