то и в три раза больше, чем вложишь...
Бориса Марковича Габриловича?
Владимировичем, отцом Сергея. Собственно, Габрилович был долгое время
директором деревообрабатывающего комбината, а когда ушел в Москву на
повышение - в министерство лесной и деревообрабатывающей промышленности, -
именно с его легкой руки Челищев-старший занял директорское кресло.
Габрилович несколько раз бывал дома у Челищевых, и всякий раз принимали его,
как дорогого гостя.
чтобы осуществить рассчитанную Либманом операцию, нужны действительно очень
большие деньги. Нужен почти миллион долларов!
тяжело. Все боятся вкладывать, боятся рисковать... А Габрилович недавно стал
банкиром, он один из хозяев "Лесобанка" в Москве. Банк этот совсем молодой,
но крепкий, с деньгами, с поддержкой. Словом, мы тут с Виктором Палычем
подумали, что, учитывая твое знакомство с Габриловичем, можно было бы
попросить у него кредит... Кредиты-то сейчас только знакомым и дают...
Антибиотика на Катерину.
знавал лично. Знал и Бориса Марковича, мы ведь с ним даже, так сказать, в
одной отрасли работали... Это еще до того было, как директором комбината
стал твой отец...
почти не говорили, я в таком состоянии был, что...
Убийцу-то, душегуба этого, вроде как поймали?..
Антибиотика. Странное чувство тревоги и беспокойства овладело Сергеем, ему
вдруг показалось, что где-то внутри, в самом сердце, чей-то знакомый голос
еле слышно предупреждает его об опасности...
медленно подбирая слова, стал отвечать Челищев. - Там несколько странностей
было, хотел я с этим парнем поговорить, но не успел - все ответы на мои
вопросы он с собой в могилу прихватил...
плечами:
А уточнить я ничего не успел!
стекленеющие глаза Миши Касатонова и его угасающий шепот: "Я не... не
убивал, я даже не..." Сергей прикрыл глаза, словно опасаясь, что
воспоминания могут через них выплеснуться наружу.
а живым о делах помнить надо... Ну что, Сережа, съездишь с ребятами в
Москву, поможешь кредит протолкнуть? Кстати, Борису Марковичу обо мне знать
вовсе не обязательно. Мы расстались с ним... э-э... сложно.
Антибиотик что-то знает о смерти его отца и матери, но не утраченный еще нюх
следователя подсказывал, что время прямых вопросов не наступило.
конечно, неизменный ангел-хранитель Катерины, Доктор. Ехать решили на
поезде, а не на машине, чтобы нормально выспаться и явиться к Габриловичу
свежими и энергичными. На четвертых они взяли три "эсвэшных" купе - по
одному для Катерины и Сергея и одно на двоих для Доктора и Михаила. Либман
совершенно преобразился с того раза, как Сергей увидел его в клинике ВМА: на
нем был дорогой, замечательно сидящий костюм, ослепительная рубашка и
шелковый галстук, дорогие итальянские туфли матово блестели, а длинный белый
плащ делал Либмана похожим не то на иностранца, не то на знаменитого
режиссера. Миша пополнел, на его щеках появился здоровый румянец, и он
постоянно отмачивал какие-то свои еврейские хохмочки, от которых Сергей
улыбался, Катерина хихикала, а Доктор гулко гоготал на весь вагон. И только
в самой глубине глаз Либмана остались страх и боль... Но они были почти
незаметны.
заснуть, встал, вышел в коридор и тихонько постучал в дверь Катиного купе.
Она еще не спала и отозвалась сразу:
сказать.
дверь все-таки открыла - по типичной женской логике. Сергей проскользнул к
ней в купе и сразу же, без слов, схватил Катерину и начал ее целовать. Она
глухо постанывала, отвечала ему на поцелуи, но когда рука Челищева
скользнула Кате под халат, она изо всех сил уперлась ему в грудь.
внимания на сопротивление.
Катерина или плачет.
дышала.
переспросил:
Помолчала и добавила:
спать, не трави себя и меня... Иди спать, Сереженька...
тамбур курить. Он курил и пел, и был словно пьяный, хотя и не пил ни капли
спиртного. Жизнь была прекрасна. Мысли об Олеге, родителях, Маркове и прочих
грустных темах ушли, словно испугавшись силы его радости...
предложила всем заехать в квартиру на Кутузовском - в ту самую, откуда
осенью 1988 года ее увез Олег. После бегства в Ленинград она ни разу здесь
не была, лишь передала запасные ключи соседям-пенсионерам, чтобы те за
небольшие деньги поддерживали чистоту и поливали цветы.
пенсионеры тщательно отрабатывали Катины переводы. Катя осторожно обошла
квартиру - все в порядке, все на своих местах, словно и не было четырех с
лишним лет в Питере. Но темное пятно на паркете в гостиной, там, где Олег
убил предводителя мутноглазых, быстро вернуло Катерину к реальности.
Потом мужчины надели свежие рубашки, Катя подкрасилась, и вся компания
двинулась в "Лесобанк".
в кабинет (кроме Доктора, оставшегося в приемной), заказал у секретарши кофе
на четверых и попросил полчаса его не беспокоить.
все успели пригубить кофе.
общем, стал и я поглядывать в сторону бизнеса... А тут еще встретил, можно
сказать, однокурсника - прошу любить и жаловать, Миша Либман, ну и возникли
интересные идеи.
ваших способностях, молодой человек! Только вот с год назад вы куда-то
пропали с финансового, так сказать, горизонта. Отъезжали, вероятно?
проблемами, вот как раз Сергей Александрович и помог их решить.
замялся, а вот Катя не растерялась, улыбнулась, кивнула и сказала:
удержал на своем лице нормальное выражение. Больше всего ему в этот момент
захотелось, чтобы Габрилович крикнул:
Андреев Николай
Никитин Юрий
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Суворов Виктор
Апраксина Татьяна