Чтение 35–й страницы книги ~Тысяча и одна ночь~

корзина из пальмовых листьев, зашитая красными шерстяными нитками. И они
разрезали корзину и увидели в ней кусок ковра, а когда ковер подняли,
под ним нашли изар, а в изаре молодую женщину, подобную слитку серебра,
убитую и разрубленную.

И когда халиф увидел ее, он опечалился, и слезы потекли по его щекам,
и он сказал, обратившись к Джафару: "О собака среди везирей! Людей уби-
вают в мое время и бросают в реку, и это будет на моей ответственности в
день воскресения. Я непременно возьму должное с того, кто убил эту жен-
щину, и умерщвлю его зловещей смертью!" И продолжал: "Клянусь связью мо-
его рода с халифами из сыновей аль-Аббаса, если ты не приведешь мне то-
го, кто ее убил, чтобы я мог справедливо воздать ему за это, я непремен-
но тебя повешу на воротах моего дворца, - тебя и сорок твоих родственни-
ков!"

И халиф сильно разгневался, а Джафар вышел и спустился в город, пе-
чальный, и говорил про себя: "Откуда мне узнать, кто убил эту женщину,
чтобы привести убийцу к халифу? А если я приведу другого, это будет на
моей ответственности. Не знаю, что мне и делать!"

И Джафар просидел у себя в доме три дня, а на четвертый день халиф
прислал к нему одного из придворных, требуя его; и Джафар пошел к хали-
фу, и тот спросил его: "Где убийца женщины?" - "О повелитель правовер-
ных, не надсмотрщик я за убитыми, чтобы мне знать ее убийцу", - сказал
Джафар. И халиф рассердился и приказал повесить его у своего дворца, а
глашатаю он велел кричать на улицах Багдада: "Кто хочет посмотреть, как
будут вешать Джафара Бармакида, везиря халифа, и сорок Бармакидов из его
родственников на воротах халифского дворца, тот пусть выйдет и посмот-
рит!"

И из всех улиц вышли люди посмотреть на казнь Джафара и его родных, и
они не знали, за что их вешают. И построили виселицу и поставили их под
нею, чтобы их повесить, и стали ждать разрешения халифа (а знаком был
взмах платка халифа), и люди плакали по Джафару и его родственникам.

И в это время вдруг появился юноша, прекрасный видом и чисто одетый,
с лицом как месяц и глазами словно у гурии, с сияющим лбом и румяными
щеками, с молодым пушком и родинкой, словно кружок амбры, и он до тех
пор расталкивал народ, пока не оказался перед Джафаром.

"Да будешь ты спасен от того, чтобы стоять здесь, о господин эмиров и
убежище бедных! - воскликнул он. - Я тот, кто убил ту, которую мертвой
вы нашли в сундуке! Повесь же меня за нее и возьми с меня должное!"

И Джафар, услышав речь юноши и сказанные им слова, обрадовался своему
освобождению и опечалился За юношу; и пока они разговаривали, вдруг ви-
дят - дряхлый старец, далеко зашедший в годах, расталкивает людей и про-
ходит сквозь толпу. Он подошел к Джафару и юноше и приветствовал их и
(казал: "О везирь и высокий господин, не верь словам, которые говорит
этот юноша! Поистине, никто не убил этой женщины, кроме меня! Воздай же
мне за нее должное, или я потребую у тебя ответа перед лицом Аллаха ве-
ликого, если ты этого не сделаешь!" Но тут юноша сказал: "О везирь, это
дряхлый старец, выживший из ума, он не знает, что говорит. Я ее убил!
Возьми с меня за нее должное". - "О дитя мое, - сказал старец, - ты мо-
лод и жаждешь благ жизни, а я старик и утомлен жизнью. Я выкуплю тебя
своей душой и выкуплю везиря и его родных. Никто не убивал эту женщину,
кроме меня! Заклинаю тебя Аллахом, поторопись меня повесить! Для меня
нет жизни после нее!"

И везирь, услышав это, изумился и, взяв с собою юношу и старика, под-
нялся с ними к халифу и поцеловал перед ним землю и сказал: "О повели-
тель правоверных, мы привели убийцу женщины". - "Где же он?" - спросил
халиф. И Джафар ответил: "Этот юноша говорит, что он и есть убийца, а
этот старик уверяет, что юноша лжет, и говорит, что убил он. Вот они оба
перед тобою".

И халиф посмотрел на юношу и старца и спросил: "Кто из вас убил жен-
щину?" - "Я", - ответил юноша. Но старец вскричал: "Никто не убил ее,
кроме меня!""Возьми их обоих и повесь", - сказал тогда халиф Джафару, но
тот возразил: "Если убил один из них, то повесить другого будет неспра-
ведливо". - "Клянусь тебе тем, кто возвысил небеса и простер землю, - я
убил эту женщину", - сказал юноша и изложил обстоятельства убийства и
описал то, что нашел халиф в корзине, и халифу стало ясно, что именно
юноша убил женщину.

И он удивился истории этих двоих и сказал: "По какой причине ты убил
эту женщину, не имея права, и почему ты признался в убийстве, хотя тебя
не били, и сам пришел сюда и сказал: "Воздайте мне за нее должное!"?" -
"Знай, о повелитель правоверных, - сказал юноша, что эта женщина - моя
жена и дочь моего дяди, а этот старик - ее отец, и он мой дядя. Я женил-
ся на ней, когда она была невинна, и Аллах наделил меня от нее тремя
детьми мужского пола, и она любила меня и ходила за мной, и я не видал
от нее дурного и тоже любил ее великой любовью. И когда пришло начало
этого месяца, она сильно заболела, и я призвал к ней врачей, и здоровье
стало понемногу к ней возвращаться; и я захотел свести ее в баню, но она
сказала: "Мне чего-то хочется перед баней, и я очень этого хочу". -
"Слушаю и повинуюсь, - сказал я, - что же это такое?" - "Мне хочется яб-
лока, - сказала она, - я понюхаю его и откушу от него кусочек".

И я тотчас же пошел в город и стал искать яблок, но не нашел их, и
если бы штука стоила целый динар, я бы, наверное, купил. Это было для
меня тягостно, и я пошел домой и сказал моей жене: "О дочь моего дяди,
клянусь Аллахом, я не нашел ничего". И она расстроилась, будучи больна,
и ее болезнь в этот вечер очень усилилась.

И я провел эту ночь в размышлениях, а когда настало утро, я вышел из
дому и стал обходить сады один за другим, но не нашел яблок. Мне
повстречался старый садовник, и я спросил его о яблоках, и он сказал
мне: "О дитя мое, это теперь редко найдешь, и яблок нету. Их можно найти
только в саду повелителя правоверных, что находится в Басре, и они у са-
довника, который бережет их для халифа".

И я пошел домой, и моя любовь и привязанность побудили меня собраться
в путь, и я пропутешествовал туда и назад пятнадцать суток, ночью и
днем, и принес ей три яблока, которые я купил у басрийского садовника за
три динара. И я вошел и подал их жене, и она обрадовалась и оставила их
около себя, и ее болезнь и лихорадка усилились, и она все время хворала,
пока не прошло десять дней, и после этого она выздоровела.

И я вышел из дому и отправился к себе в лавку и сидел за продажей и
покупкой; и когда я сидел так, в полдень вдруг проходит мимо меня черный
раб, а в руках у него яблоко из тех трех яблок, и он им играет. "О доб-
рый раб, - спросил я его, - скажи, откуда ты взял это яблоко, чтобы и я
мог достать такое же?" И раб засмеялся и ответил: "Я взял его у моей
возлюбленной. Я отсутствовал и приехал и нашел ее больной, и у нее было
три яблока, и она сказала мне: "Мой муж, этот рогатый, ездил ради них в
Басру и купил их за три динара". И я взял у нее это яблоко".

И когда я услышал слова раба, о повелитель правоверных, мир стал че-
рен в моих глазах. И я встал, запер лавку и пришел домой, лишившись рас-
судка от сильной ярости, и посмотрел на яблоки и нашел только пару и
спросил жену: "Где третье?" И она ответила: "Не знаю и не ведаю!" И тог-
да я убедился в истинности слов раба, и взял нож и - подошел к моей жене
сзади, не заговаривая с нею, и сел ей на грудь и перерезал ей ножом гор-
ло. И я отделил ее голову от тела и поспешно положил ее в корзину и пок-
рыл изаром, а потом я зашил корзину и, накрыв ее куском ковра, положил
ее в сундук и увез ее на своем муле и своей рукой бросил ее в Тигр.

Заклинаю тебя Аллахом, о повелитель правоверных, поторопись повесить
меня, - я боюсь, что она потребует от меня огвета в день воскресенья. И
когда я бросил ее в реку Тигр (а никто не узнал об этом), я увидел, что
мой старший сын плачет (а он не знал, что я сделал с его матерью). "Что
ты плачешь, дитя мое?" - спросил я его, и он сказал: "Я взял одно яблоко
из тех, что были у матери, и пошел с ним в переулок поиграть с братьями,
и вдруг высокий черный раб выхватил его у меня и спросил: "Эго откуда к
тебе попало?"- "За ним ездил мой отец, - сказал я, - и привез его из
Басры для моей матери, которая больна, и он купил ей три яблока за три
динара". И раб взял яблоко и не обратил на меня внимания, а я повторил
эти слова во второй раз и в третий, но раб не стал на меня смотреть и
побил меня и унес яблоко; и я испугался, что мать побьет меня из-за яб-
лока, и ушел с братьями за город от страха, и нас застиг вечер, и я бо-
юсь ее. Заклинаю тебя Аллахом, батюшка, не говори ей ничего, - она ста-
нет еще слабее, чем раньше".

И, услышав слова ребенка, я понял, что этот раб выдумал ложь на дочь
моего дяди, и убедился в том, что она убита безвинно. И я принялся
горько плакать, и вдруг подошел этот старец, мой дядя и ее отец, и я
рассказал ему о том, что случилось, и он сел со мной рядом и заплакал. И
мы плакали до полуночи и принимали соболезнования пять дней, и по сегод-
няшний день мы печалимся о том, что я убил ее безвинно. И все это прои-
зошло из-за раба, и вот почему она убита. Во имя твоих предков, поспеши
убить меня, - для меня нет после нее жизни. Возьми же с меня за нее
должное".

И халиф, услыхав слова юноши, изумился и воскликнул: "Клянусь Алла-
хом, я никого не повешу, кроме этого проклятого раба, и я непременно со-
вершу дело, которое исцелит страждущего и удовлетворит великого влады-
ку..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Двадцатая ночь

Когда же настала двадцатая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
счастливый царь, что халиф поклялся никого не вешать, кроме раба, так
как юноша заслуживал оправдания, а потом халиф обратился к Джафару и
сказал: "Приведи ко мне того проклятого раба, из-за которого совершилось
это дело, а если не приведешь, то будешь на его месте!"