небо становилось чернее и чернее.
причем Карелла проигрывал партию за партией, пока Уиллис не сознался, что в
школе занимался в шашечной секции. Передвигая шашки, Карелла думал, как он
будет добираться домой.
погоду ни один нормальный преступник не высунет носа на улицу. Если бы
вопрос стоял так: сегодня или никогда - тогда другое дело. Например, в
такой-то час в такое-то место доставят на десять миллионов долларов золота.
Тут уж волей-неволей придется действовать, наплевав на опасность и погоду.
Но ателье можно ограбить когда угодно. Преступники знали, что по пятницам
Джон Портной уносит выручку домой в металлическом ящике. Он делает это семь
тысяч лет и не изменит своему правилу еще пару тысячелетий. Поэтому можно
ограбить его в эту пятницу, можно в следующую, а можно подождать до мая,
когда распустятся листочки, защебечут птицы и грабить будет легко и приятно,
не опасаясь замерзнуть по дороге.
временем съел сразу две его шашки. Вдруг он и Уиллис поймают грабителей? Как
ему добраться до жены и детей в такую погоду? У его машины зимние покрышки,
но без цепей. А как проехать даже на самых лучших покрышках по такому льду?
Была, правда, смутная надежда, что капитан Фрик пошлет кого-нибудь из
патрульных отвезти его домой в Риверхед, но использование служебного
транспорта для перевозки служащих никогда не поощрялось, а тем более сейчас,
когда глухие преступники носятся по городу, убивая направо и налево.
двадцать. Если Калуччи и Ла Бреска не передумали, они будут здесь примерно
через полчаса. А тем временем в квартире Питера Калуччи хозяин и Ла Бреска
тщательно готовились к налету. Джону Портному, худому сутулому старику с
запавшими глазами, было за семьдесят, но ребята решили не искушать судьбу.
Калуччи вооружился кольтом калибра 0, 45, а Ла Бреска - "вальтером", который
приобрел по случаю. Оба пистолета - полуавтоматические. Если Джон Портной
вздумает брыкаться, его можно будет успокоить в два счета. Калуччи сунул
кольт в правый карман пальто, Ла Бреска заткнул "вальтер" за пояс.
Они собирались связать старика, заткнуть ему рот и оставить в задней
комнате, а потом вернуться с добычей к Калуччи. До ателье было пять минут
ходьбы, но, поскольку улицы завалило снегом, они договорились выйти в 19.25.
конечно, что никто не увидит их сейчас и не оценит по достоинству этих
крутых и отчаянных парней.
снегом и продуваемые ветром улицы. Он прислушивался к позвякиванию цепей на
колесах и стрекотанию рации. За рулем сидел верзила по фамилии Филлипс,
который с самого начала смены, то есть с 15.45, непрерывно жаловался на свою
горькую судьбу. Было уже полвосьмого вечера, но Филлипс все еще рассказывал,
как он вкалывал на прошлой неделе, не зная ни секунды покоя ("нет, это было
безумием пойти работать в полицию!"). Справа от Джиниро продолжала бубнить
рация: "Машина номер двадцать тринадцатый квадрат... машина двадцать восемь,
сигнал..."
знает что...
Филлипс. Рация потрескивала, цепи на колесах мелодично позвякивали.
на Факсон-драйв. Снег его не пугал. Глухой был готов к сюрпризам погоды. В
багажнике его черного автомобиля, стоявшего возле дома, лежали лопаты. Снег
- ерунда, придется немножко его покидать, чтобы добраться до люка, вот и
все. На это уйдет время, поэтому выехать надо на час раньше. Нет, дело было
не в снеге, а в чем-то другом.
напрокат, и чувствовал себя в ней не совсем ловко.
места себе не находит.
под нос и кивая головой, словно скорбящий старик, который понял наконец, как
несовершенен мир. Бак, чувствуя себя героем, потому что на его груди была
ленточка "За доблестную службу", подошел к нему и спросил:
укокошим мэра... Неужели непонятно?
из-за этого не пострадают.
в жизни? А где чувство удовлетворения?
столу. Открыв средний ящик, он вытащил телефонный справочник и стал его
лихорадочно листать.
страницы.
не то... другой район... посмотрим здесь... нет, не то... Калвер-авеню: то,
что надо!
страницу и засунул ее в карман комбинезона.
Дж.М. В., верно?
одного - на территории восемьдесят седьмого участка.
неподалеку от Эйнсли-авеню, потом зашли на бензоколонку и купили там
бензина. Тот, что повыше, нес в руках жестянку с бензином и страшно мерз. Он
пожаловался приятелю, который был пониже ростом, но сочувствия не получил.
попадется, а потому нет смысла мерзнуть.
взять у меня банку?
всего. Вдруг они отыщут не одного бродягу, задремавшего в подъезде, а целых
двух!
высокий уступил и согласился погулять еще минут десять. Коротышка сказал,
что лучше полчаса - за это время кто-нибудь обязательно подвернется. Но
высокий стоял на своем: десять минут - и точка. Приятель обозвал его
кретином и повторил, что в такую погоду охотиться лучше всего. Высокий
увидел выражение его лица и струхнул.
разведем хороший костер. Тогда и погреемся.
машине номер семнадцать, в которой сидели Филлипс и Джиниро. Позвякивая
цепями, словно колокольчиками, машина следовала по своему маршруту.
будущее связаны между собой, он не философствовал и не размышлял о сложной
зависимости между иллюзией и реальностью, миром грез и повседневностью. Он
просто хотел сказать, что в работе полиции много случайностей и что многие
преступления так и остались бы нераскрытыми, если бы не другие преступления.
Он пытался объяснить мэру, что порой полицейским просто везет.