Чтение 35–й страницы книги ~Сага о драконе~

Аманда встретила Сарека в коридоре и вопросительно посмотрела на мужа.
Тот заявил:

- Сипак сейчас встревожен. Он во власти вины за многое, самое малое из
которого - родительская связь. И он чувствует себя в высшей степени
виноватым за то, что не сумел защитить Карен от того нападения, которое
унесло ее жизнь. Ему кажется, что он должен был употребить больше усилий,
добиваясь совместного с нею прохождения службы.

- Он сможет избавиться от этого чувства вины? - спросила она.

- Когда к нему вернутся силы, он сможет шире взглянуть на многое. Но на
него обрушилось так много за столь короткий срок. Ему нужно время, чтобы
сжиться со всем этим без нажима со стороны. Целитель Силан проследит за
этим. - Сарек оглянулся на комнату, из которой только что вышел. - А Сипак
излечится сам.

Через несколько дней Сипаку дозволялось уже бывать аж в самом пэновом
"гнезде" за садом. Но даже это разрешение ему дали, взяв с него обещание
через Пэна немедленно сообщать Аманде в случае любых осложнений. Целитель
ежедневно трудился над ним, помогая вернуть душевные силы, но Сипаку
по-прежнему мало что позволяли. Кроме того, приходилось все так же
принимать лекарства против психического ожога. По крайней мере, со времени
пробуждения от лечебного сна его более не мучили головные боли, и
телепатическое общение с Пэном перестало причинять страдания.

Он сорвал с себя тунику и вздохнул с облегчением.

- Наконец-то! Никто не стоит надо мной и не пытается кормить на убой.

"Но ты же еще - кожа да кости. Надо побольше мяса на твои мослы, -
поддразнил бронзовый дракон. - Когда тебе разрешат вернуться на твой
корабль? - уже серьезно спросил Пэн, но глаза его счастливо переливались,
потому что Сипаку после столь томительного ожидания все-таки позволили
навестить друга. Дома у Сарека дракон никак не мог уместиться. - И что
будет со мной и Саулом?"

"Как только меня обследуют и выяснится, насколько велик причиненный
ущерб, они сообщат. Пока сказали, что я нахожусь в бессрочном отпуске по
болезни и моего возвращения ждут не раньше полного выздоровления. - Сипак
привалился к своему бронзовому товарищу и ткнул его в бок. - Ты, дружище,
как и Саул, возвратитесь вместе со мной. Приняв во внимание сложившееся
положение, Звездный флот без промедления перевел тебя с "Экскалибура" на
"Зарю Вулкана". Однако, поскольку в Академии ты проучился недолго и сменил
место службы в разгар обязательной для кадетов стажировки, на "Заре" тебе
придется какое-то время прослужить в качестве гардемарина. Возможно,
месяца три или около того. Потом тебе присвоят очередное звание".

От радости глаза Пэна закружились голубизной.

"Пока я с тобой, не имею ничего против того, чтобы оставаться
гардемарином. Не знаешь, куда меня направят?"

"Нет, но, думаю, тебе найдется место в службе безопасности. Там ты,
наверное, окажешься полезней всего!"

Сипак скользнул вдоль пэнова бока и опустился на теплый песок.
Несколько минут они сидели молча.

Потом Пэн осторожно спросил:

"А как ты себя чувствуешь? Нет, правда? Когда мы прибыли сюда, ты так
терзался - обо мне, Сауле и Карен".

"Мне стало лучше во всех отношениях. Целитель Силан объяснил: мои
чувства естественны, особенно если учесть, через что мне пришлось пройти.
Я всегда принимал тебя. Было нетрудно мысленно "поглотить" тебя в
отсутствие Карен: она играла роль посредника".

Он замолк. Пэн спросил:

"А Саул?"

"Я теперь его "слышу", - отозвался Сипак. - Как только целитель
признает меня здоровым, Сарек поможет установить связь с сыном. Он
пояснил, что никто не осуждает меня за отсутствие родительской связи. По
правде говоря, они поняли гораздо больше, чем я предполагал".

Пэн кивнул.

"Думаю, я тоже понимаю".

Довольный, он поудобней улегся в песке. Сипак уютно устроился между
передних лап Пэна. Скоро оба задремали под теплым солнышком.

Только через три дня целитель Силан провозгласил стопроцентное
психическое и физическое выздоровление Сипака, но прошло еще два дня,
прежде чем Сарек всерьез воспринял саму мысль о попытке установления
родительской связи. Сипак невольно вздрогнул, когда Сарек коснулся его
лица, и не расслаблялся, пока тот не вошел в устойчивое слияние. Потом он
почувствовал, как его старший соотечественник привнес в слияние и Саула.

Сипак не испытывал ничего более чудесного с тех самых пор, как впервые
установил связь с Карен. Сипак мог глубоко проникнуть в душу Саула и знал,
что Саул - на самом деле его сын. Он впервые увидел вселенную глазами
ребенка, и понял, что отныне и навек все станет совсем иным, а прежнее
никогда не вернется.

Он ощутил присутствие Пэна краем слившегося с другими сознания, и,
спросив разрешения у Сарека, пригласил дракона присоединиться. И впервые
глубоко заглянул и в душу Пэна. Проникновение не было односторонним. Пэну
тоже открылись души Сипака и Саула; он понял, почему Сипак поступал именно
так, а не иначе. Связь между Пэном и Сипаком стала еще теснее,
превратившись в точное подобие той, которая возникает при Запечатлении,
хоть Сипак и не присутствовал при появлении Пэна на свет.

Сарек сплел из "волокон" этой связи замысловатую паутину. От отца к
сыну, и от сына к отцу. От дракона к напарнику и обратно. Он боялся
связывать ребенка и дракона; но вместо этого оставил между ними тоненькое
волоконце, чтобы, если тому суждено было случиться, оно росло и
укреплялось. Когда создание связей завершилось, Сарек вышел из слияния,
оставив объединенных вновь созданными узами открывать самих себя и свой
новый мир. Трое, особенно двое старших, упивалась этими неизведанными
переживаниями. Потом Сарек неохотно разъединил их, зная, что они смогут
при необходимости в любое время возобновить связь.

Спустя три недели после того, как Сипак столь внезапно покинул лазарет,
он вновь появился в ангаре челноков, на этот раз заранее уведомив о своем
прибытии. За его спиной в особом рюкзачке уместился Саул. Хотя Сипака и
ждали, никто не приветствовал его возвращения домой. "Заря Вулкана" по
приказу командования спешила на помощь "Карсону", боровшемуся с кинджи -
теми самыми кинджи, которые погубили жену Сипака. Вся команда готовилась к
искоренению кинджи из этой вселенной и ни у кого не нашлось времени
приветствовать вернувшегося на борт начмеда, сбившегося с дороги, пусть и
ненадолго.

На этот раз Сипак был готов. Он мог управлять своими чувствами, был в
мире с собой, Саулом и Пэном. Для полного рубцевания разорванной связи
потребуется еще много времени, и не скоро он сможет оправиться от удара,
нанесенного смертью жены, но теперь он располагал необходимой поддержкой.
И друзья с "Зари" тоже ему помогут.

Сипак снова оказался дома, среди того, чему принадлежал, и с ним была
его семья. Какое-то время придется туго; Сипака уже предупредили, что
Ставак сжует его целиком. Но он заслужил и ожидал этого, ибо не подчинился
приказу. Он понимал, что Ставак доведет дело до конца, невзирая на
необычайные обстоятельства. Но здесь - его дом, и только это имело
значение.

* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ПЕРЕРЫВ *

1. ИМПРОВИЗИРОВАННАЯ СЕМЬЯ

Новоиспеченный младший лейтенант Аппукта Чехов потянулся и заворочался.
Еще с закрытыми глазами он почувствовал, что вокруг него что-то
изменилось. Окружающее пространство казалось более... открытым... чем его
обычная каюта. Кровать была удобной - совсем не как в лазарете. Пока он
пытался вспомнить, что же случилось вчера вечером, чья-то липкая рука
легла на его нос.

- У-У-у! - недовольно и громко возгласил он, одновременно вытаращивая
глаза и резко садясь в постели.

- Саул! - послышалось в ответ. Широко шагая, вошел Сипак и подхватил
восемнадцатимесячного остроухого ковыляку.

- Говорил же тебе не приставать к мичману. - Потом, моргнув, улыбнулся
Аппукте. - Эх. Извини. К лейтенанту.

Пока Аппукта обалдело смотрел на начмеда-вулканита (хоть он и знал, что
Сипак - наполовину вулканит, наполовину человек, и более чем способен
выражать чувства, его всегда приводило в оцепенение, если тот проделывал
такое у него на глазах), Саул хихикнул и, дотянувшись, ляпнул теперь уже
отца по лицу своей липкой рукой. Аппукта расслышал приглушенное кудахтанье
дракона. Обернувшись, он увидел Пэна, лежащего, обернувшись хвостом, в
чем-то очень похожем на громадную чашу с песком. Сумев вернуть на свое
место нижнюю челюсть, он спросил, глядя на Сипака:

- Сор, сто я здесь делаю? Посему я не в своей кровати?

- Ты заснул вчера вечером на обзорной палубе. Пэн решил, что не сможет
доставить тебя в твою каюту. К тому же, он чувствовал, что ты измучен... и
не хотел тебя будить. Вот мы и решили перенести тебя сюда.

Сипак посадил Саула обратно в его высокое кресло.

Аппукта сбросил ноги с постели и сел. Он заметил, что все еще одет в
уставное белье, но это его не слишком заботило. По крайней мере, здесь.

- Спасибо, сор. Вы осень предупредительны. - Он потянулся за формой,
висевшей в изножье кровати. - Сейсас иду.

Хоть он такого и не сказал, но чувствовал, что и так уже достаточно
времени навязывал свое общество доктору и его семье.