старик Лисидам, который так хочет заполучить молодую девицу к себе в постель?
Это загадка.
раз Лисидам - самодовольный, с накладным животиком, с круглой лысиной на
макушке. И в венке. Зал ахнул от восторга.
венок. - Когда-то актеров и за людей не считали, они прятали лица под масками.
А теперь!..
смеяться. Юлий Цезарь - некоторые считают, что ты на него похож - позволял
солдатам распевать во время своего триумфа пошлые стишки, куда обиднее
сегодняшних намеков, - улыбнулся Элий.
прежде не издевался над ним так жестоко. В актерской придумке было много правды
и много яду. Но в чем-то главном насмешка была глубоко несправедлива.
император,- но смотреть это безобразие больше не собираюсь.
следом.
Кумской такая стерва. А ты не находишь, что управляющий чем-то напоминает
Бенита - такой же коренастый, плотно сбитый? И такой же наглец. И подлец. И
трус.
будущем мы будем слышать часто. Чего ты надулся, Элий. Смейся! Эта пьеса о нас
с тобой. Так нас видят со стороны. Не нравится - внеси свою правку, как это
сделал мерзавец Силан. Хлопай же! - Она взяла его руки в свои и изобразила
несколько хлопков.
женском платье, а женщины колотили дубинами мужчин, рассыпали финики и кидали
их в зрителей вместе с придуманными новым соавтором Плавта фразами.
по сцене.
меряно! - произнес двойник Элия придуманную не Плавтом фразу. - Мне надобно
жениться непременно!"
и зрители хлопали, не жалея ладоней.
ж нам не похлопает, Громко, сколько силы хватит, человеку этому Вместо девочки
подложат пусть козла вонючего"*.
подал Элию цветы.
покачал головой и усмехнулся:
на сцену? Кажется, ты меч-. тала об этом в течение всего спектакля?
куда как забавно. А выйти на сцену, чтобы встать рядом с теми, кто так ловко и
порой остроумно высмеивал ее брак с Элием, ей показалось чересчур. Но Элий взял
ее за руку и вывел из ложи.
Они шли очень медленно. Летти заметила, что Элий делает отчаянные уси- лия,
чтобы скрыть хромоту. И ему в самом деле удавалось ступать почти ровно. Но
когда он стал подниматься на сцену, его так качнуло, что он едва не упал и изо
всей силы вцепился пальцами в плечо Летиции. Актеры вновь высыпали на сцену.
Актер-пролог воскликнул с показным восторгом:
царицы и поцеловала Цезаря в губы. Элий повернулся к своему Двойнику:
в первом ряду зрителей Вилда.
боговдохновенного Силана и игры боголюбимой Юлии,- шепнула Летиция.- Они хотят,
чтобы теперь их позабавил сам Цезарь.
на руки Квинта, оставшись в одной тунике. Его сандалии с высокими голенищами
напоминали котурны трагиков. Сейчас он снимет и их, обнажит свои шрамы... Зал
замер, предвкушая потеху.
пр(дажен, вас интересует одно - мои шрамы, и насколько они отвратительны. Вас
интересует, было ли мне больно тогда, в Колизее! Было ли больно здесь, в
театре. Да, очень больно! Но в моем нынешнем обязательстве и в обязательстве
прежнем стоят одни и те же слова: "Даю себя жечь, вязать и убивать железом"*. И
сейчас эта клятва мне пригодится больше, чем прежде. Смейтесь! Чего же вы не
смеетесь?! - Говорят, Гай Гракх был прекрасным оратором. Элий тоже умел
говорить зажигательно.
подскочил его двойник и тоже обнял. Вся труппа взялась за руки. Аулеум с шумом
поднялся и отгородил их от зала. В фальшивую стену прибоем ударил грохот
аплодисментов.
совместительству поступить в наш театр, Цезарь? Ты бы мог обеспечить неплохие
сборы.
Сенека. "Нравственные письма к Луцилию". Письмо XXXVII.
Придержи-ка за мной местечко.
- Тебе надо привести себя в порядок.
Разливали по бокалам неразбавленное вино и пили стоя.
никто лучше меня не укладывает тогу. Учись, Летиция, - повернулась Юлия к юной
супруге Цезаря. - Если хочешь знать, как надо уложить складки, чтобы они
держались несколько часов, а ткань не повисала хомутом через пятнадцать минут.
выходку на пиру Сервилии. И актриса прекрасно поняла ее улыбку. Она
бесцеремонно ухватила Летицию за локоть и прошептала на этот раз так, чтобы
слышала только Летти:
дала тебе повод удрать из триклиния. Неужели ты этого не поняла?
отстранилась и ободряюще улыбнулась Летиции.
Летиция, потому что мне постоянно требуется чья-то любовь. Я без этого просто
не могу жить.
И только теперь Элий узнал в нем Марка Габиния.
сниматься не могу, что-то мешает. Но на сцену вышел. У меня остался кусочек
жизни, надо его прожить. "Ибо жизнь нам дана под условием смерти и сама есть
лишь путь к ней"*.
ожидала! Зачем ты нас так осмеял?!
- Если над чем-то можно посмеяться, то это просто здорово. Горе, над которым
нельзя смеяться, - вот что ужасно.
Или потому что глупа?
Летицию и поцеловал в губы, быть может чуточку театрально, ибо в сенате Элий
был сенатором, на арене гладиатором, а в театре - комедиантом. Совсем
чуть-чуть. Он не надевал маску, но пользовался гримом. Рим обожает дродобные
проделки. - В жизни все было так же, как в пьесе. Страсть, деньги, интриги.
Последовательность не важна. Меняем их местами, правда становится ложью, ложь -
игрой воображения, обман - удачей, все вместе - искусством.
который то и дело начинал хромать под дружный хохот артистов, полез обниматься
с Элием. Двойник был пьян. Неведомо откуда опять появился Квинт, принес коробки
с пирожными и очень ловко извлек Летицию и Элия из дружеских и пьяных объятий
лицедеев.
не придется.
удивил всех - и зрителей, и актеров".
Земляной Андрей
Корнев Павел
Акунин Борис
Шекли Роберт
Доставалов Александр
Свержин Владимир