Чтение 35–й страницы книги ~Я живу в этом теле!~

делал чай, разливал, ему плеснул хрустально чистой воды, теперь ее продают,
как раньше продавали лимонад, наконец поинтересовался:

- Ты же раньше вроде бы вообще был чокнутым не то на религии, не то на
сектах... А теперь цели помельче, да?

Он удивился:

- Почему?

- Раньше тебя интересовало бессмертие души, а теперь всего лишь
здоровье. Он оскорбился:

- В здоровом теле - здоровая душа!

- А как же Квазимодо?

- Что за, - удивился он, - квази-мода?

- Урод с чистейшей душой, - пояснил я. - У Гюго вообще много уродов с
чистейшими душами. Человек, который смеялся, еще какие-то... не помню, но
были.

- А-а, вот ты о чем?.. У того урода было здоровое тело. Уродливое, но
здоровое. Со здоровой печенью, почками. Как у меня!

- Благодаря твоим травкам?

- И травкам тоже, - согласился он самодовольно. - Понимаешь, это
необходимое условие. Предварительное! Нужно подготовить тело, очистить от
скверны. О каком спасении души можно думать, когда тело загажено отходами,
шлаками, когда скверна вопит во весь голос?

Он отхлебывал воду мелкими глотками, прислушивался к ощущениям, надо
дать воде наполовину впитаться еще по дороге к желудку. Я глушил крепчайший
кофе, слушал знакомые бредни, но все же слушал, а раньше всегда на его
проповеди предлагал хлебнуть еще и коньячку, у меня в холодильнике стоит
недопитый с прошлой недели, и Володя мигом стушевывался, сникал и быстро
исчезал..

Обрадованный, что не прерываю, он долго и с жаром вел свою песню о
бессмертной душе. Плоть временна, но душа вечна. Об этом знали еще мудрецы
Древней Индии, когда создали стройную систему реинкарнации. Душа после
смерти человека не умирает, а воплощается в тело ребенка, находящегося в
утробе, в животное, птицу или даже в насекомое. Через много перевоплощений
снова может вернуться в тело человека, а если вел себя достойно и праведно,
то и вовсе такая душа воздымется, есть такое слово?.. и сольется с Единым и
Высшим...

- Разумом?

- Нет, - сказал он живо и с некоторым недоверием, в самом ли деле я
слушаю, - хотя говорят именно так! Чаще всего так. Хотя это не совсем
разум, а нечто Великое, что есть и Разум, и Мировая Душа, и Всеобщность, и
намного-намного больше.

Я спросил непонимающе:

- И что же... эта реинкарнация?.. Так и переселяются ваши души? Он
поморщился:

- Ну, зачем же так примитивно! Это раньше была реинкарнация.

- Была?

- Считалось, - поправился он, - считалось, что... реинкарнация. Это
была ошибка... Даже не ошибка, а просто недопонимание древних. Хотя у
древних обычно ищем разгадки всех тайн, но козе понятно, что древние не
могли знать больше нас. Спасибо им и за ту великолепную догадку! Даже не
догадку, а удивительное прозрение. Но на самом деле душа умершего,
очищенная от скверны прошлой жизни, воплощается в новорожденного младенца!
Обязательно в человека, а не в какого-нибудь червяка.

- Индийского?

- Индийского червяка, - согласился он. - Нам ихняя Индия не указ. У
нас тоже, говорят, была раньше реинкарнация, но потом нашли пути к Богу
покороче. Душа переселяется в тело другого человека напрямую. Как я уже
говорил, прямо в новорожденного младенца.

- Когда?

- В момент появления на свет, - ответил он быстро. - С первым криком!

- Но кричит, вроде бы, позже, - заметил я осторожно. - Меня, говорят,
шлепали, чтобы закричал.

Он затряс головой.

- Ты мог появиться еще животным! Ведь у животных нет души. А у
человека есть. С твоим криком в тебя вселилась душа человека, который,
возможно, умер не только что, а пребывал в нирване сотни лет. До этого
воплощения он был, к примеру, обер-полицмейстером в Вятке или жандармом в
Угличе!

Я поморщился.

- Что-то не чувствую в себе карательных наклонностей. А мог быть, к
примеру, негром в Уганде?

Володя поперхнулся, вода разбрызгнулась красивыми струйками.
Отряхиваясь, признался:

- Над этим не думал. Вообще-то для Мировой Души по фигу, кто в каком
теле, но, с другой стороны, нет, я не расист, но, думаю, Господь... то
бишь, Мировой Разум предпочитает воплощать частички своей души в подобные
тела.

- Ага... Значит, мне не светит, что когда-то бывал царем или
падишахом? Даже князем вряд ли? Жаль... А то видения всякие...

Он замер с чашкой возле губ, брови взлетели на середину лба.

- Видения? Какие?

- Да так, - ответил я с неловкостью, - ерунда.

- Нет-нет, ты скажи! Это может быть очень важно!

- Да ерунда, - сказал я тверже. - Лучше назвать это снами. Ну, когда
еще не проснулся... или не заснул, а так, на грани сна и яви. Давай лучше
вот такое скажи. Ну переселится душа... Так?

- Так, - повторил он настороженно.

- Ну и что?

Он покачал головой.

- Не понимаю тебя.

- Ну и что с того? Человек все равно умер. Его почти отшвырнуло на
другую сторону кухоньки. Брови как вскочили на середину лба, так и застыли,
словно приклеенные. В глазах светилось великое изумление моей тупостью.

- Как что? Это значит, мы - бессмертны! Не вставая, я взял с
подоконника коробку с магнитофонной кассетой. Вытащил кассету, посмотрел на
свет ленту: много ли потертостей.

- Душа, как ты говоришь, это что-то вроде этой магнитофонной ленты. На
ней можно записывать разные песни или фильмы, проигрывать, стирать,
записывать другие, снова стирать и записывать...

Он с неуверенностью качнул головой.

- Ты подбираешь очень простые образы... но в целом верно.

Горечь стиснула мое горло, как удавка. Я прошептал, едва в состоянии
выталкивать слова через сузившуюся гортань:

- Я - это мои чувства, воспоминания, ощущения. Я сейчас вижу, как
солнечный зайчик ползет по стене, как за окном проехала машина... но буду
ли я все это помнить? Если нет, то это буду уже не я. Мне все равно,
исчезнет ли магнитофонная лента моей души или же сгодится для других
записей. Потому что я - это не сама магнитофонная лента, а запись на ней!
Если же ее сотрут, сотрут меня, мое Я. Какое мне дело до того, что на ней
запишут потом? Меня уже не будет!

Я шлепал губами, но слова не шли. Горло перехватило с такой силой, что
я чувствовал, как трещат хрящи гортани.

Он заговорил торопливо, быстро, словно спешил убедить меня не прыгать
вниз головой с высотного балкона:

- Но у нас есть свидетельства... есть!.. что некоторые в известные
моменты своей жизни видели кусочки своей прошлой жизни... или хотя бы
смутно ощущали, что они уже кем-то были раньше! Свидетельства уважаемых
людей! Которым обычно доверяем...

Я чувствовал безнадежную тоску. Ощущение было таким, словно стою по
горло в воде, а теплый ил под ногами размывается, уходит, черная вода
поднимается, грозит накрыть с головой.

- У меня тоже, - проговорил я с трудом, - попадалась иной раз
бракованная лента. Какой-то фрагментик или даже звук с прошлого фильма не
стерся до конца... Я такие ленты уничтожаю целиком.

Я никогда не видел, чтобы кровь могла отхлынуть так резко и отовсюду,
стягиваясь куда-то вовнутрь организма. Даже кисть его руки стала желтой,
как у мертвеца, без кровинки. Губы стали синими, сморщились. Когда,
задвигал ими, мне показалось, что со мной говорит умирающий:

- Это неверно. Это неверно! Это не может быть верным! Душа вечна... В
душе хранятся все записи всех прожитых телом жизней, надо только суметь их
прочесть. Мы все над этим как раз и работаем... Единое информационное
поле... Биополе Разума, взаиморасположение планет и тайные намеки
Нострадамуса говорят о том, что нам вот-вот удастся подобрать ключ, или
даже, говоря современным языком, хакнуть код и раскрыть все возможности
души...

Я кивал, соглашался, уже злой на себя, что так напугал моего ранимого
приятеля, но не удержался, брякнул:

- Но как же тогда с моей индивидуальностью? Пусть даже твоей, хотя мне
все равно, что случится с твоей. Если я высвобожу все те личности, что
закодированы в моей душе, то куда денусь я? Они ж меня затопчут. Да и в
любом случае то буду уже не я.

Он возразил:

- Ты станешь ярче, умнее, образованнее! Если хоть кто-то из твоих
предков, к примеру, знал иностранные языки, то теперь будешь знать и ты!

- Не я, - сказал я уныло. - А то существо, что будет жить в этом теле.
Со стороны будет эффектно: я вдруг стал таким мудрым, таким знающим! Все
знакомые рты раскроют. Но это для них. Но сам-то я исчезну... Этот вот я,
который сидит перед тобой и который по-иностранному ни бум-бум, ни
кукареку... Эх, Володя! Меня сейчас интересует не общество, которому
выгодно появление такого интеллектуала, а я сам. Вот этот. Я сам хочу