эту страшную впадину!
самолета ховаться...
А ниже спуститься опасно.
партию 14-бис разыскивают. Раз самолеты летают над Эршотом - значит, пошли и
сухопутные группы поисковиков. Возможно, спасение "близко и скоро все
вернутся на Большую землю.
весь эпизод с медведями и о том, как они побежали в пещеру. Усков озабоченно
посмотрел на Сперанского. Тот нахмурился и покачал головой. Как это раньше
он не рассказал об этой страшной пещере, которая угрожает всему живому в
кратере?
Сперанский. - Под нами в трещинах земли таятся огромные запасы газов. К
счастью, они не имеют серьезного выхода в кратер. Вот уже больше года только
одна пещера дышит углекислотой. Вспомните, сколько мы обшарили лабиринтов,
но нигде не столкнулись с выходами газа. Мертвая зона не идет пока дальше
сорока метров. Выделение газа невелико.
если из вулканических глубин к нам сюда прорвется газ, - спасения не будет.
Все живое погибнет в несколько минут... Не заделать ли нам поскорее этот
ядовитый грот? Он нам теперь покоя не даст.
ограничиться плотной каменной стеной. Это оградит кратер от распространения
тяжелого газа, потому что газ движется низом.
семьдесят.
пригнал обоих своих мамонтов и заставил их ворочать и передвигать тяжелые
камни. Лас ворочал камни то лбом, то хоботом, оберегая бивни. Дик
посматривал на трудягу Ласа, стоя в сторонке. Но, когда Сперанский позвал и
его, он стал рядом с Ласом и в точности повторил его движения.
Двух-трехтонные камни ложились один около другого ровным рядом. Люди только
подправляли их кольями, укладывая поплотнее. За каких-нибудь пять часов во
всю длину будущей стены лежали в два ряда большие обломки скал, а мамонты,
казалось, только вошли во вкус работы.
этого мамонты отказались категорически: инстинкт отвращения к грязи у них
был непреодолим.
этой странности мамонтов.
попасть в болото. Они не будут ни пить, ни купаться в грязной воде. А вот
носороги, их современники, те считали за великое удовольствие вываляться с
ног до головы в самой мерзкой луже. И, кажется, совершенно не признавали
пользы купания. Чистая вода их смущала.
Сперанский в последний раз перелез через стенку и зажег смоляную ветвь. Хвоя
ярко вспыхнула. Он опустил ее. На уровне колен огонь погас: ниже уже стоял
невидимый газ, убивающий всякую жизнь и горение.
плачет старый проводник
каких-нибудь два метра. Сколько еще метров впереди? Кто знает! Может быть,
два, может быть, двадцать...
двадцать - тридцать сантиметров высотой. Теперь можно было продвинуть костер
чуть дальше, и дело пошло веселей.
удавалось.
стала шире. Петя пробрался в конец ее и долго изучал. Он вылез весь в пыли и
ссадинах, но в глазах его горело нетерпение и надежда.
бы сбить выступы и щель расширить. В одном месте, у конца, даже сидеть
можно. Долбить там удобно. Я бил по камню. Мне кажется, он звенит, как
пустой...
щели, что над ним висят миллионы тонн? Что, если...
мальчика и обрывки песни. Потом полетели камни, щебень, пыль. Это Петя
расчищал пол.
пролезть! Может быть, Борис?
плечах.
далеко ли конец...
долбил и долбил Но что это за молоток! Триста граммов, не больше. Вот если
бы лом! Камни отскакивали мелкие, до обидного мелкие...
на него. Он впереди всех на четыре с лишним метра! Неужели не удастся
пробить эту проклятую преграду?
проверять уровень газа. Последний раз, едва только Сперанский зажег свечу,
пламя вздрогнуло и погасло уже на высоте груди. Газ подымался, и все
понимали, что через очень короткое время он достигнет вершины стены и
перельется в кратер.
Петя выбивается из сил. Посмотри, на кого он стал похож! Костры - дело
медленное, но верное.
скала, и так легко ее не взять...
забоя.
Я вижу. Ладно, еще два дня.. Если ничего не получится, вылезай. Начнем опять
жечь костры. Видишь ли, даже если ты и пробьешь сквозную дыру, это еще тоже
ничего нам не даст: щель слишком узка для всех нас.
забыли? Они же спрятаны в пещере! Если я пробьюсь и вылезу, я вам подам
инструмент, и дело сразу пойдет.
сантиметру, откалывает камень. Тук-тук-тук - слышится из темноты. Отдохнет
несколько минут, и опять: тук-тук-тук... Как дятел!
две минуты, он встревоженно кричит:
усталости, от духоты. Но он человек упорный и хочет добиться своего. Он
вспоминает Павку Корчагина. Павке ведь иной раз бывало много хуже, а вот не
сдавался!..
солнце. Исчезли последние остатки снега. На кленах и тополях набухли почки.
Прилетели вездесущие пуночки - неярко раскрашенные снегири Севера, - и
птичья перекличка в лесах усилилась Всюду чувствовалось дыхание весны.
зеленую траву, на солнце. Какое оно хорошее, наше солнышко... Раньше он
как-то и не замечал его. Светит себе и светит. А вот пожил в каменной дыре,
так соскучился...
но он возникал и исчезал где-то в стороне.
товарищи, как хочется каждому из них взять на себя хотя бы часть того
бремени, которое легло на его плечи. Но увы! Никто не может протиснуться в
узкую щель, кроме Пети.
Хватай-Муха просто превосходил самого себя по части кулинарии. В его
распоряжении находилось такое отличное сырье, как свежая баранина и рыба,
орехи и ягоды, и с десяток самых важных приправ, вроде петрушки, лука и
чеснока, которые в диком виде потихоньку росли даже зимой: сверху их
накрывал снежок, а снизу подогревало тепло почвы. Лука Лукич буквально
колдовал на кухне. Когда вечером приходил Петя и у очага собирались все
жители кратера, Лука Лукич усаживал их за чисто выскобленный стол и с