маньяк, а еще и живой мертвец, то есть нечто нереальное и почти
сверхъестественное, как ни странно, он не удивился. Испугался - да, но
такой поворот словно снял камень с его души. Бывший священник, когда
приступ злости миновал, уже готов был себя упрекнуть за излишнюю
кровожадность, недостойную сана, пускай и утраченного. То, что Бун не
являлся человеком, а, значит, был никем иным, как ожившим воплощением
самого зла, позволяло ненавидеть его с чистой совестью. Мало того, Гиббс
уверился, что такое отношение к маньяку-убийце было попросту его долгом.
постучал в нее, прислушавшись, не будет ли ответного шума.
заговорил:
слышать. - Они ведь придумают, как убить тебя... Ты слышишь меня? Ты -
чудовище, Бун... Ты должен умереть!
распрямить свой ноющий позвоночник. - Что угодно - только не эта
ненависть... Как же ужасен этот мир!"
ему желает зла кто-то незнакомый и посторонний.
из-за стены, но голосом враждебным. Этот голос мог принадлежать кому
угодно - значит, это был голос всего мира людей, избравшим кого-то в
качестве своего полномочного представителя.
было от него сбежать и скрыться.
одной!
исцарапанная рука начала ритмично бить по стене, оставляя на ней пятна
крови...
что ни на есть мужественных людей? Может быть, однажды психологи и сумеют
объяснить этот феномен. Но когда человек чувствует необъяснимый страх, он
вскоре начинает бояться еще и самого страха, а все это не слишком-то
благоприятно влияет на боевой дух.
сейчас по переулкам и щелям руин. И все же полицейским было жутковато.
Где-то застрекотал кузнечик, но и тот слишком быстро - до подозрительного
- оборвал свою трель.
улиц. Никакой реакции со стороны города не последовало, но захвативший
души страх стал вдруг отчетливей и резче.
было не к добру. Так грозу часто угадываешь по особому настроению,
сложившемуся в природе: все вроде хорошо, даже слишком, и все же слишком
очаровательно предгрозовое молчание, чтобы ему можно было верить.
конкретно так их напугало. Еще через секунду замер и он. Ему тоже вдруг
показалось, что со всех сторон на их группку устремлены враждебные
взгляды.
высовывалась из-за полуобвалившихся верхних кладок кирпича.
уже, что решился прийти сюда. Воображение рисовало ему самые жуткие
картины. Неужто здесь обитали не обычные подонки общества, скрывающиеся от
закона, а и впрямь монстры, привидения и остальная нечисть?
перекрестка. Пока никто не нападал на них, но долго ли это продлится? Не
случайно же здесь все было пропитано угрозой... или грозой.
низкой полуподвальной решеткой. Будто бы чье-то лицо возникло за ней и
быстро отпрянуло назад в темноту...
прячущийся человек одел маску. Острый подбородок, раздвоенная макушка -
голова выглядела совершенно сердцевидной.
метр-другой и замер. И снова наступила тишина.
мысль один из полицейских.
однообразная темнота, и вскоре он уже начал сомневаться, что действительно
что-то видел.
сегодня?
перепуганные лица.
операции!
засечь направление.
шагами устремился к дому, жестами призывая следовать за ним.
единственную сторону, которая могла привести его к спасению: Феттину
совсем не хотелось показывать потайной вход в подземелье.
комнату полицейские разом навалились на него, выкручивая бедняге руки.
Щелкнули наручники, Феттина подняли и поволокли к выходу, на пороге
которого уже возник Джойс собственной персоной.
нормальный человек. Лиственная юбка, татуировка и ошейник опять возвращали
инспектора к мысли о тайном культе.
прижимающий к виску Феттина револьвер.
рассмотреть задержанного. Вслед за ним выволокли и пленника.
беспокойства: глаза его вытаращились, руки и ноги напряглись, и он
забился, безуспешно пытаясь вырваться. Его испуг не укрылся от Джойса.
застонал, силясь согнуться или хотя бы закрыть лицо руками. Можно было
подумать, что обыкновенный свет причиняет ему боль.
не дать в случае чего сбежать пленнику.
извиваться, как угорь на сковородке. Он полз к Джойсу, протягивая вперед
руки и тут же отдергивая их, чтобы избежать еще больших ожогов. Чья-то
нога попалась ему по дороге, он отчаянно вцепился в штанину - полицейский
вырвался, только от страха не отвесив Феттину пинка.
полицейских ворвался запах горелого мяса. С шипением выступала на
обнажившихся ребрах кровь и тут же испарялась. Струйки сизого дыма
поднимались над замершим уже телом. Через несколько секунд все было
кончено...
ни одной уцелевшей косточки, и только маленькая кучка серебристого пепла
осталась на месте, где только что ползал несчастный человек.
что - пыль?
убило...