Чтение 35–й страницы книги ~Кристина~

библиотеку и постарался кое-что узнать из книг и журналов. Но это оказалось
не так просто.

- Почему?

- Ну, во-первых, "плимут-фурия" 58-го года не был задуман как
классический автомобиль, и поэтому о нем никто много не писал, даже в
ретроспективных изданиях - таких как "Америкен кар". "Америкен классике" или
"Автомобили 1950-х".

- Я не знал, что ты так интересуешься старыми автомобилями, Эрни. Давно
ты стал изучать литературу о них?

Он неожиданно пожал плечами:

- Как бы то ни было, проблема заключалась в том, что Лебэй изменил вид
машины. Детройт не выпускал "фурию" с красно-белой расцветкой, - а я хотел
сделать ее такой, какой она была у своего владельца. Поэтому я должен был
кое-что узнать о ремонте старых автомобилей.

- Почему ты хотел переделать ее так, как переделывал Лебэй?

Вновь неопределенное движение плечами.

- Не знаю. Просто мне казалось, что так будет лучше.

- Ну, по-моему, ты проделал адскую работу.

- Спасибо.

Его отец наклонился вперед, глядя на приборную панель.

- Будь я проклят! - воскликнул Майкл. - Никогда не видел такого.

- Что? - Эрни взглянул вниз. - А! Милеометр.

- Он крутится в обратную сторону, да? Счетчик и в самом деле крутился в
обратную сторону. Вечером первого ноября он показывал 79,500 и еще несколько
миль. Пока Майкл наблюдал за ним, правая цифра 2 на индикаторе сменилась
цифрой 1, потом - нулем. Когда появилась цифра 9, число пройденных миль
уменьшилось на единицу. Майкл улыбнулся:

- Вот одна вещь, которую ты упустил из виду, сынок.

Эрни тоже улыбнулся.

- Верно, - сказал он. - Уилл говорит, что в электропроводке где-то
перепутана полярность.

- Он хоть значения точно отмеряет?

- А?

- Ну, если ты проедешь от нашего дома до главной площади, то он вычтет
необходимые пять миль из первоначального числа?

- Я понял тебя, - сказал Эрни. - Нет, он совсем не точен. После каждой
пройденной мили целое число миль уменьшается на две или три единицы. Иногда
больше. Рано или поздно оборвется проводка спидометра, и я заменю ее. Я сам
сумею все исправить.

Майкл, у которого два или три раза были неприятности со спидометром,
тревожно взглянул на его стрелку. Однако та почти неподвижно застыла возле
отметки "40". Казалось, что спидометр был в порядке; неисправен был только
милеометр. Неужели Эрни на самом деле думал, что спидометр и милеометр
питаются от одной и той же проводки? Конечно, нет.

Он улыбнулся и проговорил:

- Это сверхъестественно, сынок.

- Так почему аэропорт? - спросил Эрни.

- Я покажу тебе место для парковки, - сказал Майкл. - Пять долларов.
Дешевле, чем в гараже Дарнелла. И ты в любое время можешь добраться до нее
на автобусе. Правда, аэропорт находится в самом конце маршрута.

- О Господи, ничего более безумного я еще не слышал! - вскричал Эрни. Он
свернул на боковую дорогу. - Я должен ехать двадцать миль до аэропорта,
чтобы добраться до своей машины? Это уже кое-что из "Уловки-22"! Нет! Ни за
что!

Он хотел что-то добавить, но вдруг почувствовал, что его схватили за шею.

- Послушай меня, - проговорил Майкл. - Я твой отец, так что послушай
меня. Твоя мать права, Эрни. Ты потерял голову. Последние два месяца ты
ведешь себя безрассудно.

- Пусти меня, - сказал Эрни, пытаясь сбросить руку отца.

Майкл не отпустил его, но ослабил объятие.

- Послушай меня, - еще раз повторил он. - Да, до аэропорта добираться
долго, но не намного дольше, чем до гаража Дарнелла. Некоторые стоянки
расположены ближе, но в городе слишком участились кражи автомобилей и случаи
вандализма. В аэропорту же все будет безопасно.

- Ни одна общественная стоянка не безопасна.

- Во-вторых, там дешевле, чем в городских гаражах, и намного дешевле, чем
в гараже Дарнелла.

- Это не довод, и ты это знаешь!

- Может быть. - Майкл помолчал, пристально вглядываясь в сына. Когда он
снова заговорил, его голос зазвучал не громче, чем музыка на его
магнитофоне. - Но я не знал, куда пропало твое чувство перспективы. Тебе
почти восемнадцать лет, ты последний год ходишь в общественную школу.
По-моему, ты решил не поступать в университет. Я видел у тебя брошюры из
колледжа...

- Да, я не буду поступать в университет, - почти спокойно произнес Эрни.
- После всего этого я не могу поступить туда. Ты даже не знаешь, как мне
хочется наплевать на все. А может, понимаешь.

- Понимаю, Эрни. И думаю, что это будет лучше, чем постоянные прения
между тобой и твоей матерью. Только я прошу тебя пока ничего не говорить ей.
Пока.

Эрни пожал плечами и пообещал ничего не говорить заранее.

- Но вот о чем ты не подумал, - продолжил Майкл. - Ты, наверное, хочешь
ездить на автомобиле в колледж?

- Конечно.

- А если в твоем колледже не разрешают новичкам ставить машины на
стоянку?

Эрни удивленно посмотрел на отца. О такой возможности он и в самом деле
не подумал.

- Я не буду ходить в колледж, запрещающий мне садиться за руль, - сказал
он. В его голосе прозвучала терпеливая настойчивость воспитателя, ведущего
урок в классе для умственно отсталых детей.

- Вот видишь? - спросил Майкл. - Она права. Выбирать колледж на основе
его отношения к автомобилям учеников - это верх безрассудства. Ты одержим
своей машиной.

- Я не ждал, что ты поймешь меня.

- Как бы то ни было, в аэропорту ты сэкономишь деньги. Твоя мать будет
рада своей маленькой победе. - На лице Майкла снова появилась грустная
усмешка. - Она не думает, что ты транжиришь доллары. Она думает, что ты
хочешь отдалиться от нее.., от нас обоих.

Он помолчал и посмотрел на сына. Эрни был задумчив.

- Ты сможешь по воскресеньям ставить машину дома. Регина будет счастлива
видеть тебя и не станет обращать внимания на нее. Дьявол! Она будет помогать
тебе мыть ее и натирать "Тартлваксом"! Десять месяцев. Затем все будет
позади. У нас в семье снова будет мир. Ну давай! Эрни, я прошу тебя.

Эрни снова вырулил на шоссе, ведущее к аэропорту.

- Она застрахована? - внезапно спросил Майкл. Эрни засмеялся:

- Если у тебя нет страховочного обязательства в нашем штате и ты попал в
аварию, то полицейские съедят тебя живьем. Без обязательства ты будешь
виноват, даже если другой автомобиль свалится с неба и упадет тебе на крышу.
На дорогах Пенсильвании эти говнюки никого не хотят слушать.

- Только обязательство?

Они проехали под ярко блеснувшим знаком с надписью ЛЕВАЯ ПОЛОСА К
АЭРОПОРТУ. Эрни выключил дальний свет и занял другую полосу. Майкл
облегченно откинулся на спинку сиденья.

- Страховку все равно не будут рассматривать, пока мне не исполнится
двадцать один год. Все страховочные компании богаты, как Крезы, но никогда
не хотят расставаться с деньгами. - В голосе Эрни послышались какие-то
горькие и в то же время грубые нотки, каких Майкл раньше не знал за сыном.
Их знал Дэннис Гилдер, но не он и не Регина.

Впереди засияли огни аэропорта, по бокам дороги появились светящиеся
неоновые линии.

- Если кто-нибудь спросит меня, какой человек больше всех похож на
дерьмо, - добавил Эрни, - то я скажу: страховой агент.

- Ты успел разобраться в этом вопросе? - рассеяно спросил Майкл. Он
воздержался от дальнейших комментариев, потому что чувствовал: Эрни вот-вот
сорвется.

- Я был в пяти различных компаниях. Вопреки словам мамы, я вовсе не желаю
бросать деньги на ветер.

- И не нашел ничего лучшего, чем страховочное обязательство?

- Да, оно мне подходит больше - всего шестьсот пятьдесят долларов в год.

Майкл присвистнул.

Сверкнул еще один дорожный знак, указывавший, что две левые полосы вели к
парковочной стоянке, а правая - к местам посадки. Перед въездом на стоянку
дорога снова раздваивалась. Правая вела к автоматическим воротам, где можно
было купить талон на краткосрочную парковку. Слева стояла большая стеклянная
будка, в которой сидел сторож, куривший сигарету и смотревший черно-белый
телевизор.

Эрни вздохнул:

- Может, ты и прав. Может, это и в самом деле лучшее решение всех
проблем.

- Конечно, так оно и есть, - оживился Майкл. Эрни опять стал похож на
самого себя. - Десять месяцев, и все.

- Разумеется.

Он подрулил к будке, и сторож, молодой парень в черно-оранжевом свитере
выпускника средней школы, открыл небольшое стеклянное окошко:

- Могу чем-нибудь помочь?

- Мне нужен билет на тридцать дней, - сказал Эрни, вынимая бумажник.

Внезапно Кристина заглохла. За мгновение до этого двигатель работал
безукоризненно. Теперь он был нем и неподвижен; на приборной панели зажглись
лампочки индикаторов масла и силы тока.