Чтение 35–й страницы книги ~Клин~

***

Я вернулась домой только по той причине, что больше возвращаться было
некуда, ноги сами меня привели, хотя я белого света перед собой не видела.
Не видела, потому что смотрела правде в глаза: я проиграла, проиграла
бесподобную, потрясающую игру.

О гениальное чутье любимой моей подруги! Клянусь больше никогда не
пренебрегать судом ее внутреннего голоса!..

Изо дня в день, каждую минуту я твердила себе, что должна быть довольна
финалом.

Чертовски довольна! Прямо на седьмом небе от счастья!

Я раскрыла великую тайну, устроила грандиозную, даже по моим масштабам,
заварушку, человека, которого я ненавижу, ожидает расплата... Чего еще
желать?

Пустые хлопоты. На дне моего глупейшего сердца тихо, но чувствительно
шевелилась непонятная ноющая тоска.

Не полегчало и от знакомого голоса в трубке:

- Иоанна? Здравствуй, это Януш...

- Как поживаешь? - спросила я, как ни странно, не обнаружив в душе бурной
радости.

- Хотел узнать, как у тебя с самочувствием. Последний раз ты, по-моему,
была не в своей тарелке.

Не в своей тарелке!.. Господи, вот именно что не в своей! Выражение,
точно соответствующее моему состоянию во время той кошмарной сцены в
отеле...

Не полегчало и при встрече, - я снова сидела против него за ресторанным
столиком и глядела в голубые глаза, а они лучезарно улыбались мне с
загорелого лица. Не легче было и оттого, что женщина с малоинтеллигентным
голосом больше ничем о себе не напоминала.

Я кружилась в чудесном вальсе-бостоне, и его неизменная ко мне симпатия
казалась не такой уж платонической...

А на дне моего глупейшего сердца продолжала тихо шевелиться глупейшая
тоска...** Не видя другого спасения от депрессии, я взялась за стирку. Чтобы
еще больше себя измотать, полоскала не в машине, а в ванной, и действительно
добилась желанного результата, поскольку уже отвыкла от домашних
обязанностей, взваливая их на приходящую прислугу. Насухо протерев
стиральную машину, развесив мокрое тряпье в кухне, я с комфортом устроилась
на диване, собираясь с чистой совестью отдаться безделью. Закурила сигарету
и откинулась на подушки.

Лампа отбрасывала мягкий свет, радио наигрывало так сентиментально, что
прямо душу выворачивало. Стирка, похоже, не помогла. Физически измотала, а
душу оставила в неприкосновенности.

Зазвонил телефон. Я с унылым безразличием потянулась к трубке. Звонки
меня теперь не колышут.

- Слушаю...

- Добрый вечер...

Я молчала, с головы до пят завибрировав от густых, бархатных звуков
знакомого голоса.

- Добрый вечер, - наконец ошеломленно прохрипела я.

- Ну и как?

Я окончательно обалдела. Это он, он спрашивает у меня: ?Ну и как??! Не
знает, что я знаю, или делает вид, что не знает? Что за притча?! Что такое?

На меня вдруг нахлынули сомнения.

- Наверно, подобный вопрос должен исходить от меня? - осторожно заметила
я.

- Почему же? Я спрашиваю, как насчет встречи. За мной ведь должок. Пришла
пора объясниться.

- Боюсь, объяснять теперь почти нечего, - вздохнула я с сожалением. - Но
если хочешь, пожалуйста. Давай пообъясняемся.

- Ты не против, если я приеду, скажем, через полчаса?

Меня охватили дурные предчувствия. Он знает, что живу я одна, время
позднее, мое легкомыслие ему тоже хорошо известно. Значит, решил отправить
меня на тот свет. На кой черт ему еще приезжать?

На мое легкомыслие можно ставить беспроигрышно. Я была бы не я, если бы
немедленно и с восторгом не включилась в игру с огнем. Меня уже забирал
азарт.

- Буду рада, - любезно откликнулась я. - Тем более что уже проклевывается
традиция - у меня как раз постирушка развешена. Жду...

Через полчаса в дверь позвонили. Я открыла и впустила его в прихожую.

- Понятно, зачем ты пришел, - обреченно вздохнула я. - В принципе ничего
не имею против. Погибнуть от руки такого незаурядного мужчины... Большая
честь! Предпочитаю, правда, быть убитой в комнате.

- Как тебе угодно...

Я провела его в комнату и включила верхний свет.

- Позволь все-таки перед смертью как следует тебя рассмотреть. Чтобы на
том свете в очередной раз не обознаться... Присядь для удобства, при таком
росте да в стоячем положении осмотр затруднителен.

Он без возражений уселся в кресло, посматривая на меня со своей легкой,
такой знакомой и такой обаятельной усмешкой. На нем был серый пиджак с
кожаным воротничком, белая рубаха и очень красивый галстук. Чего лукавить,
вид неотразимый!.. Хотя по-прежнему не мой тип... Покорясь судьбе, я
подумала, что о смерти в таких романтических обстоятельствах можно только
мечтать...

- Ну и как? - спросил он. - Разглядела? Тогда выключи, пожалуйста, свой
юпитер, мы не на съемке.

Я исполнила его просьбу и пристроилась в кресле напротив. Неординарная
ситуация напрочь запечатала мне уста.

- А ты намного красивей, чем я думал, - сказал он с улыбкой. - Хорошо,
что раньше не разглядел.

- Это почему же?

- Наверняка выкинул бы очередную глупость, попытавшись увидеться еще раз.
Тебе в такой статуарной позе удобно?

- Имею право встретить смерть в достойной позе, - гневно вскинулась я. -
А пока могу предложить чаю.

- Не откажусь.

Заваривая чай, я лихорадочно соображала, нет ли в доме какой-нибудь
отравы с отсроченным действием. Он меня укокошит, а потом и сам рухнет
бездыханным рядом с моим трупом.

Нет, не получится, не пускать же в ход пятновыводитель...

Я поставила на стол чай, пепельницу, сигареты и уселась на диван.
Откинулась на подушки и устремила на него проницательный взор.

- Это ты читал логатомы? - непроизвольно вырвался у меня вопрос.

- Я главным образом. Что еще прояснить?

- Если уж прояснять, то в порядке хронологии. Зачем ты меня науськал на
невинного человека?

- Видишь ли, он мне пару раз попадался на глаза. Я знал, что он на меня
похож и собаки у нас одной породы. А тут ты ударилась в розыски. Не взыщи,
пришлось тебя обезвредить...

- А что у вас голоса одинаковые, ты тоже знал?

- Да. В натуре разница, конечно, ощутима, но в записи звучат похоже. Вот
я и решил его подставить...

- Должна воздать тебе должное, блестящая идея...

- Мне казалось, твои поиски займут больше времени. Я тебя явно
недооценил.

- Далее. Хотелось бы что-то услышать и о ключевой сцене драмы.

- Ты, наверно, и своим умом дошла, какой я допустил прокол, - сказал он
со вздохом.

Помолчав, стал рассказывать дальше своим мягким, густым, магнетическим
голосом. Я слушала, ничему не удивляясь, потому что действительно дошла до
многого своим умом. С помощью меткой подсказки знакомого отставника. Можно
не только забыть ключ от сейфа, можно по рассеянности унести его с собой...

- ..Я пытался связаться от тебя с человеком, у которого второй комплект,
но не застал на месте. Разволновался так, что сообщил твой номер телефона. А
тот недоумок, с которым я толковал, записал его черт знает куда, отсюда и
чудовищная неразбериха...

- И ты о ней не знал?

- Никто не знал. Никому такая дикость и в голову не могла прийти. Если бы
не твои реплики! Твои гениальные поддавки всех ввели в заблуждение, надо
отдать тебе должное, кашу ты заваривать мастерица.

Святая правда. Признавая мой гений, он слегка конфузился, что в сочетании
с обаятельной улыбкой делало его совсем уж неотразимым. В душе моей бушевали
сумбурные, неслыханно противоречивые чувства, которые не прорывались наружу
исключительно благодаря моей безупречной, с молоком матери усвоенной
воспитанности. В самом деле, ну не бестактно ли сейчас вспоминать о его
преступной деятельности, а тем более участи, которая его ждет! Мучительная
тема, касаться нельзя...

- А почему такое дурацкое название - ?Скорбут?? - спросила я. - Чтобы
довести меня до умопомешательства?

- Просто это были первые позывные, так и осталось...

Я не спускала с него глаз, пытаясь разобраться в своей бунтующей душе.
Почему мне так хорошо в его обществе? Ведь это бандит, с минуты на минуту он
меня убьет. Наверно, я и вправду ненормальная... Последние минуты жизни...
Могу я провести последние минуты жизни в свое удовольствие? Даже если и
проявлю недостаток патриотизма, никому, в том числе и родине, никакого вреда
не будет. Какая жалость, господи, какая ирония судьбы... Эх, однова живем!

- Нельзя ли мне занять не столь официальную позу? - внезапно спросил он
все с той же непростительно обаятельной улыбкой, путающей мне все карты.

- Пожалуйста, - рассеянно сказала я, погруженная в трагические мысли. Он
тут же встал с кресла и пристроился рядышком на диване.