него и столкнули в бездну скорби.
все понять, я тебе расскажу по порядку, как и почему я попал в городок
Фару*, где я увидел не только юношу Сколота, но и других весьма
прославленных людей. А слушая меня, утешай свое сердце <тридцатью двумя
радостями>, которые я могу предложить тебе по силам желаний моего сердца.
пестрый, расшитый цветами платок. На столике выстроилось множество
маленьких чашек. В каждой чашке было различное кушанье: наскобленная
редька, мелко нарубленный лук со сметаной, различные варенья, сваренные на
меду, - из моркови, кизила, мелких яблок, имбиря, кусочки мяса с шафраном,
бараньи мозги, жареная тыква, виноград, моченный в уксусе, рис с
фисташками, вареные кусочки теста, начиненные древесными лишаями, и другие
кушанья, незнакомые Будакену. Отдельно стояли три фляги с разогретым
вином.
Спитамена и не знал, как все это начать есть. Он предпочел бы одну большую
чашу, чем эти тридцать две маленькие. Не желая показаться смешным, он
решил сперва воздержаться.
- Мои уши раскрылись, чтобы слушать твою повесть.
Цзы. - Они сообща посылают караванами товары отсюда до берегов Гирканского
моря* и дальше, до богатых городов Финикии. В главном городе Гиркании
Задракарте** и в некоторых других городах живут наши товарищи по торговле.
У них выстроены дома и амбары для товаров. Я два-три раза в год езжу с
нашим караваном в Задракарту, а иногда и дальше - до Раг***. Вместе с
караваном идут вооруженные попутчики, чтобы защищаться от разбойников.
Ехать вместе с большим караваном всегда надежнее, не правда ли? А по пути
у нас имеются испытанные друзья из местных жителей, у которых мы
останавливаемся и узнаем, безопасна ли дальше дорога. Управителям попутных
земель мы платим за проход договоренную пошлину - либо деньгами, либо,
чаще, нашими товарами.
заболел лихорадкой и пролежал целый месяц.
которые закрываются при заходе солнца. Жители заняты сельскими работами и,
когда видят, что солнце уже спускается за горы, скорее спешат в город,
чтобы успеть загнать скот, иначе закроются ворота. Оставить же скот за
стенами нельзя, так как ночью с гор спускаются дикие звери и душат его.
Казалось, что они были без начальника. Воины разных племен были перемешаны
и носились, как волки, гонимые охотниками. Эти всадники, проскакав до
главной площади, рассыпались по всем улицам. Не считаясь с благополучием
граждан и добрыми нравами, они врывались во все двери, сами открывали
амбары, брали сено и ячмень и досыта кормили своих лошадей. Тут были
бактрийские, согдские, парфянские и даже индусские воины. Когда у них
спрашивали плату за все, что они отбирали, они со смехом указывали на юг:
некоторый порядок, но они требовали от жителей еще больше корма коням и
еды себе. Затем войска стали проходить беспрерывно. Большинство уже не
останавливалось в городе, торопясь уйти дальше.
были убраны золотом, серебром, ценными камнями. Воины были отлично
вооружены. Сзади тянулись повозки с женщинами и мулы, нагруженные вьюками.
Впереди отряда по всем улицам скакали начальники, которые кричали,
распоряжались, но порядка все же было мало.
закрытых повозок едет сам царь царей Дариавауш и что его сопровождают
слуги, евнухи, танцовщицы и флейтистки.
дома стояли на страже воины-яваны* в блестящих панцирях, медных шлемах, с
голыми руками и ногами. У каждого был щит и два-три небольших
копья-дротика. Я пробрался на крышу соседнего дома и увидел, как
великолепно одетые персидские начальники, сложив руки на груди, изгибаясь
до земли, входили внутрь двора.
большом белом коне. Красный шарф, расшитый золотом, был прикреплен к шее
коня, и концы его падали до земли. Голова и грудь коня были покрыты
железной чешуйчатой броней.
лицом на землю. К сатрапу подбежали слуги; один взял коня под уздцы,
другой нагнулся, подставляя спину, на которую ступил Бесс, сходя на землю.
Высокий, сильный, красивый, в красной с золотом одежде и в блестящем шлеме
с большими перьями, Бесс стоял у ворот и говорил с правителем города Фары,
который по случаю приезда гостей был в новом плаще и высоком колпаке. Бесс
подставил ему для поцелуя щеку, и правитель поднялся на носки, чтобы
поцеловать высокого сатрапа.
спустился к нему.
позаботятся, чтобы достойно принять корана восточных сатрапий и других
знатных гостей>.
слуг и лошадей столько времени, сколько они захотят у нас остаться. Но что
я мог сделать? Благоразумный покоряется неизбежному. Я поклонился до земли
и сказал:
нас приютило и дает нам хлеб>.
были уже открыты настежь. Во дворе ходили и кричали персы, халдеи,
сирийцы, мидяне. Они распоряжались, как у себя дома, входили в амбары и
подвалы, вытаскивали оттуда муку, сушеный виноград, зерно, кувшины и мехи
с вином, кололи наших баранов, тут же рассекали и делили мясо между собой.
Когда появился коран Бесс с воинами, он приказал расставить стражу и
выгнать шатавшихся в беспорядке воинов неизвестных отрядов.
расположились на ковре и стали тихо вести беседу.
из комнаты, где они сидели. Никто на меня не обращал внимания, и я слышал
кое-что из их разговоров.
правители Персии: начальник охраны царя - Набарзан, сатрап Ареи -
Сатибарзан, престарелый Артабаз, известный друг царя Дариавауша, и другие
сатрапы. Все эти люди, которым бог дал величайшее могущество, богатство,
почет, право повелевать сотнями тысяч подданных, теперь, теснясь, сидели
на старом потертом ковре и рассматривали пергамент. На нем были нарисованы
дороги, горы, реки и города персидского царства. Светильник с темным
кунжутным маслом горел тускло, и я воткнул в поставцы еще три чарога*.
Бесс сердился, водил пальцем по карте:
А дальше, пройдя Железные ворота, будет уже безопасно. Но нужно, чтобы
этот трус нам не мешал...> Он показал рукой в ту сторону, где находился
персидский царь царей.
дорогой пурпуровой одежде, с золотым поясом. Ножны его меча тоже были
золотые. Он размахивал руками, всхлипывал и долго не мог ничего сказать от
душивших его рыданий. Все приподнялись и поклонились до полу. Я сперва
Шилова Юлия
Максимов Альберт
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Рыбаков Вячеслав