Чтение 35–й страницы книги ~Не хочу, чтобы он умирал~

пятидесяти, остальные мы не могли пустить в ход. Не хватало
ремонтно-восстановительных средств. Поэтому наметьте подходящие пункты:
если удастся, мы заранее забросим туда горючее. Я не намерен больше
посылать в бой хорошие машины и хороших солдат, если у них не будет
горючего и нельзя будет вовремя вывести их из-под удара. Мы несем слишком
много напрасных потерь. А наши друзья в Лондоне не желают с этим
считаться. Вы мне поможете?

Уоррен придерживал рукой дверь.

- Слушаюсь, сэр, мы с Куотермейном сделаем все, что нужно.

- Хорошо. Окажите мне такую любезность. Ведь это не входит в ваши
прямые обязанности. А насчет нового назначения поговорите с генералом
Черчем. Надеюсь, оно вам будет по душе, хотя задача отнюдь не из легких.

У старого солдата были свои заботы, свои огорчения из-за чудовищных
потерь в технике и личном составе. Он был этим целиком поглощен. Сейчас он
отправлялся в Абу-Сувейр для того, чтобы осмотреть новые ремонтные
мастерские. Его друзья в Лондоне забывчивы, их нелегко в чем-нибудь
убедить, они так требовательны. Если бы Уоррен позволил себе высказаться
начистоту, он бы сказал, что его друзья в Лондоне - дурачье и головотяпы,
которые мешают выиграть войну. Ему тоже приходилось отправлять людей на
убой, понимая, что его постоянно сторожит неудача и возможность совершить
роковую ошибку.

Оба они все еще стояли у двери.

- Ах да. Скотт, вот что. Люси Пикеринг собирается к нам в пятницу
обедать. Может, и вы придете? К тому времени генерал Черч введет вас в
курс дела, и мы сможем поговорить.

- Большое спасибо, сэр. Буду непременно.

Дверь отворилась. Тревога, напряженные поиски выхода - все было снова
спрятано: граница закрылась, и Уоррен пробежал через комнату своей
секретарши, как робкая девушка, которая спасается от назойливого кавалера.

- Всего хорошего, сэр, - сказала секретарша поспешно.

Но генерал уже успел скрыться.

- Послушайте, капитан! - сказала она, когда Скотт, выждав для приличия
какое-то время, вышел из кабинета Уоррена.

- Да? - Скотт понял, что он попался.

- Вы идете к генералу Черчу?

- Возможно. А что?

- Я должна это знать, мне нужно договориться, чтобы вас приняли. Дело
ведь срочное.

- Я сам договорюсь.

- Вам лучше сделать это сейчас.

- Вот как?

- Да, именно так, капитан Скотт. Генерал Черч вас ждет. Дело не терпит
отлагательства.

- Знаю.

- Ну, так как же? Вы пойдете туда сейчас?

- К сожалению, у меня есть еще одно дело.

- Да? А какое именно, капитан Скотт?

- Боюсь, что это дело личного характера.

- И оно не может подождать?

- Никоим образом.

- Понятно. Тогда я позвоню генералу Черчу. Прошу вас остаться.

- Я зайду напротив, к полковнику Пикоку, - поспешил объяснить ей Скотт.
- Он сам свяжется с Черчем. Не возражаете?

- Что ж... Да, не возражаю.

- Благодарю вас. Всего хорошего.

Она была слишком занята, чтобы с ним попрощаться. Скотт снова пожалел
Уоррена.

Скотт знал, куда ему хотелось бы обратиться за помощью, - за спиной у
Набитата, за спиной у посольства, в небольшую виллу из песчаника, где она
работала. Но он не станет просить помощи у Люси, хотя эта помощь ему очень
нужна. Пикок - человек порядочный и сделает то, что у него попросят. Надо
только поскорее его попросить.

- Ну? - добродушно осведомился Пикок.

- Уоррена вызвали в Абу-Сувейр. Мне придется разговаривать с Черчем.

- Да. Мне уже сказали. Эх, не повезло... Уоррен все уже подготовил.
Все...

- Да мне, в сущности, хотелось попросить вас кое о чем другом, - сказал
Скотт, сел, снял фуражку и почувствовал, что просить Пикока ему совсем
нетрудно. - Сегодня утром арестовали одного человека, который стрелял в
здешнего политического деятеля. Вы читали?

- Боюсь газет, как чумы, старина. Но краем уха что-то слышал. Вот
потеха! Неужели они его и в самом деле поймали?

- Поймали. Вы можете договориться с начальником военной полиции, чтобы
мне дали с ним свидание? Надо будет, по-видимому, получить разрешение
египетских властей...

- Зачем вам, прости господи, это нужно?

- Он мой друг.

- Вот тебе раз! Не может быть!

Пикок, поглядев на Скотта, подумал: "Здорово же он прячет свои глаза -
как глубоко они провалились, как низко прикрыты веками и как укромно
спрятаны от света..."

- Да, - сказал Скотт. - Если бы вы смогли мне это устроить... Мне
необходимо с ним поговорить. Как вы думаете, есть какая-нибудь возможность
вытащить его из тюрьмы?

- Вы что, с ума сошли?

- Нет, почему же? Не думаю.

- Ведь он стрелял в одного из наших! Вернее говоря, в одного из тех
самых ручных египтян, кого наше посольство кормит из рук.

- Да, кажется. Наверно, стрелял.

- Военные власти в такие дела не вмешиваются. И потом...

- Вы можете попросить начальника военной полиции?

- Ладно. Но вы не слишком уж на это надейтесь.

- Я хочу с ним поговорить.

Пикок колебался:

- Они, несомненно, спросят, о чем может беседовать английский офицер с
субъектом, который стрелял в одного из наших. А вдруг он немецкий агент?

- Нет. Тут совсем другое... А почему бы вам не сказать, что дело
связано с разведкой?

- С разведкой?

- Ну да, черт бы ее побрал, с разведкой.

- Верно. Это уже куда лучше. Можно даже сказать - благородно с вашей
стороны. Вы не будете возражать, если я пойду с вами?

- Я предпочел бы увидеться с ним с глазу на глаз...

- Пожалуйста. Но имейте в виду, времени у вас мало. Сэндерс!

- Что прикажете, сэр?

- Соедините меня с полковником Риверс-Шоу из управления военной
полиции.

Сэндерс соединил Пикока с Риверс-Шоу, который заявил, что он и пальцем
не притронется к этому делу. "Попробуйте связаться с советниками
посольства", - рекомендовал он Пикоку. "Хорошо, Дики", - ответил Пикок и
попросил Сэндерса соединить его с Майком Сейерсом из посольства. Тот
заявил, что дело вовсе не такое уж простое, арестованным заинтересовались
в весьма высоких кругах и посольство ни в косм случае не захочет впутывать
в эту историю военное командование, - тут и так замешано слишком много
народу.

Скотт увидел, как перед ним вырастает стена. Может быть, первый раз в
жизни он увидел воочию, как перед человеком вырастает стена.

- Бог с ними, - сказал он Пикоку. - Бросьте. Не стоит.

- Нельзя так легко сдаваться, - ответил Пикок.

Могущество его личных связей было поставлено под сомнение. Он позвонил
Пенденису, который сказал, что тут замешана политика, а в политику лучше
не ввязываться, вся эта гнусная шайка действительно черт знает на что
похожа; если парень и укокошил какого-то жирного интригана, это только
делает ему честь; однако покушение приоткрыло неприглядные стороны здешней
жизни, оно близко затрагивает всю дворцовую клику, которую наше посольство
хочет держать на привязи; нет, он не может вступать в эту игру, он человек
слишком маленький, а тут участвуют люди крупные, да еще какие крупные!

- А он в самом деле ваш друг, этот человек? - снова попытался хоть
что-нибудь выведать Пикок.

- Говорю вам, это не имеет значения.

- Садитесь, - сказал Пикок.

Он позвонил еще одному знакомому, на этот раз - из разведки; тот тоже
заявил, что сделать ничего нельзя; подобными делами ведает особый отдел
разведывательной службы. Посторонних не подпускают на пушечный выстрел. В
таких случаях нужна тонкая политика и уж поистине азиатская
изворотливость!

- Есть у меня на примете один человек - о нем я должен был подумать с
самого начала, - сказал Пикок. - Самый тайный из всех тайных агентов.

Но Скотту уже хотелось, чтобы Пикок и тут потерпел неудачу.

- Питер, вы слушаете? - вызывал кого-то Пикок. - Знаете, дорогой, а вы
ведь до сих пор не расплатились. Нет. Я-то не обиделся, но все-таки,
согласитесь, неудобно, что я плачу, а вы нет. Да. Мы же в конце концов
компаньоны. И я чувствую себя ответственным за это дело. Заплатите?
Молодчина! Теперь слушайте. Ладно, ладно! Слушайте. У меня тут Скотт. Да
вы его знаете, помните, тот, что был у Пикеринга? Ну вот, он хочет
перемолвиться парой слов с тем сумасшедшим, который стрелял в Амера пашу и
был вчера арестован. Да, я все это знаю. Знаю! Верно... Но тут у нас тоже
есть свои маленькие секреты... Слышал, слышал! Но разве нельзя