Чтение 35–й страницы книги ~Все в шоколаде~

мурлыкала, как кошка, и чувствовалось, что жизнью она довольна. Везет же
некоторым... Я заговорщицки подмигнула ей, а она шепнула в ответ:

- Все в порядке.

- Не сомневаюсь, - выдала я бодрую улыбку.

- Александр Васильевич встали и уже позавтракали, - шепотом зачастила
она, - сейчас кофе пьют.

Стало ясно, ночь любви произвела неизгладимое впечатление, раз уж
Вика говорит о нем во множественном числе. Радостно хихикнув, я
направилась к его двери, Виктория забежала вперед, постучала и громко
сообщила, не открывая двери:

- Александр Васильевич, к вам Ольга Сергеевна.

- Пусть войдет, - ответил он. Девушка распахнула передо мной дверь, я
вошла и обнаружила Лукьянова сидящим в кресле, в рубашке и при галстуке,
правда, пиджак висел на спинке стула, но Александр Васильевич и так
выглядел при всем параде, и на него стоило посмотреть. Бурная ночь не
сказалась на его внешности и, как видно, особого впечатления не
произвела, ни томности тебе, ни неги, лишь деловитость и
целеустремленность. Журнальный стол перед ним был завален бумагами,
которые он не спеша просматривал. Увидев, как я вхожу, он снял очки,
отложил их в сторону и потер глаза. - Садись, - кивнул он и сложил руки
на груди. - Я ожидал тебя раньше.

- Хотела дать тебе возможность насладиться жизнью.

- Я думал, ты сама наслаждаешься. Дома не ночевала или на звонки
принципиально не отвечаешь?

- Не ожидала, что могу тебе понадобиться, - изобразила я изумление.

- Есть новости?

- Была у Деда, получила нагоняй. Гарика хоронят, Дед не может
смотреть в глаза убитому горем другу.

- Это смешно?

- Нисколько. Когда наш старик чем-то недоволен.., в общем, я бы с
удовольствием достала убийцу хоть из-под земли, но мне редко везет. А
тебе? - Он водрузил очки на нос и собрал бумаги. - Чего ты надеешься в
них найти? - хмыкнула я.

- Пока сам не знаю.

- Личные дела сотрудников - это такое увлекательное чтение?

- Твое - нет, - усмехнулся он, покопался в бумагах, нашел мое личное
дело и стал читать вслух.

- Тоска зеленая, - заметила я.

- Точно. Самое забавное, если верить этой бумажке, ты должна быть
умненькой девочкой, способной, интеллигентной, порядочной и опять же,
если верить этой муре, честной.

- Ты веришь?

- Нет, конечно. Как я могу поверить, если передо мной сидит
беспринципная сука, единственное достоинство которой, да и то
сомнительное, развитое чувство юмора.

- Давай поговорим о принципах? - предложила я. - У тебя их сколько? У
меня целых два.

- Ну и как?

- Жить с ними намного приятнее. Нет, честно.

- Не сомневаюсь, - кивнул он, как-то уж чересчур пристально на меня
поглядывая.

- Здесь даже не написано, что я алкоголик, - продолжила я радовать
его. - Как можно верить бумагам...

- Я и не собираюсь.

- Зачем тогда тратить на них время?

- Иногда в них находишь любопытные вещи.

- Дай-ка мне личное дело Лялина, - попросила я. Лукьянов протянул мне
бумаги, я их быстро просмотрела и осталась недовольна.

- Что надеялась найти?

- О чем говорить, если не нашла? В пять у нас встреча с Пастуховым,
если он, конечно, не передумает. - Лукьянов посмотрел на меня с
интересом, и пришлось пояснить:

- Позвонила ему на сотовый, представилась подругой Мальвины, парень
готов спасти любимую ровно в 17.00, если до этого времени не поумнеет.
Годов ему всего семнадцать, и я надеюсь, что он так и умрет дураком.

- Оптимистично, - хмыкнул Лукьянов.

- Не знаю, что он там видел, - начала ворчать я, - точнее, не знаю,
хочу ли это знать.

- Девчонку не нашли?

- Нет.

- А что твой мент?

- Ничего. Были бы новости, позвонил бы.

- Ну что ж, - поднимаясь, заявил Лукьянов, - поехали в офис. Собери
бумаги.

- Зачем в офис? - не поняла я. - Хочешь встретиться с Дедом?

- Пока нет. Хочу посмотреть, что там и как.

- Занятно. И как ты себе это представляешь?

- Надеюсь, там найдется кабинет для меня? Мне потребуются некоторые
бумаги. Чтобы не гонять тебя туда-сюда, лучше обосноваться в офисе.

- Ну, если так... - не стала я возражать. И мы поехали в офис.

Уже в машине я вспомнила про свою сумку, но возвращаться было лень, и
я решила, что она вполне может еще немного полежать в гостинице. В офис
мы прибыли через двадцать минут, и все остальное время я выполняла
обязанности секретарши: сновала туда-сюда, заваривала кофе и даже
принесла шефу обед, принимать пищу он предпочел в кабинете.

Надо сказать, водворение Лукьянова в одном из кабинетов на втором
этаже произвело на граждан прямо-таки ошеломляющее впечатление: все, от
ближайших Дедовых помощников до уборщицы, вдруг занервничали, в спину
мне смотрели настороженно, взгляды поспешно отводили, зато я услышала
три заверения в вечной дружбе и два предложения о помощи. Так как
исходили они от людей, которые помочь мне ничем не могли, мне оставалось
лишь сердечно благодарить их.

Мелькая по офису ярким метеором, я все-таки не забывала о предстоящем
свидании и отправила одну из девушек-курьеров за покупками. День в целом
получился суматошным и пролетел быстро, я и оглянуться не успела, как
стрелки часов показали 16.00. Я сунулась в кабинет напомнить Лукьянову о
важной встрече, он поднял на меня тяжелый взгляд и заявил:

- Время есть.

С начальством, как известно, не спорят, и я убралась восвояси.

Пока я томилась в ожидании распоряжений, произошло вот что: дверь
кабинета Черника распахнулась и появился он сам, взлохмаченный и
багровый, и рявкнул, глядя на меня как на врага номер один:

- Зайдите ко мне.

Это произвело впечатление, и я впорхнула в его кабинет. Секретарша
сидела за столом, похожая на испуганного воробышка. Мне в голову пришла
идея создать лигу секретарей, чтоб совместно бороться за свои права быть
человеком не только в свободное от работы время. Но мысли об этом разом
оставили меня, потому что Черник, лишь только мы остались одни, вдруг
заорал:

- Вы долго будете продолжать это издевательство?

- Что вы на меня кричите? - возмутилась я. - У меня свой шеф есть, я
только что его кормила и получила нагоняй. Оказывается, он не ест белый
хлеб. Откуда бы мне об этом знать, если раньше он мне ничего подобного
не говорил. Обещал уволить, и я теперь стучу зубами.

Черник постоял столбом, вытаращив глаза, затем плюхнулся в кресло и
склонил свою многострадальную голову, подперев ее ладонью.

- Это никогда не кончится, - простонал он.

- Что вы имеете в виду? - подскочила я.

- Вы ведь.., он ведь не зря здесь появился?

Чего он добивается? Что у меня не выдержат нервы?

- Слушайте, у нас полно подопечных, и всем мы действуем на нервы, не
надо быть эгоистом и считать, что мы здесь исключительно из-за вас.

- Вы.., вы.., в вас нет ничего человеческого, - заорал он, а я
повернула голову и могла констатировать, что по крайней мере пять пар
глаз наблюдают эту сцену сквозь стеклянные перегородки, ибо в офисе Деда
все стены наполовину стеклянные, за исключением его кабинета, конечно.
Какую цель он этим преследовал, судить не берусь, но наверняка что-то
подразумевал. Может, рассчитывал воспитать в сотрудниках чувство некой
стыдливости, за его деньги они могли бы двигаться и побольше.

Но сейчас мне этот эксперимент не показался удачным, я подошла и
резко опустила жалюзи, у больших начальников, каковым считался и мой
вопящий друг, они были. Должно быть, это здорово огорчило наблюдателей
по ту сторону стекла.

- Артур Петрович, - вздохнула я, поворачиваясь к Чернику, - вы так
нервничаете, что я начинаю думать, будто это неспроста.

- Что вы говорите? - возмутился он.

- То, что сказала. - Для большей убедительности я сурово нахмурилась
и покинула кабинет, решив, что зря теряю время. Конечно, у меня его пруд
пруди, если верить Лукьянову, но лучше выпить кофе, чем смотреть на
перепуганную физиономию Черника.

Словом, я смылась, широко улыбнулась гражданам, встреченным мною в
коридоре, и заглянула к своему новоиспеченному шефу, он в свою очередь
взглянул на часы, а я поинтересовалась:

- У нас есть план или мы так, на гоп-стоп?

- Сядь, - кивнул он на стул, и я села, всем своим видом демонстрируя
жаркий энтузиазм. - Далеко отсюда до этого парка?

- Десять минут езды.

- Что там за место?

"По-моему, все это следовало обсудить еще утром, не худо было бы даже
взглянуть на место предполагаемой встречи?, - подумала я, но вслух