логично предположил Клим Кириллович.
смущает. Она должна была непременно сообщить в полицию. Но она уехала - и
уехала без ребенка. Возможно, она в сговоре с похитителями - жизнь ее еще
только начинается, молодая богатая вдова непременно создаст другую семью,
родит другого ребенка. Состояние-то оставлено ей.
осторожно спросил доктор.
ладонью по лбу, Вирхов. - Пеленку-то вы опознали и шаль... Но самого-то
ребенка в могиле и не было!
его погребении сообщали газеты!
эксгумации, они сообщили мне - не для протокола! - что в гробике обнаружили
завернутое в тряпки березовое полешко. Пановский пришел в неописуемую
ярость, чуть не прибил смотрителя кладбища, грозил ему страшными карами.
переводя невидящий взгляд с одного сыщика на другого.
акцент, свидетельство глубоко спрятанного волнения, - что мертвого ребенка
нет смысла украдывать.
быть живым?
становятся дыбом.
умышленно ложное заключение о смерти ребенка? - спросил наконец Коровкин.
За вами следят?
за голову обеими руками. - Но я не давал ложного заключения!
пояснил Климу Кирилловичу Фрейберг.
уселся на стул. - Они проводили обыск у меня в доме. Я понял, они искали не
ребенка, а какую-то вещь, спрятанную в его пеленках, или документ. Так
Пановский говорил и при допросе, вы присутствовали на нем, Карл Иваныч. Они
установили слежку не только за мной, а и за квартирой профессора Муромцева.
Но профессор точно никакого отношения к младенцу и князю не имеет! Он
известный химик, друг великого Менделеева.
Менделеевым. И потом - вы уверены, что никто из профессорской семьи хотя бы
случайно не оказался вовлечен в дела, связанные с Ордынскими?
короля петербургских сыщиков историю с иконой и попугаем, утаивает поход
Муры в особняк.
отчетливее, - все обстоит так, как вы утверждаете. Какой вывод можно
сделать?
И, скорее всего, икона, которую похитили из особняка князя.
читали?
икона? Дорогая?
отвечал с видимым удовольствием, - это был образ Богоматери с младенцем.
Средних размеров. Может быть, в нем находился тайник. А может быть, и что-то
другое... Младенец, документ и икона. Я перебираю разные варианты - и в
каждом вижу отсутствие каких-то логических звеньев. Что-то должно еще
попасть в поле моего зрения, чтобы, наконец, решение нашлось.
доктор. - А вдруг он вас опередит? - Его задача практически невыполнима. Я
составляю смысловые комбинации - интеллектуальное занятие свободного
раскрепощенного ума. А он ищет конкретную материю и, насколько мне известно,
не может найти ни ребенка, ни документа, ни иконы. У него, судя по всему,
опытный, мудрый и изощренный противник - Пановский потерпит поражение. Его
обманут, увидите. Несмотря на все его чрезвычайные полномочия. А может быть,
и благодаря им.
я мог не отличить мертвого младенца от живого? Зачем я столько лет учился и
здесь и за границей?
катастрофического не произошло. Теперь вы знаете, младенец не был погребен
живым.
сердцебиения! - выкрикнул доктор.
ситуацию, - я за свою практику видел много необычного. Вы меня извините,
если я немного коснусь вашей профессиональной сферы? Думаю, вы слишком
всерьез относитесь к достижениям европейской медицины, к ее методам и
приемам. Вам следовало бы поинтересоваться и другими секретами целительства.
Восточными, например. Или древними отечественными. В России есть еще люди,
которые исцеляют без помощи ваших пилюль и микстур. Я, например, где-то
читал, что в северных краях веками хранится секрет, как вернуть к жизни
замерзшего человека. Кто знает, может быть, и здесь мы имеем дело с
чем-нибудь подобным? А летаргический сон! Тоже необъяснимый феномен!
махнул рукой Клим Кириллович.
напоминаю вам, а главное самому себе, что человеческий организм изучен еще в
самой малой степени. Он и остается тайной тайн. И жизнь - тайна. И смерть -
тайна.
вздохнул доктор. - И когда только все это кончится?
ответил Карл Иванович Вирхов.
Глава 19
необыкновенными. Кто-то - в силу родовых традиций, продуманного воспитания в
семье, имеющей славное и даже легендарное прошлое, кто-то - в силу развитого
чувствительного воображения, заставляющего примерять к себе судьбы великих
исторических личностей, а кто-то - и вовсе в силу необъяснимой, ни на чем не
основанной, врожденной, уверенности в своем особом предназначении. Доктор
Коровкин не относил себя ни к одной из этих категорий. Более того, он
всячески избегал всего, что могло бы вывести его на дорогу исключительности,
что могло бы направить его спокойный и полезный, как он надеялся, жизненный
путь - к трагедиям, катаклизмам, геройству и прочим романтическим уделам.
Доктор Коровкин считал, что безумцев в мире вполне хватает и без него. Он с
брезгливым, но прикрытым спокойной иронией, равнодушием относился к
фанатизму - и политическому, и религиозному, и оккультному, и
художественному. Он не желал миллиона, чтобы осчастливить человечество. Он
был сторонником жестких правительственных мер по отношению к революционерам
всех мастей. Ему казалась не вполне дальновидной апология вседозволенности,
с некоторых пор пропагандируемая творческими умами - писателями,
художниками, артистами, но более всего журналистами, - и нравственная
неразборчивость, неумеренное любопытство к темным и низменным сторонам жизни
человека. Он твердо знал, если чего России не хватает, так это нормальных
уравновешенных людей. А носителей разнообразных психозов - и так пруд пруди.
беседы с королем петербургских сыщиков. Тому-то по роду деятельности следует
заниматься чертовщиной, клубящейся вокруг особняка князя Ордынского. Но при
чем здесь он, доктор Коровкин? Все в душе доктора протестовало - нет, нет,
нет, он не желает и не будет участвовать в этой мистерии. Пусть филеры ходят
за ним по пятам. Он будет жить совершенно спокойно и не будет обращать на
них внимания. Он ни в чем не виноват.
хотел. Стремление вернуться на стезю здравого смысла заставило его
преодолеть ночные страхи о пагубности слежки для его практики, смятение
после беседы с сыщиками и сегодня же навестить г-жу Татищеву - он хотел
развеять домыслы Муры, связанные с Андреем Григорьевичем и домом Ордынских.
немало интересного. Посещение проходило в рамках обычных рождественских
визитов и не вызвало удивления у знатной пациентки доктора Коровкина. Не
вызвала удивления и тема, затронутая в разговоре, - об Ордынских в эти дни
говорил весь Петербург. Госпожа Татищева с удовольствием демонстрировала
свою осведомленность. Князь Ордынский принадлежал к старинному, почти
угасшему роду. Выходцы из этого рода Ордынских с неизменным постоянством
выбирали военное поприще - получали высокие чины и награды, гибли во славу
отечества, неизменно оставаясь в удалении от царского двора. Даже Петр
Первый не смог заставить Ордынских переехать в нелюбимый ими Петербург -
участок, выделенный им на берегах Невы, они застроить-то застроили, а в
пышный дворец не переехали. Дворец долго оставался незаселенным - ветшал,
Каргалов Вадим
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Смит Кордвейнер