read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- А что плохого в прагматизме? - спросил Сердюк.
- В древние времена, - сказал Кавабата, - в нашей стране чиновников
назначали на важные посты после экзаменов, на которых они писали сочинения
о прекрасном. И это был очень мудрый принцип - ведь если человек понимает
в том, что неизмеримо выше всех этих бюрократических манипуляций, то уж с
ними-то он без сомнения справится. Если ваш ум с быстротой молнии проник в
тайну зашифрованной в рисунке древней аллегории, то неужели для вас
составят какую-нибудь проблему все эти прайс-листы и накладные? Никогда.
Больше того, после вашего ответа я почту за честь выпить с вами. Прошу
вас, не отказывайтесь.
Выпив еще одну, Сердюк неожиданно для себя провалился в воспоминания
о вчерашнем дне - оказывается, с Пушкинской площади он поехал на Чистые
Пруды. Правда, было не очень ясно, зачем, - в памяти остался только
памятник Грибоедову, видный под каким-то странным ракурсом, словно он
смотрел на него из-под лавки.
- Да, - задумчиво сказал Кавабата, - а ведь, в сущности, этот рисунок
страшен. От животных нас отличают только те правила и ритуалы, о которых
мы договорились друг с другом. Нарушить их - хуже, чем умереть, потому что
только они отделяют нас от бездны хаоса, начинающейся прямо у наших ног, -
если, конечно, снять повязку с глаз.
Он указал пальцем на гравюру.
- Но у нас в Японии есть и такая традиция - иногда на секунду
отступаться глубоко внутри себя от всех традиций, отрекаться, как говорят,
от Будды и Мары, чтобы ощутить непередаваемый вкус реальности. И эта
секунда иногда рождает удивительные творения искусства...
Кавабата еще раз посмотрел на человека с мечами, стоящего над
обрывом, и вздохнул.
- Да, - сказал Сердюк. - У нас сейчас тоже такая жизнь, что человек
от всего отступается. А традиции... Ну как, некоторые ходят во всякие там
церкви, но в основном человек, конечно, посмотрит телевизор, а потом о
деньгах думает.
Он почувствовал, что сильно опустил планку разговора, и надо срочно
сказать что-нибудь умное.
- Наверно, - продолжил он, протягивая Кавабате пустой стакан, - это
происходит потому, что по своей природе российский человек не склонен к
метафизическому поиску и довольствуется тем замешанным на алкоголизме
безбожием, которое, если честно сказать, и есть наша главная духовная
традиция.
Кавабата налил Сердюку и себе.
- Здесь я позволю себе не вполне согласиться с вами, - сказал он. - И
вот почему. Недавно я приобрел для нашей коллекции русского религиозного
искусства...
- Вы собираете? - спросил Сердюк.
- Да, - сказал Кавабата, вставая с пола и подходя к одному из
стеллажей. - Это тоже один из принципов нашей фирмы. Мы всегда стараемся
проникнуть глубоко в душу того народа, с которым ведем дела. Дело здесь не
в том, что мы хотим извлечь благодаря этому какую-то дополнительную
прибыль, поняв... Как это по-русски? Ментальность, да?
Сердюк кивнул.
- Нет, - продолжал Кавабата, открывая какую-то большую папку. - Дело
здесь скорее в желании возвысить до искусства даже самую далекую от него
деятельность. Понимаете ли, если вы продаете партию пулеметов, так
сказать, в пустоту, из которой вам на счет поступают неизвестно как
заработанные деньги, то вы мало чем отличаетесь от кассового аппарата. Но
если вы продаете ту же партию пулеметов людям, про которых вам известно,
что каждый раз, когда они убивают других, они должны каяться перед тремя
ипостасями создателя этого мира, то простой акт продажи возвышается до
искусства и приобретает совсем другое качество. Не для них, конечно, - для
вас. Вы в гармонии, вы в единстве со вселенной, в которой вы действуете, и
ваша подпись под контрактом приобретает такой же экзистенциальный
статус... Я правильно говорю это по-русски?
Сердюк кивнул.
- Такой же экзистенциальный статус, какой имеют восход солнца,
морской прилив или колебание травинки под ветром... О чем это я говорил
вначале?
- О вашей коллекции.
- А, ну да. Вот, не угодно ли взглянуть?
Он протянул Сердюку большой лист, покрытый тонким слоем защитной
кальки.
- Только прошу вас, осторожнее.
Сердюк взял лист в руки. Это был кусок пыльного сероватого картона,
судя по всему, довольно старого. На нем черной краской сквозь грубый
трафарет было косо отпечатано слово "Бог".
- Что это?
- Это русская концептуальная икона начала века, - сказал Кавабата. -
Работа Давида Бурлюка. Слышали про такого?
- Что-то слышал.
- Он, как ни странно, не очень известен в России, - сказал Кавабата.
- Но это не важно. Вы только вглядитесь!
Сердюк еще раз посмотрел на лист. Буквы были рассечены белыми
линиями, оставшимися, видимо, от скреплявших трафарет полосок бумаги.
Слово было напечатано грубо, и вокруг него застыли пятна краски - все
вместе странно напоминало след сапога.
Сердюк поймал взгляд Кавабаты и протянул что-то вроде "Да-ааа".
- Сколько здесь смыслов, - продолжал Кавабата. - Подождите, молчите -
я попробую сказать о том, что вижу сам, а если упущу что-нибудь, вы
добавите. Хорошо?
Сердюк кивнул.
- Во-первых, - сказал Кавабата, - сам факт того, что слово "Бог"
напечатано сквозь трафарет. Именно так оно и проникает в сознание человека
в детстве - как трафаретный отпечаток, такой же, как и в мириадах других
умов. Причем здесь многое зависит от поверхности, на которую оно ложится,
- если бумага неровная и шероховатая, то отпечаток на ней будет нечетким,
а если там уже есть какие-то другие слова, то даже не ясно, что именно
останется на бумаге в итоге. Поэтому и говорят, что Бог у каждого свой.
Кроме того, поглядите на великолепную грубость этих букв - их углы просто
царапают взгляд. Трудно поверить, что кому-то может прийти в голову, будто
это трехбуквенное слово и есть источник вечной любви и милости, отблеск
которых делает жизнь в этом мире отчасти возможной. Но, с другой стороны,
этот отпечаток, больше всего похожий на тавро, которым метят скот, и есть
то единственное, на что остается уповать человеку в жизни. Согласны?
- Да, - сказал Сердюк.
- Но если бы все ограничивалось только этим, то в работе, которую вы
держите в руках, не было бы ничего особенно выдающегося - весь спектр этих
идей можно встретить на любой атеистической лекции в сельском клубе. Но
здесь есть одна маленькая деталь, которая делает эту икону действительно
гениальной, которая ставит ее - я не боюсь этих слов - выше "Троицы"
Рублева. Вы, конечно, понимаете, о чем я говорю, но, прошу вас, дайте мне
высказать это самому.
Кавабата сделал торжественную паузу.
- Я, конечно, имею в виду полоски пустоты, оставшиеся от трафарета.
Их не составило бы труда закрасить, но тогда эта работа не была бы тем,
чем она является сейчас. Именно так. Человек начинает глядеть на это
слово, от видимости смысла переходит к видимой форме и вдруг замечает
пустоты, которые не заполнены ничем, - и там-то, в этом нигде, единственно
и можно встретить то, на что тщатся указать эти огромные уродливые буквы,
потому что слово "Бог" указывает на то, на что указать нельзя. Это почти
по Экхарту, или... Впрочем, не важно. Много кто пытался сказать об этом
словами. Хотя бы Лао-цзы. Помните - про колесо и спицы? Или про сосуд,
ценность которого определяется только его внутренней пустотой? А если я
скажу, что любое слово - такой же сосуд и все зависит от того, сколько
пустоты оно может вместить? Неужели вы станете спорить?
- Нет, - сказал Сердюк.
Кавабата утер со лба капли благородного пота.
- Теперь поглядите еще раз на эту гравюру на стене, - сказал он.
- Да, - сказал Сердюк.
- Видите, как она построена? Сегмент реальности, где помещаются "он"
и "гири", расположен в самом центре, а вокруг него - пустота, из которой
он возникает и в которую он уходит. Мы в Японии не беспокоим Вселенную
ненужными мыслями по поводу причины ее возникновения. Мы не обременяем
Бога понятием "Бог". Но, несмотря на это, пустота на гравюре - та же
самая, которую вы видите на иконе Бурлюка. Не правда ли, значимое
совпадение?
- Конечно, - протягивая пустой стаканчик Кавабате, сказал Сердюк.
- Но вы не найдете этой пустоты в западной религиозной живописи, -
наливая, сказал Кавабата. - Там все заполнено материальными объектами -
какими-то портьерами, складками, тазиками с кровью и еще Бог знает чем.
Уникальное виденье реальности, отраженное в этих двух произведениях
искусства, объединяет только нас с вами. Поэтому я считаю, что то, что
необходимо России на самом деле, - это алхимический брак с Востоком.
- Честное слово, - сказал Сердюк, - вчера вечером как раз об этом...
- Именно с Востоком, - перебил Кавабата, - а не с Западом. Понимаете?
В глубине российской души зияет та же пустота, что и в глубине японской. И
именно из этой пустоты и возникает мир, возникает каждую секунду. Ваше
здоровье.
Кавабата выпил вслед за Сердюком и покрутил в руке пустую бутылку.
- Да, - сказал он, - ценность сосуда, конечно, в пустоте. Однако
ценность этого сосуда в последние несколько минут чрезмерно выросла.
Нарушается баланс между ценностью и отсутствием ценности, а это
нестерпимо. Самое страшное - это когда пропадает баланс.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 [ 35 ] 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.