от меня ты, когда ты имеешь дома, дворцы и целые города? Поэтому
я, великий хан татарский, которому вестник небесного царства дал
высшую власть над вселенной, право оказывать милость мне
покоряющимся и душить моих противников, я удивляюсь тебе,
маленький король мадьяр".
и заговорил снова:
степи, чтобы предостеречь. Несомненно, Бату-хан скоро двинется со
всем своим войском на западные страны и нападет прежде всего на
ваши куманские кочевья. Раз ты не пошел с ним, он тебя не пощадит,
а будет мстить за то, что потерял в твоем народе сильного
союзника. Поэтому советую тебе, - уходи скорей к мадьярам. Король
Бела примет тебя, как брата. Торопись!
широкими плечами, точно стряхнул с себя неудобный груз, и
повернулся к сыновьям. Они сидели, видимо потрясенные, впиваясь
взглядом в отца.
Кучум!
тридцать писем и не получил от него ответа. Напишет он еще
тридцать первое, чтобы испугать Белу, а сам не двинется места из
своей новой столицы, где ему живется спокойно и хорошо. Он ведь
потерял много своих воинов во время похода на русские княжества.
Он даже не мог дойти до самого богатого города Новгорода и
вернулся обратно. Где ему думать о походе на Мадьярское
королевство! Он пугал, чтобы все трусливые ему покорились.
Мучуган?
"божьему человеку", что он принес его нам и предупредил об
опасности. Мне ясно, что Бату-хан, покорив и разорив столько
городов, может считать, что его войска самые сильные в мире. Он
уже попробовал крови и опьянел от своих успехов. Сейчас его войска
отдохнули, и он хочет идти покорять все народы, всю вселенную.
Ведь он и раньше не раз требовал, чтобы мы, куманы, двинулись
вместе с ним, под его начальством, на "вечерние страны".
Котян.
добровольно, без боя, подставить свою голову под отточенный
татарский меч. Нельзя ждать ни одного дня. Мы должны сворачивать
шатры и уходить в Мадьярское королевство. Жадные и хищные татары
помчатся вслед за нами, но там, на мадьярской равнине, когда нам
придется драться с татарами, мы уже будем всегда чувствовать рядом
крепкую дружескую мадьярскую руку.
мой, колебаний быть не может. Я приказываю немедленно разослать
гонцов во все наши куманские кочевья и объявить: "Сворачивайте
шатры, вьючьте добро и спешно уходите из нашей степи к Карпатским
горам". Уходить надо быстро, ночью. Пока татары узнают и поймут,
что это у нас не обычная перекочевка, а что мы уходим совсем с
нашей дедовской земли, мы будем уже далеко!
бесприютные скитальцы, пойдем искать себе новую родину!..
двинуться со своей многотысячной ордой на запад, "на закат
солнца", для давно им задуманного покорения "второй части
вселенной".
советовался, а сразу объявлял ближайшим помощникам свой приказ.
Так и теперь. Но сперва он долго расспрашивал тех своих багатуров,
которые недавно проезжали по кипчакской степи, вылавливая там
пастухов или неосторожных путников. Он хотел заранее узнать и
понять, что происходит в великой степной равнине, через которую
скоро придется двинуться всему его войску.
Бату-хана, побывал в Шарукани, видел там хана Котяна, был им
обласкан и узнал многое. Но Тамберды с большим трудом выбрался из
Шарукани и, встревоженный, примчался обратно к Бату-хану.
куманские племена, раньше кочевавшие там мирно и свободно, теперь
переходят с места на место и гадают: что делать и куда податься?
Они всего боятся, никому не верят и говорят, что татары, когда-то
разгромившие соединенные войска урусов и куманов в битве при
Калке, теперь хотят окончательно добить их, куманов, и отнять все
их стада, богатства и особенно коней, нужных им для задуманного
Бату-ханом похода на "вечерние страны". Всех же куманов, говорят,
Бату-хан сделает своими конюхами и пастухами.
подогнуть под мое колено и запретить им прикасаться к мечу.
я повелеваю ему прибыть сюда, а его войску ждать нас и быть
готовым выступить следом за моим доблестным войском. Не теряй
времени! Завтра ты должен быть уже далеко!
призвал его к себе. Вид у сотника был подавленный.
хан Котян? - спросил Бату-хан. - Почему он сих пор не приехал ко
мне и не объявил на коленях о своей преданности? Он бы мне теперь
пригодился!
истоптанной земле валялись остывшие угли костров, я видел
отверстия от шатровых кольев, которые еще не успело засыпать
землей, я видел голодных собак, бродивших в поисках пищи, но я не
видел никого из тех, кто мог бы мне рассказать, куда ушел хан
Котян со своими кочевниками.
быстро шевелились. Тамберды знал, что это один из признаков
великого гнева Бату-хана. Он упал на четвереньки, охватив голову
руками, а Бату-хан несколько раз силы ударил пяткой его
склонившуюся голову.
прошипел Бату-хан. - Я бы успел схватить и раздавить Котяна!
и больше нас всех, - простонал Тамберды под тяжелой ногой Бату-
хана. - Ты великий, всезнающий!
добродушный хан Менгу и, спокойно сняв ногу Бату-хана со спины
Тамберды, опустил ее на ковер.
Но хан Менгу хорошо знал, чем лучше всего можно успокоить
рассерженного монгольского владыку и вернуть ему "веселое сердце".
Он тихо приказал стоявшему у входа в шатер тургауду немедленно
привести из соседней юрты сказочника и певца былин, улигерчи.
явился. Поклонившись, он без шума уселся на ковре у ног Бату-хана,
слегка проводя пальцами по струнам своего хура.
мучает, что непрерывно жжет мое сердце! Ты сумеешь помочь мне!
монотонную песню, подыгрывая на хуре, что казалось, будто он поет
не переводя дыхания.
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс