Олег сказал быстро:
— Мрак, время уходит! Мы не успеваем, не успеваем… Дуй прямо к Малому Куполу. Там сейчас соберется Совет Семи Тайных. Только я и Россоха могли бы остановить…
Из груди вырывались хрипы. Лицо посерело, глаза начали закатываться. Мрак с тревогой ухватил его за плечо. Пальцы обожгло, будто ухватился за горячую наковальню.
— Что с тобой? Вроде бы нигде не продырявили… Контузило?
Он боялся услышать ответ, зная, что услышит, и этот зануда не стал врать и отнекиваться:
— Мрак, эти чертовы метастазы… по всему телу. Я чувствую, как уже все… каждая клеточка…
В сотне шагов взорвались оставшиеся бочки с бензином. Пахнуло волной жара и смесью масел, грохнуло, но Мрак все же услышал, как страшно скрипнули зубы волхва.
— А ты?
— Я попробую добраться до Юлии… Это моя вина Я должен все, что смогу… А потом… если все получится, встречаемся в Малом Куполе.
Он хотел хлопнуть Мрака по плечу, но промахнулся и едва не упал. Мрак зарычал от гнева и жалости. Олег отступил, его шатало, ветром нанесло волну удушливого черного дыма, а когда ее сдуло, Олега там уже не было.
— Сволочи, — прорычал Мрак. — Малый Купол? Хорошо же… дорогу я запомнил.
Он побежал.
В развороченном взрывами помещении кое-где горело, сильно пахло жженой резиной. От мебели остались щепки, часто — обугленные, а на стенах темнели багровые пятна. По дороге попадались обезображенные трупы, часто без верхней одежды и без бронежилетов, хотя готовность номер один предусматривала, что даже спать лягут, не выпуская из рук оружия.
Пульт управления, на котором повисло обезглавленное тело офицера, Олег проигнорировал, руки сами восстановили нужные цепи, блеснула искра, и в стене напротив с тяжелым гулом раздвинулись неприметные двери.
Лифт выглядел по-солдатски простым, зато просторным, человек на сорок. Олег внесся с разбегу, ударился о противоположную стену. Лифт вздрогнул и пошел вниз, еще успел подумать ошалело, когда же это дал команду опускаться на самый низ, слишком много автоматизма, чревато…
Главный бункер, где восемь лет тому расположили Противоракетный Центр, в прошлом — ПВО, находился не в метро — военные специалисты не доверяют горным породам, — а под стометровым слоем прочнейшего бетона. Сейчас там, куда он движется — огромная пещера, размером похожая на Колизей, только сцена не внизу, а занимает целую стену. Когда он был там в последний раз, около трехсот человек находились тогда на своих местах: сидя на комфортабельнейших креслах перед мониторами, а на огромной стене напротив располагались четыре исполинских экрана. Там постоянно, как он помнил, светились карты земного шара, мигали зеленые огоньки, показывая передвижение эскадр, авианосцев, подводных лодок, прочерчивались зловещие пунктирные линии…
Мигали и другие огоньки, их он помнил значительно больше: воинские соединения тех стран и военных блоков, которые практически полностью подчинены власти Семи Тайных… даже если об этом и не подозревают. Внизу под экранами бежали, быстро сменяясь, цифры с указанием скорости, количества единиц в соединениях и эскадрах. Два-три спутника сканировали поверхность планеты и передавали сообщения в инфракрасном и ультракоротком диапазонах, а также производили тщательное фотографирование…
Лифт опускался с нарастающей скоростью. В голове временами темнело, в ушах стоял постоянный гул, что мешал прислушиваться.
С губ сорвалось:
— Неужели мой последний поход?
Пальцы нащупали аварийный прерыватель. Заскрипело, гулко бухнуло, словно взорвался пиропатрон. Тело потяжелело, но он заставил руки подняться к потолку. Пальцы проломили фанерную обшивку, провода, толстый кабель, еще один — гибкий, металлические листы обшивки…
Ему пришлось ползти по трубе вдвое дольше по времени, чем рассчитывал. Руки и ноги дрожали, а тело налилось свинцовой тяжестью. В одном месте труба сузилась настолько, что почти застрял, протискивался со скрипом, ничего не понимая, потом сообразил, что при ремонте заменили кольцами меньшего объема.
До назначенного часа голосования Семи Тайных осталось шесть минут. Он застонал от бессилия, все потеряно, везде опоздал, даже сейчас дико и неразумно идет не спасать мир, а совсем в другую сторону: идет спасать всего лишь женщину!..
Неужели и он попался в эту повторяющуюся ловушку?
Вывалился в широкий туннель неудачно, грохнулся так, что свет померк. А когда снова начал видеть, нехорошая дрожь пробежала по телу.
Отросток, тупик стальной трубы, по которой дальше бегают вагоны и грузовики, а сюда иногда загоняют на ремонт…
Он не успел додумать мысль, а инстинкт уже заставил измученное тело двигаться, восстанавливать контроль над мышцами. Еще несколько секунд потерял, пока стоял в полном бессилии, прислонившись спиной к холодному металлу. Горячий лоб накалился еще, мозг уже кипит, серая пыль от частого дыхания понеслась прочь, как тяжелая океанская волна.
— Надо идти, — прошептал он вслух. — Потом можно и умереть, но сейчас…
Мир затрясся, загрохотал. Под ногами пол качнуло с такой силой, что его бросило вдоль стены. Металл напротив с жутким лязгом лопнул. Страшный грохот ударил сверху, тело инстинктивно качнулось в сторону, а на это место ударил обломок скалы, что расплескал бы его как букашку…
Тяжелые глыбы рушились вперемешку с толстыми обломками железа. Он отпрыгивал, перекатывался, наконец, заполз под упавшую скалу, где успел заметить широкую выемку.
Глыбы продолжали сыпаться. От тяжелого грохота трясся пол, качались стены. Он вжался в нишу, глыбы подкатывались к ногам. По спине и плечам остро стегнуло каменными осколками. Порезы тут же затянуло без его мысленного приказа. Он успел подумать, что теперь не прикинуться раненым, если будет такая необходимость, автономный организм печется о себе сам…
Загрохотало, стена затряслась. Ударило в подошвы, через мгновение стало темно. Воздух был наполнен каменной пылью. В мозгу пронеслось обреченное: рухнул свод! Проклятый Кропоткин велел взорвать перекрытие. Похоже, его засекли на мониторах. Теперь его заживо похоронили в этом тупичке. Теперь наверняка на Совете никто не вылезет со своим правом вето!
Страх сжал сердце с такой силой, что из груди вырвался протяжный стон. Пальцы судорожно ощупывали каменную стену. Глаза, приспособившись, видели только нагромождение огромных глыб, загромоздивших вход. Даже специальной техники, как говорят, понадобилось бы пару недель, чтобы разобрать завал…
Трое крепких ребят из спецназа, что совершали рутинный обход туннеля, оторопели. Из темноты навстречу вышел полуголый человек, похожий на статую. Каменная крошка и пыль настолько запорошили его тело и лицо, что он весь был цементно-серым.
Офицер вскрикнул, рука метнулась к кобуре. Из рук незнакомца что-то вылетело. Послышался сухой треск. В глазах вспыхнуло, страшный удар проломил голову, хотя офицер понимал, что это невозможно…
Олег быстро осмотрел тела. Камешки проломили им переносицы, все мертвы, но зато живы их автоматы, подствольные гранатометы заряжены, сумки с запасными рожками, десяток гранат…
Через пару минут он, натянув слишком тесный комбинезон офицера, бегом ринулся в сторону центра. Если от этих обходчиков через определенные интервалы не будут приходить сигналы, что все в исправности, то тут вскоре появится даже тяжелая техника!
Еще минут через десять он уловил, что сигнал тревоги все же раздался. То ли обостренный слух, то ли уловил запахи, но в мозгу вырисовалась картинка большой группы крепких потных ребят, что как стадо носорогов несется по его следу.
Он затаился, быстро осматриваясь. Туннель заканчивается широким раструбом: вывод в огромный бункер. В проем видна военная техника, грузовик, караульные помещения. Оттуда тоже явится подкрепление…
Через пару минут в самом деле увидел отряд, что мчался в его сторону. Не меньше двадцати отборных головорезов. Отборные воины. Крепкоплечие, коротко подстрижены, все с плечами как валуны. Таких он встречал в племени меклегов, там все отличались от соседних племен силой и умом, а за эти пару тысяч лет, похоже, это племя разрослось, расширилось, подмяло соседние племена и народы, разбросало свой генофонд по женщинам соседних племен. Из-за чего среди одинаковых белобрысых крепышей, сильных и выносливых, мгновенно приходящих в священную ярость, появились сперва рыжие, русые, а иной раз и вовсе черноволосые, но все такие же крепкоплечие, сильные и выносливые, быстрые на ярость, все с характерной для племени меклегов приподнятостью скул и особой выемкой в трапециевидной мышце.
Уже с автоматом на изготовку, готовый к стрельбе, он вдруг заколебался. Можно вообще-то попытаться зайти с другой стороны, никого из этих дураков не повредив, только и того, что придется пробежать с полверсты по грязной воде, но с другой стороны… вода не только грязная, но и дурно пахнущая, с радужными разводами нефтяной пленки, от которой такой зуд по всему телу… к тому же во главе спешат двое в форме, широкие скулы выдают потомков племени гирков, а он помнит, как у тех плохо с легкими, неустойчивая психика и предрасположенность к немотивированным действиям.
Все еще колеблясь, он с жадным вниманием рассматривал их потные лица. Если за двенадцать секунд добегут до вон того ржавого рельса, что на грани света и тьмы, то он забросит автомат за плечо и уйдет, можно попробовать зайти сверху, вон там хитрая вентиляционная труба… а если не добегут, то на кой черт загрязнять генофонд больными хромосомами?
Они бежали, задыхаясь, он видел их широко раскрытые рты, позор для тренированных десантников, и нет скидки на офицерские погоны, офицеры должны подавать пример, а не выбивать для себя скидки…
Десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать… И еще секунд пять бежать до ржавой нитки рельса. Он вздохнул и нажал на спуск гранатомета. Ладони слегка тряхнуло, он тут же выпустил длинную очередь, упал, перекатился к другой стене, начал стрелять короткими прицельными очередями.
Двое-трое оставшихся в живых попытались ответить огнем, пули звонко чиркали внутри бетонной трубы. Двумя очередями удалось заставить их выронить оружие. Ладно, — подумал он хмуро, — генофонд не нарушен. Если рассуждать по-государственному… тьфу, с точки зрения всего человечества, то это племя разрослось, разрослось. Ущерб минимален.
Почти машинально на бегу наклонился, а через пару широких прыжков обнаружил в руке тяжелый пистолет. Сейчас он вбежал в зону яркого света, бункер огромен, как ангар для самолетов, поспешно сосредоточился на снайперах, метнулся в сторону, пуля звонко цокнула в бетон, пробежал пять шагов, резко ушел кувырком в сторону, и в то место, где он только что был, с визгом ударил комок металла.
Из одного из грузовиков посыпались солдаты, стреляя на ходу. Второй грузовик с ревом понесся вдоль стены, явно намереваясь отрезать его от туннеля. Олег хладнокровно выстрелил из подствольного гранатомета. Грузовик тоже не жаль, устарел, теперь на вооружение поступают новые образцы, более экономичные и мощные. Надо очищать дорогу прогрессу.
Взрыв разнес кабину, десантники выпрыгивали, падали под пулями: снайперы, получив ложные образы, стреляли часто и точно. Над головой взвизгнуло, пуля задела череп, выдрала клок волос и унеслась в темноту. Олег сосредоточил внимание на третьем снайпере, этот только что взобрался на свой насест среди балок и стропил, далековато для прицельной стрельбы из автомата, но если попробовать из гранатомета… Нет, не достать…
В его сторону бежали фигуры в пятнистых костюмах, стреляя на ходу. Выметнулся быстрый джип, крупный парень вовсю палил из крупнокалиберного пулемета. Пули с визгом заметались в туннеле, Олег ощутил короткий сильный удар в бок, затем сразу две пули ударили в плечо. Он не стал разбираться: рикошетом или прямое попадание, поспешно затянул поверхностные раны, а глубже… гм… с того времени, как пришлось, не зная, как вывести стронций из костной ткани, рискнуть на замену самой костной ткани… теперь такими пулями его кости перебить непросто.
Все его пули легли предельно точно. Он перемахнул через трупы, скользящим взглядом схватив и перекошенное яростью лицо, и характерную для меклегов гордую приподнятость скул. Да, эти меклеги разрослись, и эти сорок трупов ущерб не нанесут…
Десантники ворвались в помещение профессионально красиво: пригнувшись, пальцы на спусковых скобах, мгновенно рассыпались, чтобы их не скосило одной очередью. Старший офицер мгновенно просканировал взглядом всю мастерскую, от его взгляда не укрылась ни перевернутая табуретка, ни…
— Здесь его нет, — бросил он отрывисто. — Дальше!
Второй офицер подскочил к коробочке управления, быстро набрал код. Дверь разошлась как диафрагма, двое сразу же кувырком ушли через проем и в стороны. Офицер лишь на мгновение задержался, за ним скользнули, как легкие призраки, эти тяжелые мужчины, в бронежелезе, с железом в мускулах и железом в сердце. Руки тоже заняты железом.
Едва только скрылся последний, один из баллонов шелохнулся, послышался долгий вздох, бока раздулись, и Олег, на ходу принимая облик человека, метнулся к двери. Пальцы нервно простучали по коробке. Долгое мгновение ничего не происходило, затем диафрагма пошла обратно, косые листы хищно срезали быстро исчезающее отверстие в центре.
Олег метнулся обратно по секциям. Сердце стучало бешено, слишком долго задерживал как дыхание, как и усмирял его биение, на случай, если спецгруппы оснащены и приборами, за километры улавливающими биение сердца.
До помещения Генштаба оставалось не больше трех шлюзов…
ГЛАВА 52
На большом плоском экране видно было, как десантники передвигаются по два человека, осматривают помещение, заглядывают под столы, открывают дверцы шкафов, а вдоль стены пробирается еще один человек.
Оператор, сперва, обратил внимание на красные как огонь волосы десантника. Потом подумал, что он почему-то один, все обязаны идти по двое, прикрывая друг друга. А потом ахнул, так как быстро сосчитал их: тринадцать! Один лишний…
— Что за черт? — воскликнул он. — Неужели это тот, которого приказано найти?
За его спиной мгновенно выросли двое из высших офицеров. Полковник всмотрелся, выругался:
— Чужак?
— Похоже…
— Где это находится?
— В том-то и дело, что рядом! Прямо за этой стеной.
— Черт, как близко… Но почему никто на него не обращает внимания?
— Как-то отвел глаза, — предположил второй, с погонами генерал-майора. В голосе звучало волнение. — Сейчас психологи таким штучкам обучают!.. Немедленно заблокировать все выходы!
Он опоздал с командой, оператор уже включил двигатели, сейчас там все двери перекрывались дополнительными стальными плитами.
— Как будем его ловить?
— Сейчас решим…
Он умолк, на экране отчетливо было видно, как рыжеволосый пробрался между десантниками к заблокированной двери и возился с запорными механизмами.
Оператор вскрикнул:
— Он снял первую защиту!
— Это возможно? Изнутри?
— Нет, но… посмотрите сами… На экране в самом низу вспыхнула оранжевая полоска со словами: Второй блок деактивирован.
— Остался еще один, — сказал оператор упавшим голосом. — Я ничего не могу сделать! Через пару минут этот… этот человек покинет помещение.
Полковник выругался и через его плечо метнул руку к черной кнопке. Коротко взревел ревун, умолк. Видно было, как в металлическом потолке раздвинулись стальные плиты.
— Что вы делаете? — закричал генерал-майор в ужасе. — Там же…
Сверху в бункер ринулся ревущий поток воды. Доносился шум, грохот, стены затрясло мелкой дрожью, свет замигал. На экране было видно, как мощный поток смел мебель, ударил о стены, закружил в бешеном водовороте. Обломки стола, стулья сталкивались, носились в пенистых струях, металлические шкафы и сейфы остались, быстро поднимающаяся вода скрыла их быстро.
Десантники некоторое время ошалело барахтались, карабкались на шкафы, столы, но вода поднималась стремительно, ревущий поток ежесекундно извергал десятки тонн воды, кто-то гневно закричал, на экране были видны вскинутые кулаки, вытаращенные в страхе глаза.
Полковник, сам белый как мел, люто бормотал проклятия. Глаза его не отрывались от картины гибели его людей.
— У нас нет другого выхода! — крикнул он внезапно. — Мы должны остановить это чудовище!
— Но там лучший взвод… — простонал генерал-майор.
— У нас нет худших! — прокричал полковник. По его лицу внезапно покатились слезы. — Они все… лучшие!.. Это все — мои дети!..
Он рыдал громко и неумело, словно умирал с каждым гибнущим десантником. Видно было, как бешеные струи смывали людей со столов, шкафов. Тяжелые бронежилеты тащили людей на дно, кое-кто пытался освободиться: выпускал из рук тяжелые автоматы, сбрасывал шлемы, даже успевал снять защитные сапоги с противоминными подошвами… Генерал-майор закусил губу, отвернулся. На экране хорошо было видно, как то у одного, то у другого из опустившихся на дно изо рта внезапно вырывается целая гирлянда сверкающих воздушных пузырей, похожих на огромные жемчужины…
Двое сумели сбросить даже бронежилеты, всплывали к поверхности, энергично работая руками и ногами. На поясах болтались темные ножны с торчащими рукоятями страшных десантных ножей.
— Черт! — вскрикнул генерал-майор, он уже снова всматривался в экран, лицо дергалось. — Черт!.. Хватит, убирайте воду! Если он все еще там, то уже утонул…
— Нет еще…
— Хватит!.. Наверху никого нет!
— Нет, — отрезал полковник. — Нет!.. Он слишком… много… слишком многих…
Он с рычанием ударил кулаком в стену. Генерал-майор слышал, как полковник скрипнул зубами. На гладкой стене появились красные капли. Когда полковник убрал руку, на месте удара осталось кровавое пятно.
Вода поднималась все выше. Десантники барахтались, пока головы не уперлись в железо свода. Видно было, как пенистая вода захлестывает лица. Один сумел набрать в грудь воздуха, задержал дыхание, раскинул руки и застыл, чтобы не расходовать кислород. Второй отплевывал воду, а когда хотел ухватить глоток воздуха, вода поднялась до свода. Не осталось даже воздушного пузыря, так как воздух выдавливался через решетку в своде.
— Я его не вижу, — сказал оператор.
— Но он мог уйти?
— Шутите? Ни одну дверь отпереть не успел.
Полковник сжимал кулаки, но в глазах был страх, словно этот человек мог уйти сквозь стену, и тогда гибель элитного взвода окажется напрасной.
Вода постепенно становилась прозрачнее, однако все еще никто не видел среди трупов человека с красными волосами. Правда, треть утонувших скрывалась за перевернутыми столами, шкафами.
— Пора откачивать воду, — сказал генерал-майор настойчиво. — Девять минут… и утонувших еще можно вернуть к жизни!
— А на этого, — добавил оператор нервно, — сперва надеть наручники.
— Нет, — отрезал полковник. — Его приказано уничтожить на месте! И я его…
Страшный треск прервал на полуслове. Металлическая стена, словно в замедленной съемке, выдулась как пузырь. По ее поверхности пробежали косые трещины. Тут же толстые куски разлетелись, как обломки льда, а следом хлынула масса воды.
— Что за… — вскрикнул генерал-майор. Остановившимися глазами он смотрел, как в дыру с рваными краями хлещет поток воды. Эта стена, как было в инструкции, должна выдерживать даже попадание крылатой ракеты. — Это же…
Полковник поспешно отступил, оглянулся. Его личная четверка десантников все так же посреди помещения, автоматы готовы к стрельбе, разукрашенные полосами лица суровы и безжалостны. Все видели страшную гибель второго отделения, но никто не выказал слабости.
— Уходим! — закричал полковник. — Без паники!
Вода разлилась широким, как при половодье, слоем, но здесь бункер втрое просторнее, вода не успела подняться и до колен, как генерал-майор подбежал к пульту и торопливо набрал секретный код. Заворчали невидимые сервомоторы, массивная плита пошла вверх, открывая длинный туннель.
За шумом падающей воды никто не услышал треск автоматной очереди. Полковник не понял, что с силой ударило под левую лопатку. Рядом вздрагивали его ребята, генерал-майор ткнулся лицом в стену и начал сползать по ней, оставив кровавую полосу, словно пуля вошла в затылок и вышла из глазницы, а он все никак не мог повернуться, пальцы с трудом поднимают пистолет…
Олег с разбегу выпустил короткую очередь прямо в лицо полковника, прыгнул в раскрытую дверь, брызги воды взлетали выше головы. Грудь все еще вздымалась судорожно, в ушах гремели тамтамы, воздух пришлось задерживать так долго, что началось кислородное голодание, по всему телу пробегали спазмы, он дважды налетел на стены, падал, но пронесся через следующее колено бункера, задраил шлюз, две долгие секунды отдыхал, затем рывком распахнул дверь…
Подземный бункер Генштаба тоже размещали, не доверяя скальным породам. В течение месяца гремели взрывы, разрушая камень, затем на глубине двухсот метров выстроили этот грандиозный зал, похожий на театр Ла Скала. Перекрытия сами по себе способны были выдержать взрыв ядерной бомбы, но сверху положили только высокопрочный бетон, затем настелили почти три метра чернозема, высеяли траву и засадили кустарником.
Подъездные туннели выходили на расстоянии почти двух километров, настолько тщательно упрятанные и замаскированные, что лишь несколько человек из особо подготовленного персонала знали об их существовании. В бункер можно было попасть прямо из здания Министерства обороны, особый скоростной лифт опускал до минус сорокового этажа, а там после ряда проверок и перепроверок можно было на скоростном поезде попасть в этот тайное тайных.
На поверхности рос обыкновенный подмосковный лес. Никому бы в голову не пришло здесь бомбить или пробиваться через толщу армированного бетона.
На этот раз в самом министерстве понятия не имели, что в их подземном убежище расположился штаб оперативной бригады по реализации плана Башня-2.
Юлию в сам штаб не привезли, было бы чересчур, но поместили в тщательно охраняемый отсек. Она была напугана, все тело леденело от ужаса, вспоминая недавний плен, но врагам страха показывать нельзя, и она все время презрительно щурилась и морщила нос.
Ее усадили в кресло, накрепко привязали к спинке. Руки зверски приковали наручниками к подлокотникам, а ноги к ножкам кресла. Ленты были широкие, в тело не врезались, но она чувствовала, что разорвать их может разве что тяжелый танк, да и то, если, сперва, разбежится.
— А брови почему не закрепили? — спросила она язвительно. — Я еще могу ими шевелить!.. Вот возьму и прибью кого-нибудь!
Командир отряда, высокий атлет с лицом кулачного бойца и знаками различия майора, буркнул неприязненно:
— Язык тебе надо бы закрепить.
Юлия умолкла, испугавшись, что эти перепуганные идиоты в самом деле заткнут рот какой-нибудь вонючей портянкой. Она напряглась, делая вид, что проверяет крепость ее пут. Пусть думают, что в самом деле крутая и опасная, суперпрофессионал или что-нибудь такое же страшное и убивательное.
Один из десантников, суровый и опасный с виду офицер, нашивки ей незнакомы, сказал с отвращением в голосе:
— Не понимаю! Если он профессионал, то не придет за этой женщиной. Это только в кино для идиотиков еще большие идиоты приходят за своими бабами, кладут пистолеты по первому же требованию и поднимают руки. А профессионалы…
— Откуда знаешь, что это профессионал?
Офицер огрызнулся:
— Да ты посмотри, как приготовились! Там у наших ловушка на ловушке. И сейчас все еще минируют, ставят огнеметы… Я уверен, сюда прет отряд таких суперкоммандос, что я даже не знаю… даже не знаю, с какой техникой надо явиться, чтобы здесь пройти хоть шаг.
Третий десантник, тоже крепкий, среднего возраста парень с рябым до безобразия лицом, проговорил осторожно:
— Майор…
— Что?
— Странные слухи… Кто-то сказанул, что это не просто коммандос.
— А кто?
Десантник понизил голос, оглянулся по сторонам, сказал совсем тихо:
— Кто-то из высшего состава. Может быть, даже один из Тайных.
Юлия замерла, глаза ее вылезали из орбит. Это они об Олеге?.. Да, она тоже надеялась, что он не простой исполнитель, но даже не мечтала, что спала, закинув ногу на одного из владык мира!
Майор захохотал:
— Один из Семерых?.. Там такие замшелые пни, что их нельзя даже на свежий воздух выводить — рассыплются! Они ж все, говорят, к аппаратуре подключены, у них там принудительная вентиляция легких, глюкозка капает, чтоб жизнь не оборвалась!.. Потому они и Тайные, понял? Они в каком-то подземном центре по поддержанию их жизней!.. А это какой-то крутой. Но вы должны показать, что вы — круче. Если у него бронежилет… или даже бронедоспехи выдерживают гюрзу, то вряд ли выдержат пулю из крупнокалиберного!
Наверху довольно засмеялись. Там за двумя крупнокалиберными пулеметами на турелях в свободных позах сидели двое десантников.
Все в отряде, как успела заметить Юлия, примерно одного возраста, так, в районе тридцати, все одинаково накачанные, с цепкими взглядами. Вряд ли кто-то из них, судя по их виду, встречал себе достойных противников…
Рябой вздохнул, словно выныривая из страшного сна:
— Вообще-то я из своей игрушки пробиваю лобовую броню танка. Вряд ли на свете существуют такие доспехи…
Юлия с ужасом и отвращением смотрела на странного вида гранатомет или ракетомет, что висел у него на ремне. Сбоку под локтем на пульте управления мигают цифры, по экранчику бегут кривые. Настоящий компьютер, сросшийся воедино со страшным оружием!
ГЛАВА 53
На пульте прозвучал зуммер. Обзорные камеры показали троих офицеров, один из них с черным как сажа лицом. После короткой процедуры опознания личностей дверь открылась.
Сухопарый офицер вошел, козырнул, протянул майору сотовый телефон.
— Майор Гельман, — произнес он с сильнейшим английским акцентом. — В вашем распоряжении со своими людьми — лейтенантами Боббинсом и Хафманом. Командующий операцией Башня-2 отбыл на встречу с Тайными. Это его телефон, здесь прямая связь с тем суперменом, что ломится за этой женщиной.
— А он, в самом деле, ломится?
— По сведениям, — сказал Гельман, английский акцент стал сильнее, — он уже прошел половину пути.
Майор схватил сотовый с неприличной для военного суетливостью.
Акунин Борис
Круз Андрей
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Конан-Дойль Артур
Самойлова Елена