Чтение 35–й страницы книги ~Вынос дела~

какая-то, марганцовка!

- Ну по твоей логике следует разом все пилюли сожрать, - пыхтела Маня, -
знаешь старую истину - в ложке лекарство, а в чашке яд!

- Что делать теперь? - решила я направить разговор в позитивное русло. -
Как язык вылечить?

- Сам пройдет недели через две, - резюмировала Маня, - раньше и надеяться
не стоит. Зайка метнула в муженька гневный взгляд. Если бы взор был способен
убить, от Кешки осталась бы маленькая кучка золы!

- Ужинать идите, - донеслось снизу. Мы с Маней поспешили на зов. Ольга
простонала:

- Есть не могу, больно очень.

- Во всем плохом есть что-то хорошее, - заявила Маня, - представляешь,
сколько килограмм скинешь!

Моя невестка, если смотреть на нее сбоку, не толще лезвия ножа. При росте
примерно метр семьдесят пять она весит чуть больше пятидесяти килограмм.
Однако, примерно раз в три дня с криком: "Кошмар, опять прибавила полкило!"
- девушка садится на очередную диету. Каких только рецептов для похудания
бедняжка не испытала на себе! Французский вариант - пол-литра сухого
красного вина и два крутых яйца в день, русский - восемь запеченных в фольге
картошек, болгарский - кастрюлька овощного супа... То несчастная ест
раздельно мясо, картошку, зелень и хлеб, то пьет один кефир... По мне, так
она смахивает на узника лагеря смерти, но сама Ольга страшно недовольна и
категорически запрещает себе даже думать о МУЧНОМ, жирном и сладком.
Ей-богу, наша кошка Клеопатра ест намного больше!

В столовой мы чинно уселись вокруг изумительно пахнущего кролика. Но не
успела Таня спросить у Маруси, какую часть положить ей на тарелку, как в
комнату вошла незнакомая девочка.

Блестящие, красиво переливающиеся волосы ребенка были подстрижены "под
пажа". Густая, завитая челка скрывала лоб. Очевидно, девочка страдала
близорукостью, так как на лице у нее красовались элегантные, большие, слегка
затемненные очки. Аккуратную фигурку обтягивал свитерок, а коротенькая
юбочка открывала стройные длинные ножки, засунутые в элегантные ботиночки на
довольно высоких каблуках.

- Простите, - удивилась Таня, - вы к кому? Девочка запищала:

- Меня зовут Катя, я подруга Маши... Потом вдруг громко расхохоталась и
спросила голосом Вари:

- Ну как, мам?

- Ага, - завопила Маруська, опрокидывая стакан с минеральной водой, -
говорила же - не узнают!

- Не понимаю, - совершенно растерялась хозяйка.

- Все очень просто, - затараторила Маня, - мы с Варькой поехали к
господину Шлыкову. Ну, к тому самому, вы его знаете!

Конечно. Костя Шлыков один из самых модных и талантливых стилистов. Со
своих клиентов мастер дерет бешеные деньги, но игра стоит свеч. Парочка моих
подруг изменились до полной неузнаваемости, сменив по его приказу макияж.
Записываются к Шлыкову за полгода, но ради Маруси Константин, конечно же,
сделал исключение. Он обожает мою дочь и повторяет:

- Эх, Манька, будь я помоложе, точно б женился на тебе.

Но дочь тихо хихикает, слыша подобные признания.

Яркая голубизна Шлыкова хорошо известна в нашем кругу. Просто Машка раз и
навсегда купила его сердце своей непредсказуемой правдивостью. Произошло это
пару лет назад на моих глазах.

В тот день я привела к Косте одну свою провинциальную родственницу,
которую требовалось срочно выдать замуж. Мы вошли в салон ровно в три.
Шлыков терпеть не может, когда клиенты опаздывают, и безжалостно
отказывается заниматься с теми, кто не слишком точен. Вот и постарались
явиться загодя.

В салоне бушевал скандал. Весьма пожилая морщинистая дама, вся в жемчугах
и бриллиантах, гневно выговаривала Косте:

- Просто безобразие! На кого я похожа?

- По-моему, очень мило, - тянул Костя, слегка поправляя расческой пышно
начесанные кудри. - Элегантно, лаконично...

- Хотела краску в три цвета, - не успокаивалась клиентка, - каштановый,
золотистый и розовый колер.

- Вам не пойдет, - вздохнул Шлыков, - слишком молодежный вариант.

- Намекаете на возраст! - взвилась тетка, угрожающе краснея.

- Что вы! - воскликнул мастер. - Ну не наденете же вы кожаную
куртку-косуху и башмаки "танки".

- Почему бы и нет? - возразила дама. Шлыков растерялся. Пока он думал,
как лучше ответить, в разговор влезла Маня:

- А помните фильм показывали, комедию с Пьером Ришаром? Там еще одна
женщина, тоже старушка, на роликах каталась, а ее в сумасшедший дом забрали!

Клиентка побледнела и принялась беззвучно открывать и закрывать рот. Я
дернула Марусю и краем глаза заметила, как маникюрша Наденька отвернулась к
окну, еле-еле сдерживая смех. Но Маша ничтоже сумняшеся вещала дальше:

- Вот так и вас, бабушка, с розовой головой и рокерской курткой могут...

- Марья, - зашипела я, - захлопнись.

- А чего? - удивилась Маня.

- Безобразие, - четко произнесла престарелая кокетка, - больше ни ногой в
этот вертеп! И платить не стану.

Резко повернувшись, она вылетела за дверь.

- Извините, - залепетала я, - дочка не всегда умеет сдерживаться. С
удовольствием оплачу работу, вы ведь из-за нас лишились денег...

Но Шлыков отрицательно покачал головой и захохотал так, что в салоне
задрожали стекла. Переставшая сдерживаться Наденька вторила ему тонюсеньким
дискантом.

- Ой, не могу, - утирал Костя слезы, - ну, Машка, иди сюда, дай я тебя
поцелую! Сколько лет мечтал сказать старой жабе правду и не мог! Сначала
интеллигентность душила, потом жадность! Ну спасибо, уважила.

- А Шлыков, - тарахтела Маня, подпрыгивая от восторга, - поглядел на
Варьку и сказал: "Совсем не обязательно делать операцию. Можно спрятать
недостатки". И вот - глядите. Лоб скрыли под челкой, на нос очки нацепили,
обувь велел на каблуках носить, чтобы ноги казались длинней. И вообще, юбки
ей следует носить короче некуда!

- Почему? - спросила тихо Таня. Я угрожающе подняла палец, но Машка, не
останавливаясь, ляпнула:

- Потому что все станут на коленки пялиться и никто морды не заметит. В
столовой повисла тишина.

- Это Костя так сказал, - влезла в разговор Варя, - кстати, вот...

И она сунула матери под нос розовую бумажку с вензелем КШ.

Таня принялась разглядывать счет, я воспользовалась моментом и, подмигнув
Мане, пошла в спальню.

Глава 17

1247-я больница выглядела крайне убого: масса неказистых домиков,
разделенных узкими дорожками. Решив, что больную с инсультом, скорей всего,
должны были положить в неврологию, я пошла искать нужный корпус. На пути
пришлось преодолеть целую полосу препятствий: пролезть в щель между прутьями
забора, пробраться по узкой доске через довольно глубокую канаву, пройти на
третий этаж по ужасающе скрипящей лестнице без перил... Словом, когда взор
уперся в приколотую табличку "Неврология", мне смело можно было вручать
значок "ГТО".

Внутри корпус выглядел не лучше, чем снаружи. Клинику строили в тридцатые
годы и, очевидно, с той поры ни разу не ремонтировали. Широкий коридор
радовал глаз "бодрящим" темно-зеленым колером стен. Двери палат стояли
открытыми настежь, и виднелись тесно поставленные железные койки. Где-то
метров через пятьдесят коридор расширялся, превращаясь в некое подобие зала.

У окна громоздился длинный стол-конторка с компьютером. Две медсестры
сосредоточенно раскладывали по пластмассовым лоточкам разноцветные пилюли.

- Здравствуйте, девочки, - бодро сказала я. Они даже не повернулись.

- Скажите, где можно узнать, у какого врача лечилась Елена Костина?
Медсестры молчали.

- У вас есть справочное бюро?

Одна из медичек отмерла и, смерив меня с ног до головы уничтожающим
взглядом, процедила:

- Во всяком случае, мы там не работаем. Я покосилась на компьютер.

- Может, информация в машине?

- Умные все какие стали, - вздохнула другая девица, - прямо Сократы.

- А уж наглые! - подхватила другая. - Тут рук не хватает, так нет, давай
этой искать информацию!

Они вновь занялись таблетками. Из палаты, расположенной напротив,
вылетела еще одна девчонка в кургузом, колом стоящем на теле халатике. Я
демонстративно вытащила из кошелька двадцать долларов и пропела:

- Подскажите, как найти доктора, лечившего Елену Костину?

Медсестра взяла зеленую купюру и вежливо осведомилась:

- Знаете, когда она у нас лежала?

- Почти три года тому назад, в июне. "Подвижница" схватила мышку и начала
поиск.

- Тебе делать нечего? - хором спросили нелюбезные товарки.

Не отрываясь от экрана, девушка продемонстрировала им купюру. Нахалки
моментально бросили пилюли и ринулись к конторке.

- Чего же нас не попросили? - укорила одна.

- Делов-то, файл открыть, - с сожалением добавила другая.

- Костина Елена Никаноровна? - спросила моя помощница.

- Да, - обрадовалась я.

- А ее от нас в одиннадцатый корпус перевели, там и лечили, - пояснила
сидевшая у монитора.

Пришлось отправляться в обратный путь.