несколько раз оглянулся на нее и понял, что девушке тяжело. В хорошеньких
глазках уже стояли слезы. А Борода, все так же зверски хрипя и разбрызгивая
пот, пер как ни в чем не бывало. Я дал команду сделать привал.
закурил.
в небо запускать.
сквозь задышку.
тому же я иду правильно.
не ломят, как через три ступеньки, а держатся ровненько и идут маленькими
шажками. Я попробовал, так намного легче.
группу и снова поставил в голову Бороду с его гуцульским способом
передвижения. Наконец мы прошли седловину и поднялись на Явирнык.
будет хуже, склон поганый. Мы сначала еще по хребту пройдем, на Круглый
Явирнык поднимемся, спустимся еще в одну седловину и только тогда свернем в
ущелье. Теперь того темпа у нас не будет, здесь Горганы начинаются.
действительно поганое место. Хоть Борода и проинструктировал всех заранее,
как здесь нужно ходить, я все же грохнулся на первой же сотне метров из-за
своей самонадеянности. Ушибиться я, конечно, не ушибся, падать меня учили,
но впредь стал осторожнее: прежде чем ступить, проверял каждый камень на
устойчивость.
руками. Там, где склон резко обрывался вниз и где редкие сосны вклинивали
между камней свои корни, Борода остановился и сказал:
рюкзаками спускаться нельзя: шумим.
сели. Хорошо было бы поесть-попить, но темнело, и я с ходу пошел на
разведку, прихватив с собой Артиста. А то как бы в мое отсутствие не дошло
дело до дуэли.
откуда был хоть какой-то обзор, были обнесены колючей проволокой, за которой
мыкались часовые. К деревянной будочке КПП вела дорога, проложенная вдоль
русла горного потока. Дорога обычная, горная, наезженные камни, и больше
ничего. Мы поднялись на противоположный, более крутой склон, но и оттуда
ничего не было видно. Все заслонял уступ. А сам уступ, как идеальная
смотровая площадка, был уже за колючкой. Так что все, что мы выяснили, был
тот факт, что в этом месте, бегущий по дну ущелья поток образует небольшую
долину, метров пятьдесят на сто пятьдесят, а то и меньше. Нужно было как-то
проникать на территорию. Несколько раз я видел сквозь стволы часовых. И
вправду были они какие-то вареные. Срочники, заброшенные призывом в дикие
камни, не имеющие увольнений или хотя бы таких развлечений, как учения.
Походи годик в караулы через каждые двое суток -- научишься спать на ходу.
Пораскинув, я решил проникать в часть по ручью -- там обязательно должна
быть где-то дыра в проволоке.
приблизились к проволочной ограде. И вдруг увидели: на берегу потока
полулежал человек, который черпал пригоршней воду и пил. Сумерки сгустились,
а в ущелье было уже почти темно. Это мог быть солдат, выбравшийся из
расположения, чтобы провести время до вечерней поверки, наслаждаясь мнимой
свободой, мог быть горный житель, следующий по своим горным делам. А мог
быть боевик УНСО, а то и чеченский инструктор...
Я шел чуть позади Артиста, контролируя обстановку по сторонам. Когда до
пьющего воду осталось всего с дюжину шагов, он вдруг оторвался от воды и
устало произнес:
шумит.
только посторонние звуки.
техника. И почти никакой охраны. Лакомый кусочек.
Вставай, надо проникнуть на территорию, подготовиться к штурму.
еще днем нашел точку, откуда почти все видно. А во-вторых, встать я не могу,
рана сильно гноится.
палатки, без костра сидели остальные члены нашей экспедиции. Муха при свете
фонарика набросал схему части и рассказал о составе караулов. Получалось,
что дивизион охраняется всего двумя часовыми.
знамени.
храниться в дивизии, существует такая практика.
перевязку, -- если тебя сюда уже на руках несли?
вдоль забора ползком перебирался, а как часовой подходил, затаивался. Часть
-- времянка, ни одной капитальной постройки. Даже электричества у них нет.
Дизель гоняют, он генератор крутит, вот тебе и свет. Кухня на дровах
работает. Вот здесь, -- Муха показывал по схеме, -- на возвышении, у них
жилые помещения. Живут они в кунгах и палатках. Кстати, транспортных машин у
них маловато. Два кунга, две цистерны и один ГАЗ-66. Явный некомплект, водил
не хватает. Вот здесь у них КПП, там дежурный по части сидит. По-моему, у
них всего два офицера, топают в наряды через день. Палатка возле КПП -- это
у них караулка. В этой же палатке и пирамида с оружием. Я видел, как караул
менялся. В караулке, насколько я понял, кроме отдыхающей и дежурной смен, по
два человека в каждой, только сержант-начкар и разводящий. Один пост
охраняет этот берег, где они живут и где у них бортовая техника. А другой
ходит по тому берегу -- там у них площадка, стоят восемь машин, пусковые.
транспортно-заряжающие. Странно, что "крокодилов" нет. Это тягачи с
прицепами, -- пояснил он. -- Транспорты ракеты возят. Обычно в дивизионе
порядка дюжины "крокодилов".
дивизион нужно было прямо сейчас. Штурмовать втроем. Если Муха прав, а его
данным я доверял полностью, это было делом не таким уж сложным. Раненые и
женщины останутся в "лагере", а Борода подождет где-нибудь поблизости, пока
мы с Артистом и Боцманом не сделаем свою работу.
исчерпывались его физические и моральные возможности по добросовестному
несению службы. Он проверил посты и караулку, даже дал караулу вводную
"пожар". Правда, очень скоро, минуты через две, дал и отбой этой вводной. Он
покрутил ручку телефона, при этом шума и воя в трубке не убавилось, и
доложил в дивизию, что на "Коленвале" за время его дежурства происшествий не
случилось. И, будучи уверенным, что доклада его никто не услышал, хотя
дежурный по дивизии, разумеется, этого доклада и не ждал, подозвал своего
помощника-сержанта.
приказ, о ходе выполнения которого не должен будет узнать ни один враг,
включая тебя самого.
вскрывай.
вернулся и выставил на кривоногий стол цилиндрическую алюминиевую банку,
выкрашенную в защитный цвет. Турков отвинтил крышку и с наслаждением понюхал
содержимое банки.
маленькую жестяную воронку, аккуратно перелил спирт во флягу, оставив на
Флинт Эрик
Березин Федор
Зыков Виталий
Майер Стефани
Шилова Юлия
Шилова Юлия