Чтение 35–й страницы книги ~Лучше быть святым~

операции. Нужно отдать должное майору, он пытался сопротивляться, даже
вытащил оружие. Но через полминуты он уже сидел в машине, мчавшейся к зданию
на Лубянке.

По дороге он снова пытался оказать сопротивление и когда его ввели в
кабинет Вадима Георгиевича, на губах у него была свежая ссадина.

Подшивалов с интересом смотрел на этого человека, судя по всему, и
планировавшего убийство его товарищей. Если Меликянц, "Карась", Корженевский
и другие были отвратительными исполнителями, пешками в этой сложной игре,
то, судя по вырисовывающейся картине, Никитинский был важной фигурой.
Николай Аркадьевич, вошедший вслед за ним, как-то победно взмахнул рукой,
возбужденно заявив:

- Мы его взяли,

Майор сел напротив генерала, не спросив разрешения, затем демонстративно
полез в карман, доставая сигареты и зажигалку. Щелкнул зажигалкой, закурил.
Молчание продолжало нарастать.

- Мы хотели с вами побеседовать, - просто начал Вадим Георгиевич.

Никитинский презрительно скривил губы.

- Я ничего не скажу. Вы должны отпустить меня немедленно.

- Почему? Разве вы депутат Госдумы?

- Я работаю в личной охране Президента, - невозмутимо парировал
Никитинский, - вам это может стоить ваших погон, генерал,

Вадим Георгиевич промолчал, но Николай Аркадьевич, видимо, растерялся. Он
вдруг подумал, что Никитинский вполне может служить в личной охране
Президента и тогда его разбитая губа будет скандалом побольше убийства
Корина, Подшивалов просто с интересом смотрел на майора.

- У вас есть документы? - спросил Вадим Георгиевич.

- У меня их отобрали ваши люди. Но там есть все. Николай Аркадьевич
заглянул в лежавший перед ним конверт. Там было удостоверение и деньги.
Удостоверение было действительно на майора Никитинского, сотрудника
управления личной охраны Президента.

Генерал почувствовал, что придется возвращаться в провинцию.

- Вы больше не работаете в ГРУ? - спросил Вадим Георгиевич.

- Уже целый год. Я перешел в охрану с ноября девяносто третьего.

- Мы об этом не знали, - очень спокойно сказал генерал.

- Я просто этого не афишировал, - улыбнулся Никитинский, - лучше нужно
работать, товарищ генерал.

- Вы не хотите отвечать на мои вопросы?

- Вы же знаете наш статус. Только в присутствии Коржакова или Барсукова,
- гордо заявил Никитинский, понимая, что ни первого, ни второго в
ФСК пригласить не решатся.

- Вам придется ответить на наши вопросы, - вдруг произнес пожилой
генерал.

- Вы с ума сошли, - разозлился Никитинский, - какое вы имеете право?

- Вы обвиняетесь в организации убийства нескольких людей, в связях с
преступной группой. Вы будете отвечать на наши вопросы?

- Какие убийства, какие группы? Не буду ничего говорить.

- В таком случае вы можете быть задержаны в соответствии с новым указом
Президента на срок до тридцати суток.

- Перестаньте молоть чушь, - закричал взбеш„нный Никитинский.

Вадим Георгиевич чуть кашлянул.

- Господин Никитинский, я старше вас намного и по званию, и по возрасту.
Будьте добры вести себя как полагается.

Никитинский умолк, тяжело дыша.

- Вам ясны ваши права? - строго спросил генерал. Майор, бросив сигарету,
отвернулся.

- У вас будет очная ставка с неким Артуром Меликянцом, получавшим от вас
задания по организации террористических действий. Нас интересует только один
вопрос - кто ставил перед вами эти задачи?

Никитинский снова молчал.

- Считайте себя разжалованным, - убежденно сказал он.

- Это даже хорошо, - парировал генерал, - посижу с удочкой на пенсии.
Давно мечтал.

- Вы, видимо, не совсем понимаете, - попытался взять себя в руки
Никитинский, - я сотрудник специального отдела личной охраны Президента. На
все вопросы я могу отвечать только в присутствии своего начальства, согласно
моему статусу.

- Мы информируем ваше руководство, - холодно пообещал генерал, - больше
ничего не хотите добавить?

- Больше ничего.

Вадим Георгиевич нажал кнопку селектора.

- Уведите арестованного.

Никитинский изумленно посмотрел на генерала.

- Задержанного, - поправил он.

- Я сказал правильно, - упрямо возразил генерал, - вы арестованы по
подозрению в совершении тяжких преступлений. Уведите его.

Когда Никитинского увели, Николай Аркадьевич, стараясь не глядеть на
Подшивалова, спросил у генерала:

- Может, не так строго? Все-таки личная охрана Президента.

- Он убийца, - твердо сказал Вадим Георгиевич. В этот момент раздался
телефонный звонок. Из Брюсселя звонил Меджидов.

- Нас здесь радушно встретили, - доложил генерал Меджидов, - даже
попытались залезть к нам в номер. Мы смогли их всех взять. Всю группу
возглавлял полковник Пашков, он раньше работал в ГРУ, а теперь работает в
какой-то ассоциации. Нужно задержать Никитинского.

- Уже арестовали. Пашков дает показания на Никитинского?

- Еще какие. Все организовывает этот майор. Пашков ему только помогал. Но
самое главное, Пашков рассказал об убийстве Семенова. Запишите: Евгений
Семенов, его застрелил Никитинский в октябре девяносто третьего года. Сам
лично, на глазах у Пашкова. Они искали документы по приказу представителя
личной охраны майора Никитинского. Все показания мы уже записали на пленку.
Арестованных выдадим бельгийской полиции, нам они в посольстве ни к чему. -
Вы просто молодцы, - не удержался Вадим Георгиевич, - вы нас здорово
выручили. Наше посольство уже получило соответствующие инструкции. Срочно
доставьте Пашкова к нам на Лубянку. Кажется, мы все-таки распутали этот
клубок.

- Да. Теперь уже нет никаких сомнений. Вся деятельность координируется
несколькими офицерами личиной охраны. Догадываетесь, кто за этим стоит?

Вадим Георгиевич испугался. Впервые в жизни.

- Да, - хрипло сказал он, - догадываюсь.

Из истории гипотез
Гипотеза ј 6

Настоящий процесс становления начался довольно давно, когда Борис Ельцин
еще был в опале. Бросив скандально ославленного партийного функционера,
карьеристы и аппаратчики даже не подозревали, какой промах они совершают. Но
в истории Советского государства такого прецедента никогда не было. Как не
могло быть вообще опальных министров. В тридцатые годы людей убирали целыми
семьями, в семидесятые мирно отправляли на пенсию, в безызвестность. У
Ельцина все получилось совсем иначе. Опальный министр, назначенный на свою
должность уже после эффектного остракизма, коему его подверг Горбачев на
Пленуме Московского горкома, он был избран депутатом парламента, а затем
спикером российского парламента. И на всех этапах его нелегкой борьбы с
Михаилом Горбачевым за спиной Ельцина незримо стояла фигура Александра
Коржакова, будущего начальника личной охраны Президента.

Нет сомнений, что на первоначальном, этапе Коржаков был по-своему предан
Ельцину и искренне привязан к нему, понимая, что его дальнейшая судьба
напрямую зависит от успешной карьеры самого Ельцина.

Но с течением времени Коржаков из простого начальника личной охраны
превратился в самую зловещую фигуру российского руководства. Как
профессионал, Коржаков ничем себя особенно не проявил, и после отставки
Ельцина с поста Первого секретаря Московского горкома, он также был
отправлен отдохнуть, на пенсию. Оставшийся не у дел Коржаков на добровольных
началах осуществлял охрану Ельцина, понимая, что перспектив в коммерческих
структурах у него нет никаких.

Специалистом-психологом, каким и должен быть начальник личной охраны,
Коржаков оказался ниже среднего. Он был только хорош в качестве рядового
сотрудника личной охраны. Именно он в августе девяносто первого разрабатывал
бредовые планы переодевания Ельцина, заказывал ему накладные усы и бороду,
как в дешевых американских детективах, для последующего бегства, в случае
необходимости, из Белого Дома. Трудно себе представить неузнанного Ельцина,
даже с накладной бородой, тем более, что Президент имел ярко выраженный
физический недостаток, который вообще невозможно было скрыть. Отсутствие
двух пальцев левой руки и сама фигура Президента делали любую маскировку не
просто наивной, но и смешной

Правда, уже в августе девяносто первого проявятся те тенденции, которые
потом дадут кровавые всходы в октябре девяносто третьего. Уже тогда Коржаков
создает личную охрану Президента, не подчиняющуюся формально никому, кроме
него самого.

Для того, чтобы убрать Ельцина в августе девяносто первого достаточно
было одного снайпера, даже просто сотрудника КГБ, умеющего стрелять. Охрана
бездарно допускает участие Ельцина в митинге у Белого Дома, где почти
двухметровый Президент влезает на танк, представляет собой почти идеальную
мишень, как в тире. Разумеется он был в безопасности не благодаря своей
личной охра не, а вопреки ей, так как никто всерьез не готовил "ликвидацию"
Бориса Ельцина после отказа групп "Октава" и "Альфа"

Вскоре Коржакову подчиняют охрану Кремля во главе с генерал-лейтенантом
Барсуковым, т. е. охрану стратегического центра России, а после октябрьских
событий в подчинение Коржакова переходит охрана всех (без исключения)
наиболее важных объектов высшей государственной власти, в том числе