Именно поэтому личность Профессионала была самым тщательно охраняемым
секретом всех тайных служб.
Игре как можно дольше. Но у Профессионала не было привычки обсуждать
приказы. Первое правило: никогда не строй догадок об анонимных заказчиках,
оплативших твои услуги. Такие действия ведут к неуверенности, а это
противоречило modus operandi [образ действий (лат.)] Профессионала. Одна
рука Профессионала лежала на руле, другая - на спусковом крючке, и
внимательные глаза не отрывались от зеркала заднего вида.
Профессионала, ни того, сколько боли проходит через эти хрупкие суставы.
Никто никогда и представить себе не сможет, как медлительно стало тело
Профессионала, как ожирело, как болезненно потеряло координацию. Ни друг,
ни враг никогда не видел Профессионала. Фигура Профессионала сливалась с
фоном, как хамелеон.
устройство собственной конструкции Профессионала, построенное специально
для этого задания. Маленькая титановая С-образная струбцина для уменьшения
вибрации. Зажим на треножнике с резиновыми прокладками, откалиброванный
для максимальной точности. Алюминиевое зеркало с гоночного мотоцикла,
прикрепленное снизу к зеркалу заднего вида, точно согласованное с прицелом
винтовки. И оружие - винтовка русского производства, заряженная
недеформируемыми пулями в металлической оболочке. Пулями армейского
образца.
языке они сказаны.
рассыпалось с приглушенным треском подмоченного фейерверка. Что-то
пронеслось после этого через салон, и Федерико показалось, что ему на руку
упал кирпич.
чем ощутил на лице брызги жидкости, кровавые брызги. КРОВЬ! Кровь сразу
оказалась всюду - на потолке, в ушах Бернардо, в его глазах, обжигая их, а
на сиденье рядом вдруг завизжал Федерико, визжал, как девчонка, винтовку
он выпустил, и она шлепнулась на пол. Бернардо оглянулся.
пульсирующей крови, одного пальца не было, темнело мясо и блестели кости
развороченной кисти. Работа высокоскоростной пули. Очевидно, метили в
череп.
окрашивая салон четвертой группой резус-плюс. Выдернув дрожащей рукой
ремень, Федерико стал обматывать запястье импровизированным жгутом,
извергая гневные стоны.
вцепившись одной рукой в руль, а другую протянув назад, к кейсу,
перевернул его, рассыпав патроны по всему заднему сиденью. Схватил
пистолет, который попался под руку - автоматический "ингрэм", "комнатный
веник" с тридцатизарядной обоймой. Бернардо уже мало что соображал. Кровь
и стоны затмили его разум. Он щелкнул предохранителем и поставил огонь на
автомат.
водителя и стал стрелять. Подставив лицо ветру, жонглируя рулем, он
стрелял, стрелял, стрелял, вопил и снова стрелял.
высекать искры из задней панели кузова.
прижимая мальчика к полу. - Лежи и не поднимайся!
заднее окно из пластмассового пистолета, треск его сливался с искрами,
вылетавшими из бокового окна, то и дело сверкали рикошеты. - Вот тебе,
Р-р-р-ридлер!
вильнул, и тут же новая очередь сорокапятикалиберного градом посыпалась на
крышу, металл вспучился полосой мелких точек. Джо вывернул руль обратно.
огонь из своего игрушечного пистолета.
рука все еще была слаба.
снежные хлопья, жуя металл, сияя голубыми искрами в неярком солнце. Мики
вопил каким-то первобытным криком. Джо снова перевел глаза на дорогу и
вдавил педаль газа в пол, пытаясь выжать из этой твари еще десять миль в
час, но пули стучали по корме, угрожая пробить шины.
только ровную шероховатую обочину, бегущую рядом с машиной.
водительского окна высунулась массивная фигура, она орала что-то навстречу
ветру и палила из автоматического пистолета, как разжиревший Джимми Кэгни
в "Белой жаре". На сознание Джо обрушились искаженные образы, воспоминания
о работе Сабитини, показанной в спутниковых новостях, телевизионные
ужастики из жизни преступного мира - _изрешеченный пулями труп уткнулся
лицом в тарелку, окно штаба избирательной кампании разлетается в пыль под
градом пистолетных пуль, бухгалтер, получивший приходный ордер с
расщепленной головкой прямо в череп снизу из пожарного выхода_, - все это
пронеслось в голове Джо за один миг. Сабитини были машинами для убийства,
эффективными и неумолимыми. Но это - эта ковбойская эскапада, поливать
машины на шоссе беспорядочным огнем - в этом не было абсолютно никакого
смысла.
подумать, черт побери, _подумать_! Джо пару раз сам исполнял такую акцию.
Сельская дорога, тихая и безлюдная. Джо вспомнил клиента номер семь,
Романа Сантанджело, киллера из Цицеро. Джо помнил, как висел у этого
паразита на хвосте до самого Луисвилля, пока не вышел на верный выстрел из
"галила" через заднее стекло. И было еще кое-что в деле Сантанджело, что
Джо вдруг вспомнил: вибрация. Он вспомнил, как пытался сделать верный
выстрел из окна, держа одну руку на руле, другую на винтовке, и эти
гадские вибрации, передающиеся через подвеску, всегда после девяноста миль
в час, на одной и той же скорости, обязательный вариант для старых колымаг
и арендованных развалин. _На скорости сто миль в час_.
в пол. - Сейчас посмотрим, на что способен этот старый Бэтмобиль!
вверх. И начались эти чудесные, выматывающие душу вибрации в крестце, и
они дребезжали в костном мозгу, как отбойные молотки, и Джо молил Бога,
чтобы тачка этих сицилийцев оказалась одновременно и разболтанной, и не
сбалансированной. И он оглянулся через плечо на солнечный блик на капоте
"тауруса".
разлетались шутихами разбитого стекла и металлической шрапнели, и фургон
дернулся вправо, и все, казалось, погрузилось в медленное движение. Но они
_работали_, черт побери, эти вибрации! Тряска сбила прицел сицилийца, и у
Джо перед глазами все поплыло на мгновение, и он боролся с рулем, и держал
сотню, и под машиной все дребезжало и тряслось и грозило развалиться, но
это сработало, черт побери, эта благословенная тряска сбила стрелку
прицел.
Вокруг машины клубились искры, пули взрывали асфальт со всех сторон,
щелкали и звенели по металлу, у Джо в ушах стоял оглушительный звон, и
все, что он мог делать, - это держать машину на дороге и надеяться.
кулака снизу по позвоночнику, и автомобиль лишился силы.
рулем. - Река! Миссисипи! Как нам добраться до реки? - Обрушился новый
град пуль, и Джо вцепился в руль, борясь с вилянием пробитой шины, держа
автомобиль как можно ровнее. - Скажи, как добраться до реки?
он улыбнулся своей искривленной улыбкой.
Максимов Альберт
Курылев Олег
Верещагин Олег
Громыко Ольга
Херберт Фрэнк
Херберт Фрэнк