едином понимании. Особенно важна была поддержка Эллона - на него легла
разработка способа выскальзывания из ядра, куда нас затягивало все дальше.
объявил он однажды. - По расчету, звездолеты должно вынести наружу, а их
поворачивает обратно.
Ирина. Она не простила мне, что я видел ее слезы и отчаяние. Эллону она
простила непонимание ее чувств, а мне не хотела прощать, что я невольно
стал их свидетелем. Она отворачивалась, когда я появлялся в лаборатории,
холодно отвечала. Я говорил с Эллоном о важнейших вещах, все наше
существование зависело от того, найдем ли мы правильное решение загадок, а
меня жгло желание оставить поиски, подойти к ней, грубо рвануть за плечо,
грубо крикнуть: "Дура, я-то при чем?"
помолчал, преодолевая неприязнь, и добавил: - Посоветуйся с Мозгом, он
когда-то разбирался в свойствах пространства.
Голосу, придя к нему, я сказал:
генераторов метрики не получается. Может, вырваться на сверхсветовых
скоростях, аннигилируя пространство? Твое мнение?
которыми я закрывал путь звездолетам в Персее, в сотни раз слабее здешних.
И еще одно, Эли: там пространство пассивно, оно легко укладывается в
заданную метрику. Здесь его рвут бури, в нем возникают вихри метрики, и
избави нас судьба угодить в такой вихрь!
равновесие в Гибнущих мирах. А здесь рамиров не обнаружено. Сомневаюсь,
чтобы разумная цивилизация могла существовать в этом звездном аду.
звезд не попалось ни одной домовито устроенной. Здесь даже не было
правильных созвездий, простых двойных и тройных светил: звезды мчались
дикими шатунами. Это не значит, что отсутствовали сгущения. Сгущений
попадалось много. Но после того, как мы еле выбрались, потеряв Труба, из
одного такого сгущения, нам не хотелось соваться еще в одну дьявольскую
печь, где плавилось время. Но только в таких скоплениях можно было
надеяться подобрать планетку.
сферический звездоворот. В нем дико кружились светила, рассеивая пыль, как
грибные споры, и истекая водородом. Голос предупредил, что внутри
звездного вихря бушует то, что можно бы назвать "метриковоротом" -
чудовищные завихрения пространства.
возникновения распылить себя в исполинском взрыве примерно через тысячу
лет. И в то же время не было сомнения, что звездоворот существует уже
миллионы лет. Здесь снова был тот же парадокс, и даже Ромеро стал
склоняться к мысли, что одновременность существования звездоворота
наблюдается лишь извне, а внутри него одновременности нет. В частном
времени каждого светила, может быть и самого звездного роя нет.
нога очутилась в прошлом, другая в будущем, а сердце билось лишь тысячу
лет назад или тысячу лет впоследствии, - не знаю, что хуже! Я не вмещу в
себе такой бездны времен.
очередного совещания капитанов Камагин. Олег доложил, что простых выходов
наружу не существует.
аннигиляция звезд не по зубам.
избавления от катастрофы.
лет назад, - сказал Камагин. - Тогда адмирал Эли приказал уничтожить два
звездолета, чтобы третий вырвался на свободу. Я протестовал. Теперь
предлагаю такую же операцию. Для уничтожения можно взять мой "Змееносец".
нам во всем. Здесь врагов нет. Мы сами попали сюда как разведчики, и вывод
наш непреложен: живым существам в ядро не следует соваться, как не следует
купаться в кипящей смоле.
периферийные. И делаю вывод: разумного противодействия не будет, а со
слепой стихией мы справимся.
не могу не признаться: мной овладела нерешительность.
сомнениями с Эллоном. Эллон считал, что прорыв не удастся, звездолет
слишком мал для создания свободного туннеля наружу. И не известно, будет
ли туннель свободен, - с таким пространством, как здесь, аннигиляцией
вещества не совладать.
тогда мы выскользнем наружу в новой гравитационно-временной улитке.
Атомное время я уже меняю свободно. Посмотри сам.
нейтрон налетал на протон, эргон пронизывал эргон, ротоны сшибали все
остальные частицы. По законам физики столкновения должны были порождать
аннигиляции или трансформации частиц. Ничем похожего не происходило.
Столкновения совершались в нашем суммарном времени, а не в частном времени
самих частиц. В их времени не было реального столкновения, не могло быть
взрывов и аннигиляций.
воссоздать те чудовищные реакции, которые кипят в звездном котле ядра?
сожалению, не атомы - даже по сравнению со звездами!
торопись! Нас ведь никто не собирается немедленно уничтожать.
Эллона и раньше. И хотя ему удалось овладеть атомным временем, от атомов
до тел макромира, что бы он ни твердил, дистанция была огромная. Я
посоветовался с Голосом. Голос считал проект Камагина единственной
возможностью выскользнуть наружу. Надо лишь подобрать участок пассивного
пространства. Подыскивать участок будет он. Он ощущает пространство.
Пространство - это он сам, такое у него ощущение. У него мутится в мыслях,
когда оно свирепо закручено, он мыслит стремительно, яркими всплесками
решений, когда оно меняет свою структуру. И как ему отрадно, когда
напряжение ослабевает!
ядру. Я сказал последняя, потому что "Змееносец" был последним кораблем,
который еще можно было эвакуировать. Эвакуацией командовал Камагин -
энергично, даже весело: он верил, что жертвой своего корабля спасет всех.
Меня же мучило сомнение. Неудачи преследовали нас за неудачами. Флот
практически погиб, уцелевшие астронавты - пленники непредставимо дикого
мира, где миллиарды светил балансируют на лезвии бритвы, а по обе стороны
от лезвия - бездна всеобщего уничтожения!
консерватор.
знакомства с тобой. Ты предавал деградирующих аранов, ты попытался предать
и нас. Лусин заплатил жизнью за твое лживое прислуживание нам, Петри и его
экипаж - вот следующая цена твоих доносов. Я не знаю, зачем твоим господам
понадобилось поддерживать убийственные условия на Арании, зачем вы
определили себе эту грязную профессию - быть Жестокими богами? Но зато я
знаю теперь, что никакие вы не боги, никакая не высшая сила, тем более и
не высокая, какой полагалось бы быть мало-мальски приличному божеству,
если бы оно реально существовало. Вы только жестокие, но не высокие, вы
только могучие, но не всемогущие, только сильные, но не всесильные. "Эти
недоучки рамиры!" - презрительно сказал Эллон. Правильно, недоучки! Как ты
пугался трансформации времени в ядре, Оан! Больное, рыхлое, рак! А оно не
больное, оно лишь меняющееся, стремительно меняющееся, удивительно
упругое, превращающее при сближении одновременность взрывом в
разновременность. И этот взрыв времени предохраняет ядро, куда вы и
сунуться страшитесь, от другого взрыва - взрыва вещества. Знали ли вы это?
Могли ли постичь?
ожившему, бросить страшные обвинения. Он недвижно висел передо мной. И все
три глаза были мертвы - нижние, обыкновенные, умевшие только
всматриваться, и верхний, грозный, проникавший в чужую мысль... Оан не мог
слышать, не мог ответить. Он был мертв. Он успел уйти от наказания. Уход
из жизни ему удался. Но не из мира! Вечно будет труп предателя висеть в
Николаев Андрей
Маркелов Олег
Ильин Андрей
Самойлова Елена
Орловский Гай Юлий
Майер Стефани