Чтение 35–й страницы книги ~Браво, или в Венеции~

облегченно вздохнув. - И, поскольку всякий, кто дожил до старости, был
некогда молод, мне незачем тратить лишние усилия, чтобы пробудить в вас
воспоминания о слабостях этого возраста. Полагаю, мой сын не может быть
замешан в заговоре против республики?

- В этом его никто не подозревает. - На лице старого сенатора мелькнула
тень иронии, когда он произносил эти слова. - Как сообщают, он слишком
настойчиво домогается руки и состояния вашей воспитанницы но ведь она
находится под особой опекой Святого Марка, и никто не может претендовать на
ее руку без согласия сената, что должно быть хорошо известно одному из самых
старых и почитаемых его членов.

- Таков закон, и я не потерплю, чтобы кто-либо из моей семьи отнесся к
нему без должного почтения. Я заявил о своих притязаниях на этот союз
открыто и смиренно и всецело полагаюсь на ваше благоволение.

Двое остальных вежливо кивнули в знак признания справедливости его слов и
правильности поступков, но с видом людей, слишком привыкших к лицемерию,
чтобы так легко дать себя обмануть.

- Никто в этом не сомневается, достойный синьор Градениго, твоя
преданность государству служит примером молодым и восхищает людей более
зрелых. Можешь ли ты сообщить что-нибудь о привязанностях молодой
наследницы?

- С огорчением должен сказать, что глубокая признательность дону Камилло
Монфорте, как видно, сильно подействовала на ее юное воображение, и, как я
предвижу, государству придется преодолеть причуды женского сердца, чтобы по
своему усмотрению распорядиться судьбой моей воспитанницы. Своенравие этого
возраста доставит нам больше затруднений, чем гораздо более серьезные дела.

- Постоянно ли девушка окружена подходящим обществом?

- Все ее друзья известны сенату. В столь серьезном деле я никогда не
решился бы действовать помимо его воли и согласия. Но дело это щекотливое и
требует осторожного подхода. Так как значительная часть владений моей
подопечной находится в церковных землях, то, прежде чем предпринимать
какие-либо решительные действия, необходимо выждать подходящий момент и
воспользоваться ее правами, чтобы перевести ее достояние в пределы
республики. Едва имущество будет надежно закреплено за ней, можно без
дальнейшего промедления решать ее судьбу в согласии с интересами
государства.

- Богатство, происхождение и красота девушки могут оказаться в высшей
степени полезными в делах, которые последнее время так сильно сковывают наши
действия. Ведь когда-то дочь Венеции, не более прекрасная, чем эта, стала
супругой монарха!

- Синьор, годы славы и величия миновали. Если сенаторы сочтут
целесообразным пренебречь естественной склонностью моего сына и выдать мою
воспитанницу замуж, руководствуясь лишь интересами республики, то мы
достигнем этим не более чем выгодной уступки в каком-либо договоре или
незначительного возмещения одной из многочисленных потерь, которые терпит
республика. В этом отношении она может принести пользы столько же, если не
больше, чем самый старый и мудрый из нас. Но для того чтобы девушка могла
поступить по своей воле и ничто не могло бы помешать ее счастью, необходимо
скорее дать ответ на требования дона Камилло. Не лучше ли пойти на
соглашение с ним, чтобы он поскорее отправился к себе домой, в Калабрию?

- Прежде чем принять столь важное решение, над" лежит все тщательно
взвесить.

- Но герцог уже жалуется на нашу медлительность, и, надо признать, не без
оснований! Пять лет прошло с тех пор, как он впервые предъявил свои права.

- Синьор Градениго, люди здоровые и полные сил могут действовать
стремительно, но тем, кто стар и нетвердо держится на ногах, следует ходить
осторожно. Поторопиться в столь важном деле и не извлечь из него выгод для
республики значило бы пустить по ветру богатства, которые потом никакой
сирокко уже не загонит на наши каналы. Необходимо заставить герцога святой
Агаты пойти на наши условия, иначе мы нанесем большой ущерб собственным
интересам.

- Я намекнул об этом вашим светлостям как о деле, достойном вашего
мудрого решения мне думается, мы не проиграем, удалив с глаз и из памяти
влюбленной девушки столь опасного человека.

- Девица очень влюбчива?

- Она итальянка, синьор, а наше солнце горячит воображение и будоражит
рассудок!

- В исповедальню ее, пусть займется молитвами! Благочестивый настоятель
собора Святого Марка, будет смирять ее воображение, пока она не станет
считать неаполитанца за нехристя-мавра. Да простит мне праведный святой
Теодор, но ты, мой друг, наверно, еще помнишь то время, когда церковная
эпитимья была неплохим лекарством от твоего легкомыслия и праздности.

- Синьор Градениго был в свое время настоящим повесой, - заметил третий,
- это хорошо помнят все, кто бывал в его обществе. О тебе было немало
разговоров в Версале и Вене. Нет, не пытайся отрицать свои успехи передо
мной: уж что-что, а память у меня хорошая.

- Я протестую против искажения прошлого, - возразил обвиняемый, и его
поблекшие черты озарились слабой улыбкой. - Мы все были молоды, синьоры, но
даже тогда я не знал венецианца с более светскими манерами и пользовавшегося
большим успехом, особенно у французских дам, чем тот, кто сейчас говорил все
это.

- Не стоит сводить счеты, не стоит - то были лишь заблуждения молодости и
дань времени! Но я помню, Энрико, как видел тебя в Мадриде - более веселого
и изящного кавалера не было при испанском дворе.

- Ты был ослеплен дружбой - уверяю тебя, я был не более чем
жизнерадостный мальчишка. Ты слышал в Париже о моей истории с мушкетером?

- Слышал ли я о "великой войне"? Ты слишком скромен, если сомневаешься,
знаю ли я про поединок, который целый месяц служил темой разговоров в свете,
словно военная победа! Приятно было в то время называть его
соотечественником, ибо могу тебя заверить, синьор Градениго, на улицах
Парижа нельзя было встретить кавалера более галантного и блестящего.

- Ты рассказываешь мне о вещах, которые я видел собственными глазами.
Когда я приехал в Париж, повсюду только о нем и говорили. Что за блестящий
двор, как великолепна была столица Франции в наше время, синьоры!

- Не было города приятнее и с более свободными нравами - да поможет мне
святой Марк своими молитвами! Сколько приятных часов я провел в Марэ и Шато
!

Встречал ли ты когда-нибудь в версальском парке графиню де Миньон?

- Тес! Ты становишься слишком болтливым, дорогой мой но изящества и
привлекательности у нее было более чем достаточно, это я могу сказать. А
какая игра шла тогда в модных салонах!

- О, я испытал это на себе! Поверите ли, дорогие друзья, я поднялся из-за
стола прекрасной герцогини де ХХХ, проиграв тысячу цехинов, а ведь игра
длилась не более минуты, помню как сейчас.

- И мне запомнился тот вечер. Ты сидел между женой французского посла и
английской леди. Ты играл в "красное и черное" - играл кое-как, ибо, вместо
того чтобы глядеть в карты, ты не мог глаз отвести от своих соседок. Я
охотно заплатил бы половину твоего проигрыша, Джудио, чтобы прочитать
письмо, которое ты получил от достопочтенного сенатора, твоего отца, после
этого!

- Он об этом так и не узнал. Никогда. У меня были друзья на Риальто, и
через несколько лет по счету было все уплачено. А ты, Энрико, кажется, был
тепло принят Нинон?

- Она делила со мной свой досуг, и я наслаждался блестками ее остроумия.

- О нет, говорили, что ты удостоился еще больших милостей...

- Пустые салонные сплетни! Я решительно отвергаю их, господа меня,
конечно, принимали лучше других.., но досужие языки всегда найдут пищу для
разговоров.

- А ты, Алессандро, помнится, оказался в обществе молодых людей, которые,
в погоне за развлечениями, носились из страны в страну, так что за десять
недель побывали при десяти дворах Европы?

- Да кто же был их предводителем, если не я? Похоже, ты начинаешь терять
память. Это было пари на сто золотых луидоров, и мы с честью его выиграли.
Отмена приема при дворе курфюрста Баварии чуть не подвела нас, но, если ты
помнишь, мы подкупили дворцового камердинера и, как бы случайно, очутились в
обществе монарха.

- Разве этого было достаточно?

- Да, по условиям пари мы должны были в течение десяти недель
побеседовать с десятью монархами в их собственных дворцах. О, мы честно
выиграли пари и, надо сказать, очень весело истратили выигрыш!

- За последнее ручаюсь - ведь я не расставался с тобой, пока весь выигрыш
до последней монеты не был израсходован. В северных столицах есть немало
способов тратить золото, и мы быстро с ним расправились... Приятно в
молодости провести несколько праздных лет в этих странах!

- Жаль только, климат там суровый.

Остальные, как истинные итальянцы, поежились при одном упоминании о
холоде, что, конечно, не помешало продолжению беседы.

- Конечно, солнце у них не очень жаркое и небо не такое уж ясное, но
веселья и гостеприимства им не занимать, - отозвался синьор Градениго, тоже
принимавший деятельное участие в разговоре, хотя мы и не считаем нужным
отмечать, кто именно высказывал то или иное суждение, в равной мере
характерное для всех собеседников. - Немало приятных часов провел я и в
Генуе, хотя на этом городе лежит отпечаток трезвости и благоразумия, что не
всегда отвечает склонностям молодого человека.

- Ну, и в Стокгольме и в Копенгагене есть свои прелести, уверяю тебя. Мне
довелось прожить несколько месяцев в каждом из них. Датчане большие
весельчаки и хорошие собутыльники.

- В этом всех превосходят англичане! Если я рискну рассказать вам об их
образе жизни, вы не поверите. Многие вещи даже мне кажутся невероятными,
несмотря на то что я не раз видел их собственными глазами. Мрачная это земля
и, в общем, не по душе нам, итальянцам.